Возможно, Гертруда и не настолько умная, как мне хотелось бы верить. А жаль. Такой потенциал! Такая фигурка и личико…
И такая вкусная, сладкая магия.
— Её звали Магдалена, — сообщил я вкрадчивым голосом. — Магдалена Блау. Она была очень красивой женщиной, и пройти мимо неё, не влюбившись, было невозможно. Встреча с мужчиной из рода фон Ройсс показалась ей радостью, ведь фрейлейн Блау не была ни дворянкой, ни даже просто богачкой. О дворянстве ей и не мечталось. Деревенская девица, всю свою жизнь она провела в лесу, собирала травы и варила колдовские отвары. Конечно, в её сторону поглядывала инквизиция, но поскольку Магдалена не проявляла свою магию слишком явно, потому её и не трогали, не отправляли на костер…
— И что с нею случилось? — настороженно поинтересовалась Гертруда.
— Ну как что? Нет больше Магдалены Блау.
Судя по тому, как ведьма сжала руки в кулаки, моя шутка ей не понравилась.
— Умерла? — холодно поинтересовалась она. — И как же ты выпил из неё магию?
— Да чего ж умерла? Теперь зовется Магдалена фон Ройсс.
— Жена?! — ахнула Гертруда.
— Нет, — усмехнулся я. — Для жены не годится. Мать она мне.
Пламя, уже успевшее наплясать на костяшках пальцев Гертруды, моментально погасло. Неужели действительно поверила? Не бросится на меня, не попытается узнать больше?
Магдалена Блау и вправду была моей матерью. Правда, дар я большей мерой получил от отца, чем от мамы, но отца и в помине-то нет, а мама ещё жива, здравствует, хотя со мной отношения не поддерживает. Она ещё одиннадцать лет назад уехала в Амьен, когда инквизиция совсем уж одурела, а я вынужден был вступить в её славные ряды, чтобы самому не попасть под раздачу. Надо сказать, мать этот шаг ожидаемо не оценила.
Но она и отца никогда особенно не понимала, когда он упорствовал и хотел быть свободным и независимым колдуном, обнародовать свою силу, продемонстрировать дар всем живым. Додемонстрировался до того, что если б не помер от сердечного приступа, то оказался бы на костре через недельку-другую. Но не успел, и тем самым спас и мне, и матери жизнь.
А то пошли бы туда все трое.
— Мать, значит, — скривилась Гертруда. — Нельзя было сразу сказать?
— А нельзя было не верить в этот бред, что инквизиторы воруют у ведьм силу? — усмехнулся в ответ я.
— Я и не верила, — вскинулась девушка. — Но надо же было проверить! Кто знал, что сила у тебя наследственная? И… Не понимаю, — она нахмурилась. — Одаренный инквизитор! Это ведь парадокс!
Парадокс, да. Многие не верят. Или не хотят верить. Я и сам, если честно, был не в восторге, когда узнал о том, как наша братия привыкла прятаться от святой инквизиции, но куда деваться?
На костер никто не хочет.
И я не хотел.
— Так вышло, — пожал плечами я, рассматривая Гертруду. В полумраке коридора сделать это было трудно, но даже здесь она смотрелась выгодно.
Особенно эти каштановые, с легкой рыжиной волосы…
— Ну так что, — я сделал шаг вперед, подступая к девушке. — Пойдешь за меня замуж, фрейлейн Аденауэр? Разрешишь спасти наше общее наследство от коварного государства.
Она прищурилась, изучая меня взглядом, а потом внезапно решительно заявила:
— Разрешу! Я согласна!
Сказать, что я был поражен — не сказать ничего. На самом деле, я полагал, что она продолжит упираться, но ведьма смотрела на меня доверительно, так, как будто мы были тысячу лет знакомы. Улыбалась даже. Выглядела очень даже мило, кажется, не притворялась, по крайней мере, я хотел в это верить.
Странное дело. Не она ли убежала от меня прочь, только увидев, что я способен что-то наколдовать? И не она ли пыталась выставить меня за дверь?
Впрочем, да какая мне разница? Согласилась и согласилась! Не отравит она меня до свадьбы точно, а к тому времени я как раз успею убедить её в том, что наш брак — лучшее, что могло случиться в её жизни.
Не особенно сдерживаясь, я сгреб ведьму в охапку и склонился к ней, чтобы поцеловать. Девушка не особенно сопротивлялась, только немного откинулась назад, заставляя меня податься к ней, наклониться ещё ближе.
И в тот момент, когда наш поцелуй почти состоялся…
Укусила меня за губу!
Я отпрянул от ведьмы, от неожиданности выпуская её из своих рук. Гера, кажется, того и ждала. Она отскочила на полметра и с более-менее безопасного расстояния рассматривала меня, будто какую-то забавную зверушку, над которой было бы неплохо поиздеваться вот прямо сию секунду.
— Ха! — воскликнула она. — Наивный дурак! Ты думаешь, что я по-настоящему пойду замуж за инквизитора? Даже не надейся! Фиктивный брак, и спальни у нас будут в разных комнатах, понял? О том, чтобы меня целовать, можешь и забыть даже, а о большем — просто не мечтай.
— Надо же, — прошипел я. — Какие условия. А если я не соглашусь?
— Тогда иди отсюда, — пожала плечами девушка. — Невелика потеря. Выйду замуж за кого-то нормального, тоже с деньгами, получу другой титул, и тогда эти земли мне даром не нужны будут. Что такого сложного для ведьмы окрутить какого-нибудь барона? Или даже другого маркграфа! А может, он и вот это всё поможет мне за собой сохранить.
— Не пойдешь ты ни за какого барона или маркграфа, — скривился я. — Выдумываешь, чтобы меня позлить.
— А то ты, подумать можно, всерьез собрался отказываться от фиктивного брака!
Я смерил её недовольным взглядом.
— Досмотрщик прибудет через два дня, — наконец-то нехотя произнес, всё ещё не отрывая от Гертруды взгляда. — И он должен быть уверен в том, что мы с тобой — пара! Настоящая пара, а не какая-нибудь фикция. Он будет спрашивать и цепляться к деталям.
— И что ты предлагаешь?
Теперь тон Гертруды звучал по-деловому. Она явно больше не планировала никаких шалостей, напротив, была очень сосредоточенной, хоть и смотрела на меня с вызовом, словно показывала, что просто так не сдастся и на мои условия не пойдет. По крайней мере, если они её не устроят.
Но сейчас меня это мало волновало. Ничего, с ведьмой я разберусь и попозже, а вот от досмотрщика просто так не улизнешь. И с ним надо решать дела как можно скорее.
— Когда прибудет досмотрщик, объявим о нашей свадьбе. Публично, — твердо заявил я. — Пусть будет несколько лишних свидетелей… Позовешь своих подруг, например. Уверен, они с удовольствием сюда придут!
Судя по тому, как клацнула зубами Гертруда, она примерно представляла, зачем сюда придут её подруги. Им-то я инквизитором не представлялся! Наверняка женихи, а уж тем более одаренные, тут не такие уж и частые гости. Так что меня ждет ещё не слишком приятное испытание на верность в исполнении недалеких дамочек.
Пока меня проводили к дому фрейлейн Аденауэр, уже пытались всунуть приворотный пирог. Хорошо, что на колдунов такая зараза не действует, но уже то, что у той дамочки — как её, Барбара вроде бы? — такое есть про запас, мягко говоря, настораживает.
