— Собаки все-таки есть, — шутливо заметил
Вейдеманис.
— Я не могу предусмотреть все на свете, — лукаво
улыбнулся Дронго.
В следующем подъезде дверь открыли почти сразу. На пороге
стоял высокий красивый мужчина с густыми темными усами. Увидев Дронго, он
радостно воскликнул:
— Здравствуй, дорогой! Заходи скорее. Я сейчас позову
жену, чтобы она приготовила ужин.
— Нет, нет, — улыбнулся Дронго, — в следующий
раз. Извини, что тебя побеспокоили. Я не знал, что ты живешь в этом доме.
— Мы снимаем здесь квартиру, — хозяин держал за
руку гостя, не собираясь его отпускать.
— Прекрасно. Я обещаю завтра тебе позвонить. Извини, у
меня сейчас важное дело.
— Буду ждать звонка, — поднял обе руки хозяин
квартиры. Он говорил с характерным грузинским акцентом.
Когда Вейдеманис и Дронго спустились вниз, Эдгар тихо
спросил:
— Кто это?
— Мой старый знакомый, — улыбнулся Дронго, —
фантастически порядочный и умный человек. В Грузии он был дважды лауреатом
Государственной премии, защитил докторскую диссертацию в Германии. Уже
несколько лет он — посол Грузии в Баку.
— Правда посол? — не поверил Эдгар. Он часто не
понимал, когда Дронго шутит, а когда говорит серьезно.
— Нет, шеф-повар лучшего грузинского ресторана, —
сострил Дронго. — Конечно, посол. Я же тебе говорил много раз: смотри
человеку в глаза. Их невозможно подделать. Умные глаза — самый определяющий
показатель.
— Почему ты не спросил про Габышева?
— Он может не знать. Они ведь снимают здесь квартиру.
Давай в следующий подъезд. Надеюсь, нам все-таки повезет.
В следующем подъезде им не открыли дверь, прокричав, что уже
поздно и Габышевых здесь нет.
— Хорошо, что нас не выругали, — заметил
Вейдеманис, — приличные люди в такое время не ходят в гости.
— Габышевы живут в соседнем подъезде, — крикнула
женщина из-за закрытой двери.
— Спасибо! — прокричал Дронго в ответ. — Вот
видишь, — улыбнулся он, обращаясь к Вейдеманису, — несмотря ни на
что, в этом городе по-прежнему доверяют людям, стараются помочь даже
неизвестным, постучавшимся в их квартиру в полночь.
— Я иногда думаю, что знаменитое кавказское
гостеприимство совсем не миф, — пробормотал в ответ Эдгар.
В квартиру Габышевой они позвонили, прислушиваясь к шуму за
дверью. Однако в течение целой минуты им никто не отвечал. Затем они позвонили
во второй раз. Наконец послышались чьи-то старческие шаги. И за дверью раздался
дребезжащий голос:
— Кто вам нужен?
— Извините нас, — громко сказал Дронго, —
здесь находится квартира Габышевых?
— Здесь, — ответила женщина, — это я
Габышева. Что вам нужно?
— Нам нужен ваш племянник Владимир Габышев. Нам
сказали, что он остановился у вас, и мы бы хотели с ним поговорить.
За дверью наступило молчание. Долгое молчание. Настолько
долгое, что Дронго вынужден был снова сказать:
— Вы нас слышите?
— Слышу, — ответила женщина, — но ведь он
уехал к вам сразу, как только вы ему позвонили.
Быстро взглянув на Вейдеманиса, Дронго сказал:
— Нет, мы с ним не встретились. Может, он куда-нибудь
заехал по дороге?
— Не знаю, он уехал часов в восемь и должен быть у вас.
Я ему сейчас позвоню на мобильный.
— Извините, — торопливо сказал Дронго, — я
боюсь, что вы ошибаетесь. Мы его школьные друзья. Хотели напомнить ему, что
завтра — день нашей встречи. Разве он поехал на встречу друзей?
— Нет, конечно. Какие школьные друзья? — женщина,
видимо, смотрела в глазок. — Я вас не помню. Вы учились с Вовой в одном
классе? Как вас зовут? Вы выглядите намного старше его.
— Нет, я кончал школу раньше него, — признался
Дронго, — завтра мы встречаемся все вместе. У меня тоже был преподавателем
Борис Михайлович Флисфейдер.
— А кто был у вас по химии? Вы помните, кто преподавал
вам химию?
— Я не знаю точно, кто преподавал вашему племяннику, но
мне преподавала Грета Артемовна.
— А по истории? Кто у вас был по истории?
— В школе было три преподавателя истории. Вы хотите,
чтобы я назвал всех троих?
— Да, если вы учились в одной школе с Вовой, то должны
их помнить.
Вейдеманис пожал плечами. Нужно уходить. Дронго закончил
школу двадцать четыре года назад. Он не сможет вспомнить имена всех трех
преподавателей.
— У нас было три преподавателя истории, — громко
сказал Дронго, — Анастасия Николаевна Новикова, Любовь Александровна
Бабаева и Виктория Марковна Рохлина. Вас интересует еще что-нибудь?
Вейдеманис ошеломленно взглянул на Дронго.
— Каким образом? — пробормотал он. — Ты
специально спрашивал?
— Я помню, — улыбнулся Дронго, — ты знаешь,
нас в классе было тридцать пять человек, и я до сих пор помню кто и где сидел.
С первого класса.
— Но это невозможно, — успел сказать Вейдеманис.
Дверь открылась. На пороге стояла женщина лет семидесяти, в
очках. Она была в темно-красном домашнем халате. Седые волосы были аккуратно
зачесаны назад. Она строго посмотрела на гостей.
— Уже очень поздно, я думала, что вы грабители, —
призналась Габышева. — Хотя взять у меня все равно нечего. Квартиру я уже
продала, мебель тоже. Через два дня ее должны забрать. А все деньги перевела в
отделение «Мост-банка». Он находится как раз напротив — в здании издательства
«Азернешр». Поэтому ни денег, ни ценностей в квартире нет. Говорю это на всякий
случай. Многие знают, что я переезжаю в Москву, и поэтому может появиться
соблазн. Но раз вы действительно учились в одной школе с Вовой, можете войти.
— Спасибо, — вежливо поблагодарил Дронго, —
мы не хотим вас беспокоить. Просто хотели напомнить про завтрашнюю встречу. Мы
из школьного комитета по встрече.
— Не нужно меня обманывать, — лукаво улыбнулась
Габышева, — такие плечи, как у вас, бывают у спортсменов или у сотрудников
органов. А в школьных комитетах бывают совсем другие люди.
— Может, мы сотрудники органов? — засмеялся
Дронго.
— Тогда не спрашивайте, куда ушел Вова. Вы ведь все
знаете.
— Наверно, ему позвонил Игорь Керимов из
прокуратуры? — уточнил Дронго.
— Игорек? Нет, я его голос знаю. Это опять звонили из
КГБ, тьфу ты черт, сейчас нет КГБ, сейчас есть МНБ. Ой, опять я все рассказала.
Но, наверно, вы все равно знаете, раз спрашиваете.
— Конечно, знаю, — улыбнулся Дронго, —
скажите, а он и раньше приезжал в Баку на каждую встречу выпускников?
