После её ухода я забралась в кровать и долго лежала, глядя в потолок.
Ведь она права. Во всем права. Мне придется жить его жизнью, под вечным прицелом камер и светского общества.
— И что дальше? — запрыгивая ко мне, спросил Лютик. — Сдашься?
— При чем тут сдашься? — с досадой отозвалась я.
— А что тогда?
— Она ведь права. Я не смогу жить его жизнью.
— Ты про долго и счастливо?
— Рой мне не предлагал жить долго и счастливо. Он вообще не явился, — заметила я. — Третий день прошел, а от него ни весточки. Телефон по-прежнему заблокирован. И что я должна думать? И с чего ты вообще взял, что Эртан этого хочет? Может, он просто боится сказать мне в глаза, что всё кончено. Противоядие он получил, врагов наказал, а то, что было между нами, просто легкая, приятная интрижка.
— Ты сама-то в это веришь?
— Я не знаю уже, чему верить.
— Может, ты просто боишься?
Убила бы его за проклятую проницательность.
Вот теперь и думай, насколько сильно я его люблю. Решусь или нет полностью изменить свою жизнь ради него? Или то, что я об этом задумалась, уже говорит не в мою пользу? Проклятье, я совсем запуталась.
А Рой всё не приходил. Мне больше всего на свете надо было встретиться, посмотреть ему в глаза и сделать выбор. В конце концов, жизнь в столице может оказаться не такой плохой, как описала её леди Эртан. Да, мы будем на виду, но вместе. И к рождению детей меня принудить никто не сможет.
Так что всё дело за ним. Придёт, и мы всё выясним.
Вечером я листала новости. Ничего нового. Арест Стоуна наделал много шума, производилась чистка среди его подчинённых, и многие высокие шишки слетели со своих постов. Часть уже были взяты под стражу.
В той заварушке никто не погиб. Даже Роуз выжила и теперь находилась на принудительном лечении в психиатрической клинике, где проходила длительный курс реабилитации. Прогнозов никто не строил, но шансов на полное восстановление было мало.
Была пара статей о Деборе и о том, что её, возможно, обвинили неправомерно. Пока только предположения, но в ассоциации ведьм и магов это восприняли очень болезненно и уже готовили прошение о проведении нового расследования и самом строгом наказании виновных. Страшно представить, что с ними случится, когда меня объявят наследницей и вернут часть наследства Мейсонов.
А потом я наткнулась на снимок Роя и леди Габриэллы. Они, смеясь и широко улыбаясь, держались за руки и смотрели друг другу в глаза.
«Источник, близкий к королевской семье, утверждает, что совсем скоро Его Королевское Величество даст официальное объявление о помолвке Роя Эртана и леди Габриэллы».
Отложив в сторону планшет, я некоторое время просто сидела, глядя перед собой. Может, оно и к лучшему. История Деборы отлично показала, что любовь и ведьма — это две вещи, которые несовместимы.
— Ты чего? — сразу насторожился Лютик, заметив моё состояние.
— Найди Эву, скажи ей, что я хочу вернуться домой.
— Сейчас?
— Сейчас.
— Бежишь? — проявил чудеса эрудиции мой кот.
— Нет, просто возвращаюсь домой.
— Ви…
— Я не бегу, Люцифер, — резко оборвала его. — Но, если я действительно нужна ему, он придёт сам. Больше ждать нет смысла.
Родной город встретил меня настоящим зимним пейзажем и сильным снегопадом. И пусть календарь показывал середину ноября, природу это совершенно не интересовало и белые хлопья всё падали и падали с неба. А вокруг тишь и благодать, даже ветра не было.
— Ух ты, — впечатлилась Эва, выходя первой из вагона поезда и ловя ладошкой крупные снежинки. — Надо же, снег идёт. Да какой крупный. Так рано в этом году.
Я кивнула, запахивая куртку и пряча нос в тёплом шарфе, снежинки тут же облепили, зацепившись за ресницы и мешая обзору. Уехала золотой осенью, а вернулась зимой. Словно в другой жизни.
— Это за нами? — поудобнее перехватывая корзинку-переноску, поинтересовалась девушка, заметив большую чёрную машину, одиноко стоящую недалеко от перрона.
— Да, — кивнула я, пытаясь разглядеть сквозь снегопад водителя, что вышел нам навстречу. Знакомая фигура. — Артур!
— Очередной твой мужик? А Эртан в курсе?
Я лишь зыркнула на неё и поспешила к старому инквизитору.
Но поспешила — это сильно сказано, в моём состоянии можно было лишь ковылять. Пусть Рихтер меня и отпустил домой, но сразу предупредил, что до полного выздоровления еще далеко. Надо лежать, отдыхать, кушать фрукты, и никаких нервных потрясений. Эва тут же пообещала проследить за мной и обеспечить нужный уход. Моё мнение при этом никто не спрашивал.
Рой так и не приехал. А ведь ему должны были доложить о моём отъезде. Никогда и никому не признаюсь, но я ждала, до последнего. И не смогла сдержать тоскливого вздоха, когда скорый поезд тронулся, унося меня домой. Эва и два фамильяра, удобно расположившиеся в специальных переносках, сделали вид, что ничего не слышали.
— Привет, Ви, — кисло улыбнулся Кинсли, смешно морща нос. За те пару минут, что он нас ждал, снег уже успел превратить старого инквизитора в некое подобие снеговика. — Мало того, что сама вернулась, так еще одну ведьму с собой притащила.
— Я тоже рада тебя видеть, — рассмеялась я, целуя его в колючую щеку. — Эва, знакомься, это Артур Кинсли, наш инквизитор. Эва моя подруга. Она поживёт у меня первое время.
— Надеюсь, вам у нас не понравится, — отозвался мужчина, заставив Эву округлить от удивления глаза.
— У вас так принято? — поинтересовалась шепотом девушка, когда мы погрузили наш багаж и сели в машину.
— Не обращай внимания. Меня здесь любят.
Мой разноцветный домик был весь в снегу. Нахохлившийся, сердитый, с занесённой сугробами дорожкой. Никто не почистил и не подмел её. И когда только навалить столько успело?
Сердце защемило, стоило только взглянуть на него.
— Привет, мой хороший, — произнесла я, касаясь калитки и посылая первый импульс, пытаясь достучаться до него.
Заворчал, зашикал, давая понять, как сильно обижен, что оставила его тут одного, да еще инквизиторам позволила ходить.
— Я больше так не буду, — пообещала ему, посылая второй импульс и чувствуя ответное тепло, пока слабое, но такое родное.
— Пойдем, — сказала я, обернувшись, Эве, которая топталась в сторонке, и открыла калитку. — А то замёрзла совсем. Артур, зайдешь к нам? Чай попьем. Плюшек больше нет, но, может, найду чего.
— Зайду, надо же вещи помочь донести, — отозвался инквизитор.
Пока шла, дом рассказывал мне последние новости и о чужаке в подвале не забыл упомянуть, пожаловавшись на его дотошность и беспринципность. Явился и сразу хозяйничать стал, силу требовал.
