– Я с ним разговаривала, – сказала Джейн. – Я знаю о его проблемах.
– Я ничего не могу сделать для него, мистер Крейн – тоже. Это ведь не он решает, какие фильмы нам снимать, а какие – нет. Но мистер Халид, похоже, твердо убежден, что Джонас ему поможет, и ведет себя так, будто его жизнь изменится, если мы его разыщем.
– А вам известно, где сейчас мистер Крейн и его семья?
– Я думала, что они уже давно вернулись. К пятнице мы ждем от Джонаса два синопсиса, а в следующую среду у него встреча. И вот Халид утверждает, что Джонас бесследно пропал…
– Во всяком случае, в это воскресенье Крейны так и не вернулись, – подтвердила Джейн.
– А почему этим заинтересовалась полиция? – недоверчиво спросила Амели.
– Мы хотим лишь задать им несколько вопросов в рамках одного дела, – уклончиво ответила Джейн. – Но при этом пока сами не уверены, могут ли они нам как-то помочь.
– Вот как… Как бы там ни было, нужно что-то предпринять, иначе этот Халид не оставит меня в покое.
– А почему он вообще обратился к вам?
– Он всех тут расспрашивал. И кто-то отправил его ко мне. Сказал, будто мне что-то известно. В действительности, я могу только предположить, кто предоставил Джонасу дом на время отпуска.
– Это было бы уже что-то, – сказала Джейн.
Возможно, Крейны действительно приведут ее к Денису Шоуву. А может, она сумеет лишь помочь несчастному мистеру Халиду. Так или иначе, Джейн могла сделать хоть что-то, продолжая это расследование.
– Ну да, Джонас интересовался у коллег насчет таких мест, где можно на время укрыться от внешнего мира. Кажется, его врач посоветовал ему взять паузу. Ну, вы понимаете, вдали от суеты, без Интернета и телевизора. Подальше от информационного потока. Найти и познать себя. Что-то в этом роде.
Миссис Хеджер в Кингстоне тоже говорила о чем-то подобном.
– Да, это соотносится с моими сведениями, – сказала Джейн.
– У нас тут есть один сценарист, он тоже постоянно с нами работает. И я вспомнила, что у него есть такой дом. Он нужен ему для работы. Это какая-то бывшая ферма, где-то посреди пустошей в Йоркшире.
Где-то на севере Англии…
– А вам известен адрес? Или точное расположение этой фермы? – спросила Джейн.
– К сожалению, нет. Я даже не знаю, последовал ли Джонас моему совету. Без понятия. Но я могу дать вам номер этого самого сценариста.
Джейн взяла карандаш.
– Было бы здорово.
– Хамза Халид требовал у меня его номер, но не могу же я навязывать другим этого ненормального, – сказала Амели. – Поэтому он попросил меня связаться с вами. Вы ведь точно из полиции? – спросила она с недоверием.
– Можете позвонить по номеру нашего отделения в Скарборо и попросить, чтобы соединили со мной, – предложила Джейн.
Очевидно, это развеяло сомнения Амели.
– Ну ладно, этого сценариста зовут Бенджамин Уилсон. Я не знаю, где он сейчас, но дам номер его мобильного.
Амели продиктовала номер. Джейн попросила передать Халиду, что она обо всем позаботится.
– Пусть идет домой и не беспокоится понапрасну.
– Я молюсь об этом! – сказала Амели и повесила трубку.
Джейн сразу набрала номер мистера Уилсона, но услышала лишь голос автоответчика. Она представилась, объяснила, что хочет лишь задать пару вопросов, и попросила перезвонить.
Констебль не знала, насколько оправданы ее тревоги. Джонас Крейн был свободным автором и мог распоряжаться временем по собственному усмотрению, если только соблюдал оговоренные сроки. Возможно, они просто решили задержаться на ферме, раз уж установилась теплая погода. Странно только, что Стелла не прослушивала голосовую почту и не сообщила соседке, которая присматривала за их домом, что у них изменились планы.
Не стоило сходить с ума по этому поводу. У нее и так хватает забот. Рано или поздно этот мистер Уилсон перезвонит, и, возможно, все встанет на свои места.
4
К вечеру Джонас едва мог дышать. Бо́льшую часть времени он лежал без сознания и лишь изредка приходил в себя. Но в такие мгновения не похоже было, чтобы он понимал, где находится и что с ним вообще произошло. Стеллу он тоже не узнавал. Лишь растерянно озирался, после чего снова терял сознание. Один раз все же прохрипел одно слово: «Пить». Стелла придержала его голову и дала несколько глотков. В борьбе с лихорадкой она давала ему больше воды, чем планировала изначально, так что ее расчет растянуть последние запасы до следующего дня оказался под вопросом. Уже сейчас в бутылке плескались жалкие остатки. У нее не осталось ни парацетамола, ни бинтов, вообще ничего. При этом было очевидно, что без медицинской помощи Джонас вряд ли переживет эту ночь. За весь день Стелла сама не выпила ни капли, чтобы поберечь воду для Джонаса, и чувствовала, как стремительно теряет силы. Она так мучилась от жажды, что ей уже мерещились бьющие источники, голубые озера, запотевшие бутылки с ледяной водой… Стелла как могла старалась отогнать эти видения, так они были мучительны. Глаза горели от сухости, воспаленные веки распухли. Она в отчаянии смотрела на последний глоток в бутылке. Эта толика жидкости едва ли помогла бы Джонасу, но возможно, придала бы ей энергии, чтобы пережить эту ночь. Стелла и не думала о том, чтобы уснуть, она не могла оставлять Джонаса. Но, быть может, в итоге все решат эти ничтожные остатки, эта грань между жизнью и смертью, и Стелла сможет протянуть до прихода помощи…
Помощь…
Вопрос лишь в том, почему она до сих пор не прибывала. Сэмми не было уже шесть часов. Он еще мал, его мучила жажда, и солнце нещадно припекало, так что по пути он наверняка то и дело останавливался передохнуть. И все равно ему давно следовало добраться до дороги. Машины там проезжали довольно редко, но все-таки проезжали. Не могло такого быть, чтобы никто не остановился, когда у дороги бродит ребенок, по всей видимости, без присмотра взрослых.
Но в таком случае не полагалось ли здесь уже быть полиции?
И почему их до сих пор нет?
И где же Сэмми?
Не нужно было отпускать его. Зря она пошла на такой риск. Всего полтора месяца назад Сэму исполнилось пять. Он хоть и был смышленым ребенком, но рос под присмотром и в заботе, лишенным самостоятельности. Стелла еще никуда не отпускала его одного, разве что к другим ребятам, которые жили на той же улице. И вот теперь он бродил где-то посреди вересковых пустошей в Йоркшире…
Джонас что-то пробормотал, и Стелла мгновенно оказалась рядом. В ней всколыхнулась надежда, что Джонас не только пришел в себя, но и его восприятие чудесным образом прояснилось.
Однако было очевидно, что ничего не изменилось. Джонас по-прежнему блуждал в своих лихорадочных видениях и понятия не имел, кто он и где находится. Стелла при всем желании на могла понять, что говорил муж. Обрывки слов, бессмысленные сочетания звуков. Она была в отчаянии.
