— О, прошу тебя, давай поедем в Вокс! — взмолилась Мерайза.— К тому же мы должны известить о своем решении Элин. Мне бы не хотелось, чтобы она ревновала меня, как это было с теми женщинами, которых ты любил.
— Я никого никогда не любил,— возразил герцог.— И ты не имеешь права ставить их на одну ступень с собой, понятно? — Он пристально взглянул ей в глаза и добавил:— У нас обоих есть то, что нужно забыть. Давай похороним все это в прошлом. Ведь в будущем нас ждет много хорошего, мы до конца дней своих будем вместе.
— Вместе,— шепотом повторила Мерайза.
Она выскользнула из его рук и поспешила в свою спальню. Ей не понадобилось много времени на то, чтобы переодеться. Она скинула черное платье и отшвырнула его в сторону. Оно представилось ей своего рода олицетворением всех тревог и несчастий прошлого, которое она навсегда отсекала от будущего.
Надев очаровательное дорожное платье из синей ткани и накидку, Мерайза. почувствовала себя так, словно у нее за спиной выросли крылья. Она стремительно сбежала вниз.
Герцог ждал ее в кабинете и, как только девушка вошла в комнату, распахнул ей объятия. Она радостно бросилась ему навстречу.
— Я люблю тебя, я люблю тебя,— страстно повторял герцог.
Они соединились в поцелуе, и Мерайза поняла, что отныне они стали единым существом, что ничему на свете не под силу разорвать эту связь.
Они прибыли в замок только поздно вечером. Еще в Лондоне герцог отправил в поместье телеграмму, в которой сообщалось об их приезде. Он приказал, чтобы на станции их ждала карета.
Устроившись на удобном сиденье кареты, Мерайза взяла герцога под локоть.
— Ты счастлива, родная? — спросил герцог.
— Очень!
— Ты не устала? У тебя оказалось столько дел в Лондоне.
— Я хотела купить подвенечное платье для себя, чтобы оно было моим, а не чьими-то обносками, и кое-какие туалеты для Элин: платье, в котором она будет присутствовать на нашей свадьбе, и несколько будничных платьев, подходящих для девочки ее возраста.
— Если ты и дальше будешь столько внимания уделять моей дочери, я начну ревновать,— поддразнил ее герцог.
— Боюсь, она неодобрительно отнесется к тому, что ты женишься на мне,— проговорила Мерайза.— Но я уверена, с мисс Мидфилд ей будет очень хорошо. Вспомни, как старушка обрадовалась, когда мы попросили ее заняться образованием Элин. Она безмерно счастлива, что предоставилась возможность вновь вернуться к работе.
— Думаю, она обрадовалась совсем другому: тому, что будет рядом с тобой,— заметил герцог.
— Она обещала приехать завтра утром,— продолжала Мерайза.— Я с удовольствием представлю ее Элин. После этого я могу с легким сердцем отправляться в свадебное путешествие.
— Мы сделаем так, как тебе нравится, дорогая,— заверил ее герцог.— Я мечтаю только о том, чтобы поскорее увезти тебя сначала во Францию, а потом в Италию — туда, где мы будем одни.
— Все придут в ярость оттого, что их лишили возможности присутствовать на столь значительном событии — нашей свадьбе,—улыбнулась Мерайза.
— А разве нас волнует, что не понравится и отчего придут в ярость окружающие? — заявил герцог.— Главное, к чему мы стремимся, Мерайза, чтобы было как можно меньше сплетен. Мы будем отсутствовать три или четыре месяца, и я помещу в газете объявление о том, что наша свадьба якобы состоялась за несколько дней до возвращения из-за границы.
— Ты уверен, что тетя Китти так долго сохранит нашу тайну? — улыбнулась девушка.
— Полагаю, она в таком восторге оттого, что ты выходишь за меня замуж и, следовательно, становишься уважаемой дамой, что согласится на любые условия!
— Ты буквально раздуваешься от самодовольства,— поддразнила его Мерайза.
Герцог рассмеялся и поцеловал ее.
Когда карета въехала в аллею и впереди показался замок, чьи желтые окна так и манили, обещая покой и уют, девушка вновь стала серьезной.
"Это мой будущий дом,— подумала она.— И я уже успела всем сердцем полюбить его".
Карета остановилась перед парадной дверью, и им навстречу выбежала Элин.
— Папа привез вас назад! — радостно закричала она и бросилась Мерайзе на шею.
— Да, дорогая, он привез меня домой,— подтвердила девушка.
— Я так счастлива, я ужасно счастлива! — возбужденно говорила Элин.— Я боялась, что он не найдет вас. Какой же ты умный, папа!
При этих словах она повернулась к герцогу и робко взглянула на него. Он наклонился и поцеловал дочь.
Когда Элин, одной рукой держась за герцога, а другой — за Мерайзу, вошла в холл, мрачное лицо Тернера осветилось улыбкой. Продолжая держаться за руки, все трое поднялись по лестнице в библиотеку.
— Тернер приготовил для тебя, папа, напитки, а для мисс Миттон — чай. Я знаю, что она любит чай,— объявила Элин.
— Спасибо, что позаботилась обо мне,— поблагодарила ее Мерайза.
Герцог закрыл за собой дверь и повел Элин к дивану. Его действия вызвали у девочки тревогу. Она сразу почувствовала, что случилось нечто необычное, и вопросительно посмотрела на Мерайзу.
— Твой папа хочет тебе кое-что сообщить.
— И что же? — осведомилась Элин.
— Ты попросила меня разыскать мисс Миттон и привезти ее к тебе,— начал герцог.
— И ты нашел ее,— радостно перебила его Элин.— Я очень рада этому.
— Да, я нашел ее,— продолжал герцог,— но меня кое-что беспокоит, Элин. Если она убежала от нас один раз, то может убежать и во второй, и в третий.
Девочка устремила на Мерайзу испуганный взгляд.
— Вы больше не уедете от меня, мисс Миттон? Дайте мне слово, что останетесь со мной.
— Я придумал лучший выход из положения, чем брать с мисс Миттон обещания,— заявил герцог.
— И какой же? — встрепенулась Элин.
— Понимаешь ли,— заговорил герцог, тщательно подбирая слова,— гувернантка вправе уйти по собственной воле, и никто не сможет се удержать. Я решил, что единственный способ получить твердые гарантии, что мисс Миттон останется с нами, это жениться на ней.
- Жениться на ней? — переспросила Элин.— Ты хочешь сказать, что она станет твоей женой?
— Да, она станет моей женой,— подтвердил герцог.
Элин ошарашенно переводила взгляд с одного на другого.
— Значит, если ты мой папа, то мисс Миттон будет моей мамой, правильно?
— Да, Элин. Именно так,— ответил герцог.
— Ой, как замечательно! Это будет просто здорово! — воскликнула Элин и обняла Мерайзу, едва не задушив ее.
Мерайза прижала к груди девочку и подняла на герцога полные слез глаза. Он улыбался, и она, поняв, что наконец-то обрела дом, с облегчением вздохнула.
