До того вечера он был холодным и спокойным, несмотря на краску на шкафчике и исцарапанный капот. Он провел нас своим красноречием и фальшивой улыбкой. Мы не понимали, кто он на самом деле, а теперь слишком поздно.
Внизу в проходе ползет Отем. Может быть, он увидит ее не сразу. И может быть, это ее спасет.
– Все очень просто, Отем, – продолжает Тайлер. – Или ты выходишь сюда, или я продолжаю мучить твоих друзей. О, нет, подожди-ка… У тебя нет друзей. Выходи, или я перебью всю школу. Вот. Так.
Выстрел сливается с воплем Аши. Но она тут же перестает бороться, словно все, за что стоило драться, в этот момент исчезло.
И что-то во мне тоже исчезло.
Клер
Сначала мы слышим вой сирен, обманчиво близко. Но машин не видно. Вдалеке дорога мерцает от жара моторов.
– Клер…
Во рту привкус крови и металла. Наверное, я прикусила губу, когда падала. Я прижимаюсь лицом к бетону, стараясь охладить щеки. Закрываю глаза и чувствую вибрацию дороги.
Надо мной склоняется Крис, высокий и темный. Он тяжело дышит. Руки прижаты к бокам.
– Клер, поднимайся. Если ты слишком остынешь, мышцы сожмутся.
Голос его звучит странно, словно пробивается сквозь густой туман.
На горизонте появляются синие мигалки. Сирены приближаются. От этого воя мне хочется зажать уши – слишком громко.
– Клер, подумай о Мэтте.
Я прихожу в себя. Лицо Криса обретает резкость. Он хмурится. Крис протягивает руку, я хватаюсь за нее. Резкая боль пронзает икры, когда он ставит меня на ноги. Все еще держась за его руку, я наклоняюсь вперед и потягиваюсь, насколько могу.
Первая полицейская машина проносится мимо, не останавливаясь.
Желудок сжимается. Меня рвет, а потом я хватаю ртом воздух. Крис ласково отводит волосы от моего лица.
– Прости, – бормочет он, – я не хотел…
Я трясу головой. Как бы тяжело нам ни было, он всегда рядом со мной. И это значит очень многое.
Обдавая нас пылью и выхлопными газами, мимо проносятся четыре, пять, шесть полицейских машин.
– Ты прав, – говорю я. Я отвечаю за Мэтта. Я должна его защищать, но даже не с ним в эту минуту. – Спасибо.
Визг тормозов. Последняя машина останавливается. Молодая женщина-офицер опускает стекло и выглядывает.
– Ребята, вы из старшей школы? – спрашивает она дрогнувшим голосом.
– Да, мэм, – отвечает Крис.
Она кивает и делает движение головой:
– Садитесь. Вам нельзя сегодня бродить одним.
Когда открывается дверь, тяжесть сваливается с моих плеч. Она отвезет нас назад в школу – к Мэтту. Это знак. Мы что-нибудь сделаем. Все будет хорошо. У всех все будет хорошо. Мы найдем способ. Какой-нибудь.
Женщина-офицер сурово хмурится:
– Это не героическая миссия. Вы останетесь со мной, пока кто-нибудь не отвезет вас домой. Садитесь.
– Да, мэм, – отвечаем мы хором.
Я проскальзываю в машину, Крис за мной. Запах кожи и резины оглушает меня. Все так знакомо, как в машине Джонаха. Но по рации сообщают об угрозе и стрельбе. И спокойствия нет и в помине.
Приключения Мей
Текущее местоположение: Дом
>> Папа не отвечает на мои эсэмэски. На улице воют сирены. Мимо нашего дома к школе несутся машины с мигалками. Не хочу знать, что они обнаружат. Все, кого я знаю, в школе OHS.
Комментарии: <12>
О боже. Я могу как-то помочь? Молимся за тебя.
Ты ничего не знаешь об отце? С ним все хорошо?
Какой бред. Ты даже не в Оппортьюнити. Тебе просто хочется набрать побольше подписчиков.
Фууууу… Тебе стало легче? Ты отвратительна. Зачем кому-то лгать на этот счет? Неужели ты настолько узколоба? Если тебе нечего сказать, почему бы просто не промолчать? О тебе никто скучать не будет.
Глава десятая
10:20–10:22
Клер
Мы возвращаемся. Мне спокойно и страшно одновременно. Мэтт…
Не могу перестать думать о нем – о сосредоточенном взгляде зеленых глаз, когда он делал свои фигурки из пьютера. О его усмешке – он вечно задирал Криса, когда тот заговаривал с Трейси. О том, как он смотрел на Тая. О его боли, когда посторонние обращали внимание на костыли.
Не могу…
Мне нужно собраться, чтобы справиться с тем, что нас ждет, когда мы вернемся в школу. Мне нужно знать, что Мэтт в безопасности. Я хочу помочь нашей команде, кадетам, всем.
Я ищу руку Криса.
Шаги считать больше не нужно, и я прислушиваюсь к толчкам машины на неровной дороге – один-два-три, один-два-три.
Мы будем сильнее своего страха. Сегодня мы избавимся от него. Мы найдем способ.
Единственный способ не утонуть в тревоге – сосредоточиться на друзьях, традициях, определенности.
Например, на дороге в Оппортьюнити. Мы планировали это несколько месяцев. В последний день, когда уроки кончатся, команда соберется за школой. В лесу за парковкой и футбольным полем мы устроим лагерь. Между территорией школы и лесополосой есть отличное частное поле.
Мы будем есть булочки из кондитерской матери Эйвери, шоколадки, сколько сможем унести, попкорн, леденцы – для Криса возьмем лакричные, хотя я этот вкус терпеть не могу.
Никакого спиртного, пока наши новички не заснут. Тогда-то мы непременно выпьем. Мы произнесем тост за четыре года учебы, только Крис и я. И мы не будем спать до рассвета. Как можно спать в последнюю ночь в школе Оппортьюнити!
Мы будем смотреть, как меркнут звезды и исчезает луна.
Мы будем смотреть, как загорается горизонт и поднимается солнце. Мы будем говорить о будущем в последний раз, перед тем как оно наступит.
Мы будем вместе.
Эту ночь мы запомним навсегда – лучшую ночь в школе.
Так обязательно будет. Обязательно.
Томас
Вторая и третья скрепки тоже ломаются. Щелк. Щелк. Одна за другой. Я бросаю их на линолеум.
Опираюсь на пятки, встаю и отхожу от двери, чтобы не замолотить по ней кулаками.
Возвращаюсь в главный коридор и заглядываю за угол. Никого. Ни Фарида. Ни полиции. Лишь бесконечная, гнетущая тишина. Невозможно представить, что в школе тысяча учеников. Сейчас они должны быть в этих коридорах, смеяться, спорить, подначивать друг друга. Тяжелые двери удерживают все звуки – но мне нужно что-то, чтобы отвлечься от шума в голове.
Я возвращаюсь к дверям, падаю на колени, распрямляю еще две скрепки. Вставляю в замок одну, потом другую. Забываю обо всем остальном.
