Он лежал на спине, его руки были на ее заднице, пока она подпрыгивала вверх и вниз. Каждый раз, когда она спускалась, он толкал бедрами вверх. Наконец он задрожал и напрягся внутри нее, и они оба одновременно кончили. Исида напряглась и взвизгнула, когда он наполнил ее. Она продолжала извиваться, используя свою киску, чтобы высушить его член. Она глубоко вздохнула и рухнула на кровать рядом с ним.
— Чёртова девчонка! — сказал он. — Это было нереально круто. Я не трахался так годами.
— Ты был не так уж плох, крутой парень, — сказала Исида.
Она поднялась с кровати и надела трусики.
— Куда ты?
— Ты имеешь в виду мы, — сказала она.
— О чем, черт возьми, ты говоришь? — Спросил он.
— Мы уезжаем в Ларедо.
— Ты имеешь в виду сейчас? Сейчас — середина ночи.
— Отлично! Там не будет пробок, — сказала она, натягивая джинсы и рубашку.
— Черт, мне нужно немного поспать.
— В жопу сон.
— Я не молод, как ты, девочка. Я стар. Моя старая задница нуждается в отдыхе.
— Вот, что я скажу тебе, — она забралась к нему на кровать и начала массировать его член сквозь простыни. — Мы уезжаем сейчас, а пока ты за рулем, я сделаю тебе столько минетов, сколько ты захочешь. Давай. Тебе должно быть одиноко все время за рулем.
— Ну, это убедительный аргумент.
— А то. Так что вставай.
Она схватила его кепку «рейнджерс» и нахлобучила ему на голову. Одеваясь, он посмотрел на нее.
— Почему у меня такое чувство, будто ты бежишь от чего-то или кого-то? — спросил он.
— Это имеет значение? Я хорошо сосу член.
— Ну, как скажешь.
Глава 14
Эйприл очнулась привязанной к стулу, похожему на нечто среднее между креслом стоматолога и электрическим стулом. У нее на лбу был кожаный ремешок с электродами, прикрепленными к каждому из ее висков. Она боролась с путами, когда вошел доктор Кэссиди.
— Привет, Эйприл. Вижу, тебе пришлось нелегко, — сказал он, не отрываясь от планшета.
— Что это за дерьмо? Почему я здесь в таком виде?
— Ну, ты не послушала меня раньше и вела себя буйно. Поэтому нам пришлось принять некоторые крайние меры. Кроме того, ты проявила устойчивость к ингибитору.
— В смысле?
— Те байкеры, с которыми ты расправилась. Ты была под ингибитором. Всех тех мужчин просто вытащили из тюрьмы и привезли сюда, как испытание для тебя. Ты прошла тест или провалила в зависимости от того, как на это смотришь.
— Какого хуя это должно значить?
— По какой-то причине ты показала, что можешь обойти ингибитор. Поэтому нам нужно выяснить, почему, — пояснил он.
— Как насчет того, чтобы тебе пойти нахуй? — сказала она, борясь с веревками.
— Боюсь, что это не вариант.
Она успокоилась и сосредоточилась на Кэссиди. Он поднял взгляд от планшета и активировал устройство в руке, посылая электрический разряд через тело Эйприл. Её ноги напряглись, а грудь дернулась, когда поток пронзил её. Зрение Эйприл стало размытым, пока не исчезло совсем, и Кэссиди повторила это снова, на этот раз дольше. Как только он успокоился, напряжение ушло, и Эйприл расслабилась, но она была в холодном поту, задыхаясь, пытаясь отдышаться.
— Вот так. Видишь, что происходит, когда ты пытаешься меня контролировать? Получаешь немного разряд тока.
— Пошел ты нахуй, — сказала она, все еще тяжело дыша.
— У тебя очень грязный рот, не так ли? Это прискорбно. Я пытался помочь тебе, Эйприл. Пытался работать с тобой. Так что теперь нам придется делать все самым трудным образом.
Дверь открылась, и вошла группа людей в хирургических халатах. Один из них толкал тележку с инструментами.
— Что за херня? — спросила Эйприл.
— Это наш хирург и его команда. Они здесь, чтобы изучить тебя.
— Изучить меня?
— Ты — особенная, Эйприл. Также, ты еще и очень опасна. Нам нужно знать, что заставляет тебя делать это. Не только для нас, но и на благо человечества. Подумай о том, что мы могли бы сделать, если бы мы могли узнать, кто ты, узнать, как использовать это, контролировать и…
— Упаковывать и продавать? — закончила она.
— Если нужно. Я полагаю, ты уже знаешь, что не переживешь эту процедуру. Это включает в себя удаление твоего мозга, чтобы мы могли изучить его, твоих органов и центральной нервной системы. Где-то там есть ключ от Эйприл.
Мысль о смерти никогда не беспокоила ее, даже когда она недавно сталкивалась с ней. Но в те времена все сражались до последнего. Она не хотела быть здесь привязанной к стулу, как гребанная лабораторная крыса. Они просто усыпят, начнут резать ее, и она никогда не проснется. Она просто уснет навсегда. Она не разговаривала со своим отцом несколько недель до поездки, которая привела их в Хэппитаун.
— Вы — гребаные убийцы. Вы не врачи, никто из вас. Мой отец — агент ФБР. Он просто так не оставит это дерьмо. Он узнает, что ты сделал.
— Ты права, — сказал доктор Кэссиди. — Он узнает.
Кэссиди подошел к двери и толкнул ее. Он высунулся наружу и шагнул обратно внутрь. Какой-то человек последовал за ним; это был старый «ковбой», который привез ее в этот ад. Позади него стоял ее отец.
— Папа? — захныкала она.
— Боже, ты мой. Детка, — сказал он, бросившись к ней и опустившись на колени.
— Папа? В чем дело? Что это за место? Они хотят убить меня.
— Я знаю. Все очень сложно. Грант был в Бюро со мной много лет назад. Он был переназначен, и я никогда не видел его снова до того дня. Я понятия не имел, что ты здесь или что это место вообще существует. Грант позвонил мне и рассказал, что ты здесь. Я знал, что ты особенная, Эйприл. Всегда знал. Я просто понятия не имел, насколько.
— Но болото в Брауни, именно тогда я смогла это сделать.
— Это было просто совпадение. Твоя бабушка была нейро. Не так сильно, как ты, ни в коем случае. Я никогда не знал, что это такое. Когда я учился в старшей школе, пришли какие-то люди и забрали ее. Они сказали, что она больна. Это был последний раз, когда мы ее видели. Мой отец не хотел говорить об этом. Он выглядел испуганным, когда говорил об этом. За исключением пары лет спустя, когда он сказал, что она умерла в психиатрической больнице. Вот и все. С этим было трудно смириться, но я просто смирился. Думаешь, я был создан для работы в ФБР? Просто поверь в это дерьмо и сделай то, что я скажу.
— Папа, не дай им убить меня, пожалуйста!
— Я попробую, тыковка, пожалуйста, поверь мне. Эти парни никому не подчиняются. Даже Президенту. Они ужасны, как монстры, и никого не боятся. Я сделаю все возможное, я обещаю.
