— Только, в отличие от литературных персонажей, ты еще
и уязвим, — заметил Вейдеманис, — насколько я помню, в них не
стреляли, а если стреляли, никогда не попадали. Не говорю уже обо всем
остальном.
— Вот накаркаешь, и я опять попаду в какую-нибудь
историю, — пробормотал Дронго, — пойдем быстрее. Уже второй час ночи.
Кстати, сейчас мы выйдем к драматическому театру. Эта удивительная улица
примечательна тем, что в начале ее находится памятник величайшему гению — поэту
Низами Гянджеви, который жил восемь веков назад, — а в конце — памятник
поэту Физули, который творил пятьсот лет назад. И их до сих пор помнят и читают
во всем мире. Сейчас мы выйдем ко второму памятнику. Осторожнее, — он
схватил за руку своего друга. Рядом с ними затормозил темно-зеленый «Ниссан».
Из него вышел молодой человек.
— Извините, — сказал он, обращаясь к
Дронго, — вам придется поехать с нами.
Глава 5
— Вам не кажется, что для встречи слишком
поздно? — спросил Дронго.
— Нет, не кажется, — возразил молодой человек.
Он был высокого роста, коротко подстрижен. Крупные глаза,
аккуратные усики, выразительное лицо, очевидно, это был сотрудник
аналитического отдела.
«Они вычислили нас по звонку Габышевой», — понял
Вейдеманис. Он был раньше сотрудником Первого Главного управления КГБ СССР и
хорошо знал, как находят нужных людей в подобных случаях. Очевидно, тетушка
Габышева все-таки сообщила ему на мобильный телефон, затем племянник сообщил в
местную контрразведку, а вычислить, каким путем пойдут обратно в отель двое
неизвестных, было совсем нетрудно.
— Мне поехать одному? Мой друг первый раз в нашем
городе. Может, отвезем его в отель? — предложил Дронго.
— Будет лучше, если он поедет с нами, — сказал
настойчивый молодой человек.
— Хорошо, — не стал спорить Дронго, усаживаясь на
заднее сидение.
Вейдеманис разместился рядом с ним. Неизвестный молодой
человек сел рядом с водителем, и автомобиль поехал к зданию Министерства
национальной безопасности.
— Вы могли бы представиться, — заметил
Дронго. — Время позднее, а я не люблю ездить ночью с незнакомыми людьми.
— Майор Ахмедов, — улыбнулся незнакомец. — Вы
действительно Дронго? Я о вас много слышал.
— Нет, я только притворяюсь, — пошутил
Дронго, — настоящий остался в Москве. Габышев у вас?
— Какой Габышев? — вздохнув, спросил майор.
— Красивый. Мне говорили, что он похож на Грегори Пека.
Кстати, нельзя работать такими методами. Во-первых, ясно как именно вы меня
вычислили. А во-вторых, этот прокурор Керимов допустил очевидный прокол. Нельзя
так оберегать сотрудника службы безопасности, даже если он из чужого
государства. Нужно было проверить на детекторе и его, чтобы никто не догадался.
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — покраснел
Ахмедов.
— Думаю, что вы все прекрасно понимаете, —
вздохнул Дронго, — хотя, подождите, может быть, я ошибся? Может быть, Габышев
никогда не работал в контрразведке? Может быть, он всю жизнь работал в
разведке? Как вы считаете?
Майор решил, что лучше промолчать. Автомобиль подъехал к
зданию Министерства национальной безопасности, ворота открылись, и машина
проехала вглубь. После того, как из внутреннего изолятора министерства
скандально сбежали несколько известных заключенных, и среди них бывший министр
обороны, вокруг здания построили высокую ограду и поставили часовых.
Дронго и Вейдеманис поднялись наверх в сопровождении двух офицеров.
Это был, конечно, не арест, но в подобном визите было мало приятного. Их
провели в кабинет заместителя министра, который был на работе, несмотря на
позднее время. Дронго вошел в кабинет первым. Заместитель министра, поднявшись,
встретил их у дверей. Увидев Дронго, он протянул ему руку. С Вейдеманисом он
также любезно поздоровался. В его приемной сидел молодой офицер, и генерал
попросил, чтобы им принесли чай. В кабинет, кроме гостей, вошли майор Ахмедов и
неизвестный Дронго мужчина среднего роста лет пятидесяти.
— Садитесь, — разрешил хозяин кабинета, — мы
хотели с вами поговорить. Как вы долетели?
— Через Франкфурт, — вздохнул Дронго, —
далеко и неудобно. Думаю, вы позвали меня не для того, чтобы узнать как я
переношу полеты.
— Сколько лет я вас знаю, а вы все шутите, —
укоризненно заметил генерал, — вы же умный человек, Дронго. Должны были
все сами понять еще в Москве. Мы этому кретину Аббасову не советовали ездить в
Москву, но он нас не послушал. Все ищет какого-то маньяка. А такого маньяка
нет. Это выдумка. Все насмотрелись американских фильмов и теперь ищут маньяков.
Один случайно сорвался со скалы, на женщину напал какой-то бандит. Ничего
общего. Мы проверили всех на компьютере, тьфу ты, черт, на этом детекторе. Наши
эксперты считают, что все в порядке. Это не тот случай, Дронго. Вам просто
нравится быть таким всезнайкой. Экспертом из легенды. Я знаю о вашей славе. Вы
действительно очень известный человек. Но это не значит, что в каждом случае
будут таинственные убийства и понадобятся ваши аналитические способности. Здесь
совсем другой случай. Убийства для обычных следователей милиции. На маньяка
явно не тянут.
— В таком случае чего вы так опасаетесь?
— Ненужных разговоров, — признался генерал. —
Зачем нам лишние хлопоты? У нас и без того проблем хватает. Судя по тому, как
быстро вы вычислили тетю Габышева, вы правильно поняли, что мы пытаемся отвести
подозрения именно от него. Керимов знает, где работает Габышев, и поэтому
помогает нам. Аббасов тоже догадывается, но все равно решил подстраховаться. С
этими независимыми бизнесменами всегда головная боль. Они думают, что могут
вести себя так, как им хочется. Совсем обнаглели.
— Значит, Керимов и Аббасов знают, что Габышев работает
на российскую разведку, — сказал Дронго.
Генерал недовольно посмотрел на него, потом на Вейдеманиса,
потом на своих офицеров.
— Я же говорю, что с вами невозможно
разговаривать, — мрачно изрек хозяин кабинета. — Габышев не работает
на российскую разведку. Я подозреваю, что скорее ваш напарник работает на
русских и поэтому вы его специально привезли. Мы еще должны проверить, почему с
вами приехал бывший офицер КГБ.
— Я люблю бывших офицеров КГБ, — ответил
Дронго. — А разве вы их не любите?
— Это не шутка, — сказал генерал, — у нас
государственные интересы. И сейчас у нас национальные кадры. А КГБ всегда был
репрессивным аппаратом, проводящим политику Москвы.
— Как странно, — задумчиво сказал Дронго, —
вам не нравится рядовой офицер КГБ, который уже много лет как ушел в отставку.
А говорят, что недавно вы избрали президентом человека, который всю свою жизнь
работал в КГБ и был даже председателем КГБ республики. Или я ошибаюсь? Или он
тогда тоже работал на Москву?
Генерал испуганно посмотрел на своих офицеров. Он не знал,
что ответить. Он совсем забыл про президента, который действительно был
генералом и председателем КГБ еще в те далекие годы, когда нынешний хозяин
кабинета заканчивал школу.
