— У него нашли пистолет, — упрямо сказал
Ахмедов, — я обязан его задержать. Пусть следователи разбираются. Кстати,
внизу уже выпускают людей, как вы и предлагали. Мы поставили двух наших
сотрудников, мужчину и женщину, они обыскивают всех выходящих. Но теперь,
думаю, можно отменить обыски, оружие мы уже нашли.
— А нож? — спросил Дронго. — Его вы пока не
нашли. А ведь именно нож был орудием убийства. Пистолет принадлежал убитому.
Возможно, убийца просто забросил его за батарею как ненужный предмет.
— Извините меня, но вы выступаете как адвокат, а не как
эксперт по расследованиям преступлений. Вы же понимаете, что у нас есть все
основания, чтобы предъявить обвинения Магеррамову. И я собираюсь это сделать.
— Думаете таким образом решить все проблемы? —
спросил Дронго. — Но вы их только усугубляете. Магеррамов не убийца, хотя
бы потому, что удары убийца наносил сбоку. И он был примерно одного роста с
убитым. А Магеррамов гораздо ниже. Посмотрите сами. Дайте ему условный нож и
попросите ударить человека, который выше на целую голову. Удар будет
обязательно нанесен снизу вверх, а не сбоку. Это очевидно.
— Ничего не очевидно, — покраснел Ахмедов, —
это пусть решают эксперты. Мое дело его задержать.
— Я не убивал, — сказал, вытирая слезы,
Фазиль, — честное слово, не убивал.
Дронго взглянул на Ахмедова, потом на задержанного и
неожиданно, не сказав ни слова, поднялся с парты и пошел к выходу. Вейдеманис
молча, как тень, последовал за ним. Когда они вышли, Ахмедов удовлетворенно
сказал:
— Вот видишь, он тоже тебе не верит. Лучше расскажи
мне, как ты их убил, и хватит валять дурака. Ты думал перепрятать пистолет;
Решил, что тебя уже не будут обыскивать. Но мы не такие дураки, как ты думал.
Дронго вышел на площадку перед лестницей. Там стояли
женщины. К нему подошла Ольга.
— Это правда? — спросила она.
— О чем вы?
— Что Фазик убийца? Это правда?
— Его задержали с оружием убитого. Он клянется, что
случайно увидел пистолет за батареей. Никто из мужчин не видел, как он доставал
пистолет, но полицейский увидел оружие у него в руках и сразу сообщил своему
начальству.
— Не может быть, — сказала Ольга, — он не
может быть убийцей.
— Я тоже так думаю. Но одних слов недостаточно.
— Лейла, иди сюда, — позвала подругу Ольга. Лейла
подошла и коротко поздоровалась. Дронго помнил, что они не успели допросить
именно ее.
— Лейла может подтвердить, что он не убийца, —
сказала Ольга, — вы послушайте ее.
— В прошлом году, когда убили Рамазанову, Фазиля не
было в городе, — тихо сказала Лейла.
— Как это не было? Вы ведь встречались здесь, на своем
традиционном дне выпускников. И он был вместе с вами, — напомнил Дронго.
— Да, мы встречались, — также тихо согласилась
Лейла, — но потом вместе уехали. Наши дачи находятся рядом, в Приморске. И
мой муж попросил Фазика отвезти меня на дачу.
— В феврале? — спросил, все еще сомневаясь,
Дронго.
— Там в это время проводили газовую линию, и все соседи
оставались на даче, чтобы проверить подключение, — пояснила Лейла, —
вы можете узнать это в газовой конторе. Мы вместе вышли отсюда, попрощались
тогда с Рамазановой и поехали на дачу.
— Сколько вы туда добирались?
— Около часа. Фазик водит машину осторожно, он не любит
лихачить. Поэтому мой муж и попросил его забрать меня.
— Когда вы выехали?
— Когда все закончилось. Мы поговорили, вспомнили
погибшего Олега. Тогда мы не думали, что это не последнее убийство. И
разъехались по домам. А мы с Фазилем уехали на дачу.
— Час туда, час обратно, — просчитал
Дронго, — кажется, у вас есть алиби на вашего товарища. Идемте со мной.
Он взял Лейлу за руку и повел обратно в кабинет физики.
Ахмедов недовольно взглянул на него:
— Он отпирается, но мы его дожмем.
— Не сомневаюсь, — сказал Дронго, — только
сначала послушайте другого свидетеля. Мы не успели с ней поговорить, а она
может сообщить вам очень интересные подробности, где именно был Магеррамов в
прошлом году в момент убийства Рамазановой. Думаю, что это снимет многие
вопросы.
Оставив молодую женщину в кабинете, он снова вышел в
коридор. К нему подошел Вейдеманис.
— Ты говорил, что у тебя появилась версия, —
напомнил Эдгар. — Чем дальше, тем запутаннее. Кто из них убийца?
Хладнокровный Габышев или хитрый Аббасов? Может быть, Альтман? Или убийца
женщина?
— Мы все проверим, — уверенно сказал
Дронго, — давай сначала спустимся вниз, я хочу побеседовать с директором.
Он, кажется, ушел к себе.
Они спустились вниз, прошли по коридору первого этажа. В
вестибюле толпились люди. Их проверяли по одному, бегло обыскивали и отпускали.
Люди шутили, улыбались, никто не высказывал неудовольствия. Очевидно, инцидент
с перегоревшими пробками был уже забыт, а про «случайно упавшего человека»
никто не хотел вспоминать, чтобы не портить себе настроение.
Дронго вошел в кабинет директора. Вейдеманис остался в
вестибюле. Увидев вошедшего, директор, что-то писавший в своем блокноте, сразу
поднялся.
— Когда это закончится? — спросил он.
— Уже скоро, — пообещал Дронго. — Как у вас
работают преподаватели? Вы заключаете с ними договора или просто оформляете
приказом на работу?
— Раньше оформляли приказом, — кивнул
директор, — а сейчас по новому трудовому законодательству заключаем
договора.
В начале учебного года. С каждым из них. На один год.
Правда, мы потом их все равно продлеваем. Учителей не хватает, в некоторых
классах по тридцать пять — сорок человек.
— Значит, вы обычно берете на работу людей летом? —
спросил Дронго.
— Если новых, то летом. Иногда бывает и в другое время
года. А почему вы спрашиваете?
— Я могу посмотреть трудовые книжки ваших сотрудников?
— Нет. У меня их нет, а завуч сейчас где-то в школе.
Нужно будет найти ее, чтобы открыла сейф.
— А папка с приказами за последние несколько лет у вас
есть?
— Конечно, есть. Но она тоже не у меня. Зачем мне
хранить эту папку? Хотя подождите, сейчас придет мой секретарь, она может
показать вам папку с копиями приказов за этот год. У нас их не так много.
— А за прошлые?
— В архиве, — сказал директор, — мы храним их
не больше пяти лет. Какие у нас приказы. Кого-то поощрить, кого-то уволить. Вот
и все. Еще приказы о зачислении на работу.
— Я бы хотел посмотреть документы, — настаивал
Дронго.
— Хорошо. Я скажу завучу, чтобы она показала вам папки
за последние несколько лет. Вы подождите здесь или пройдите в учительскую. Она
на третьем этаже.
