С этим я бы поспорила, ну да ладно, промолчу.
— Это ты приходила ко мне в образе девушки в золотой маске?
— Нет, — покачала головой она. — Но по моей просьбе. А вот ловушка под машиной — да, была моя. Ты так внешне похожа на неё, но только внешне. Никакого характера.
Интересная привычка перепрыгивать с одной темы на другую. Или это просто у неё каша в голове и мысли не задерживаются.
— Если ты пытаешься задеть меня, то зря стараешься, — закидывая ногу на ногу, отозвалась я. — Не трогает. Если под амбициями ты подразумеваешь нежелание влезать в ваши игры, то да, я не амбициозна. И вообще, умные ведьмы учатся на чужих ошибках. А ты, кажется, урок из проступка Деборы не усвоила. Решила сама наступить на грабли?
— Ты ничего не знаешь, — прошипела Роуз, и лицо исказилось, черты стали резче, острее, а глаза вспыхнули тёмным пламенем.
Я с интересом наблюдала за ней, отмечая каждую деталь. Да, силу она разбудила, но держала с трудом. Отсюда и бледность, мешки под глазами и сумасшедший блеск в глазах. Интересно, Стоун видит это?
Видит. Но пока терпит.
— Успокойся, — прикрикнул инквизитор, решив вмешаться в нашу занимательную беседу. — Ты многого не знаешь, Вайолет.
Не оригинально. Вот совсем.
— Вы выбрали весьма интересный способ просветить меня. Покушения, проклятья, подброшенные шкатулки. Такие сложности. А теперь вы хотите, чтобы я воспылала родственной любовью и подставила под удар собственную шею, пытаясь открыть для вас хранилище? Так?
— Да что ты понимаешь! — взвилась Роуз, еще больше побледнев. — Мы должны отомстить им всем. Должны обелить имя матери!
— Мыла не хватит, — отозвалась я и чуть дёрнулась, когда в мою сторону полетел небольшой такой огненный шарик.
Не долетел.
Мне даже не пришлось активизировать защиту, инквизитор разметал его по воздуху, рявкнув:
— Успокойся!
И приправил это небольшой порцией силы, от которой воздух в комнате заискрил и даже чуть-чуть запахло озоном.
Сестра сразу вся сдулась, посмотрев на мужчину взглядом побитой собаки. Плечи поникли, и сама молодая женщина вся сгорбилась. Интересные у них взаимоотношения. И гораздо ближе, чем они хотят показать. Я бы не особо удивилась, узнав, что он с ней спит. В конце концов, они не родственники, а разница в возрасте уже никого не удивляет.
— Ты откроешь хранилище, Вайолет, — повернувшись ко мне, заявил папочка.
Я выразительно приподняла брови и скрестила руки на груди:
— И как ты меня заставишь? Угрозы, шантаж, пытки? Я ведь просто так не сдамся, — любезно произнесла в ответ, и магическая удавка на моём запястье засияла, становясь видимой.
— Я не буду тебя заставлять. Ты сама поймёшь, что так надо.
— Сомневаюсь.
— Покушения на короля не было, — заявил Стоун. — Никогда. Да, Дебора проникла в королевские покои. Но не для того, чтобы убить Его Величество, а чтобы забрать кое-что.
— Что ж, это воодушевляет. Моя мать не убийца, а всего лишь воровка, — отозвалась я ехидно.
В мою сторону снова полетел еще один шар, развалившийся на части всего в десяти сантиметрах от лица.
— Старайся лучше, — посоветовала я сестре, которая корчилась от боли, упав на колени.
— Я сказал, хватит, — тихо, но весьма внушительно произнёс мужчина.
Я вздрогнула от потока светлой силы, которая обрушилась на плечи Роуз, заставив её жалобно захныкать.
— Дебора лишь хотела забрать то, что принадлежало её семье по праву, — повернувшись ко мне, произнёс Стоун.
— Я так понимаю, король думал иначе, — перестав изучать конвульсии сестры, заметила я, переводя взгляд на него.
Не то чтобы мне было жаль Роуз, но смотреть на эти мучения неприятно. Зато очень хорошо характеризовало их отношения.
— Он воспользовался случаем и казнил её, решив таким образом забрать себе всё наследие дома Мейсонов.
— А мать была такая дура, что согласилась на все условия и даже во время суда не подумала возражать? Да брось, Стоун, я видела запись судебного заседания. Она подтвердила все обвинения.
— Чтобы спасти вас. Тебя и сестёр. И меня, — отозвался мужчина.
Оставаться равнодушной было всё сложнее. Сама мысль о том, что мать пожертвовала собой ради меня, что-то ломала внутри, перестраивала. И ледяная броня, сковывающая сердце, начала покрываться мелкими трещинами. Словно я опять стала маленькой девочкой, которую все бросили.
— И я должна в это поверить? — спросила у него, стараясь, чтобы голос звучал ровно и спокойно.
— Не должна, но ты поверишь. Сокровища семьи Мейсон давно притягивали взгляды, искушали, и король лишь ждал предлога, чтобы нанести удар. Дебора слишком большой вес стала занимать в обществе, слишком возвысилась, слишком много знала и умела. А таких не любят.
Особенно если ты ведьма.
— И вы ждали двадцать лет, чтобы воплотить свой план в жизнь? — насмешливо поинтересовалась я.
— Хранилище было скрыто. Смерть твоей матери и прямой наследницы закрыла его, спрятала. И лишь пару месяцев назад завеса, что скрывала его, открылась.
— Тут пригодилась шкатулка, которая так удачно оказалась у вас.
— Дебора сама мне отдала. Ты ведь смогла расшифровать запись, она говорила, что ты сможешь.
— Любимая дочка, — сплевывая кровь на белый ковёр, отозвалась Роуз и поднялась, опираясь рукой о спинку кресла.
— У нас разные понятия о любви. Вас она растила, меня сдала в пансион. С глаз долой, — резко ответила ей, не удержавшись. Впрочем, я довольно быстро взяла себя в руки, тряхнула головой и улыбнулась. — Неважно.
— Ты была для неё всем. Твоя фотография стояла у неё на тумбочке, — брызгая ядом, заявила сестра, выпрямляясь, расправляя плечи и сверкая глазами. — Каждый раз, возвращаясь с приёма, мама запиралась в комнате и плакала. Тебя она любила, но не нас.
— Я же сказала, это неважно. У вас своя правда, у меня своя. Где Рой?
— Жив, — отозвался Стоун, положив на стол небольшую металлическую бляшку, которая едва слышно звякнула и затихла.
Такую носили все инквизиторы, прицепляя себе на форму как знак власти. Мне не надо было вставать, чтобы понять, чьё имя там находится. И пусть я никогда не видела её у Роя, но знала, что она у него есть и сам, по доброй воле, мужчина никогда бы с ней не расстался. Это как моё удостоверение ведьмы.
— Я не хочу убивать его. Просто временно устранён, чтобы не мешать нам проникнуть в хранилище.
— И что дальше? Предположим, я смогу его открыть, и что тогда? Разграбим его и уйдем в бега?
Роуз коротко и хрипло рассмеялась, и глаза стали совершенно безумные.
