Марианна кивнула, как будто точно знала, что спрятано в салфетке, и вышла из столовой.
Я поковыряла вилкой в главном блюде, сделав вид, будто пробую это пузырящееся нечто. Тётя Мэг говорила сегодня ещё меньше, чем обычно, и ушла спать прежде, чем Игорь предложил ей десерт.
Я выждала какое-то время и незаметно прокралась за ней. Где же её спальня? Тётя Мэг ни разу не оглянулась. Я следовала за ней очень осторожно – не дай бог, застукает.
На третьем этаже старуха весьма шустро шмыгнула в то самое восточное крыло. Оттуда пахнуло холодом и сыростью. Завыл ветер в древних стенах. Я тряслась от холода, но не отставала. Через узкие окна проникали лучи закатного солнца. Шаги старухи гулко отдавались в пустом каменном коридоре. Я кралась вдоль стены в густой тени.
Вдруг опять где-то загрохотало.
Я вздрогнула. Тот же самый грохот. Я его ни с чем не спутаю. Теперь ещё громче. Кто-то ожесточённо колотил в деревянную дверь. Тётя Мэг замерла. Затем обернулась к стене и прислушалась.
Я шмыгнула за угол. Старуха подняла руку в чёрной перчатке – и стена вдруг запульсировала. Потом камни с грохотом разошлись в стороны, и из древних кирпичей сложилась тёмно-коричневая дверь. Тётя Мэг щёлкнула пальцами – дверь распахнулась. Внутри поднялся шум, кто-то заныл, заголосил. В коридор полетели белые хлопья. Ну точно, там внутри бушует снежная буря! Чей-то вой или вопль возник посреди этого урагана, стал нарастать, всё восточное крыло покрылось инеем. Я обхватила себя руками, не в силах сдержать дрожь. Потом кто-то расхохотался – злобно, подло, мерзко. Это хохотала тётя Мэг.
– Зря стараешься! Никто тебя здесь не найдёт! Быть тебе моей во веки веков! – провозгласила тётка хриплым голосом, пригрозив кому-то кулаком в чёрной перчатке, и дверь захлопнулась. И снова кто-то изнутри замолотил в дверь и завыл.
– Скоро, уже скоро… – заговорщицки прошептала старуха, и дверь исчезла.
Стена слегка завибрировала и замерла. И стала снова стена как стена, словно и не было в ней никогда никакой двери. Тётя Мэг пошла дальше по коридору.
А я осталась стоять, до смерти напуганная и оглушённая. Только ещё плотнее прижалась спиной к стене.
Тётка остановилась перед другой стеной, и перед ней снова возникла дверь. Старуха вошла, не оглядываясь. Дверь за ней захлопнулась и тут же пропала. Снова была только голая каменная стена.
Недолго думая, я бросилась за тётей Мэг, но стена теперь была абсолютно гладкая. Я потрогала камни, нажала на них. Ничего. Никакого тайного хода.
Да и не похожа эта исчезающая дверь ни на какой тайный ход, если уж честно. Тут что-то другое. Пока я так стояла и думала, кто-то дотронулся до моего правого плеча.
Меня мороз продрал по коже.
– Не бойся! Это я!
Уилл! Вот подлец! Надо же так напугать!
– Ты что здесь забыла?
– А сам-то ты здесь зачем? – огрызнулась я, впрочем, радуясь его появлению. – Я следила за тётей Мэг. Ты не поверишь – я такое видела!
– Представляю! – Уилл поднял брови.
Порыв ледяного ветра, рванувшись из коридора, забросил мне на плечо мою косу, и вместе с ветром прилетел чей-то шёпот:
– Дана!
Я резко обернулась в сторону, откуда примчался голос.
– Что такое? – встрепенулся Уилл.
– Тихо! Слушай!
– Ничего не слышу.
Почему-то Уилл не слышал голоса, который звал меня по имени. Может быть, этот шёпот предназначался только для моих ушей?
Рядом с тем местом, где исчезла тётя Мэг, в стене появилась другая дверь – деревянная, украшенная резьбой и росписью. Стоило мне подойти, как дверь открылась и снова послышался шёпот:
– Пойдём, Дана, пойдём со мной!
Я как под гипнозом последовала за голосом. Уилл безмолвно шагал за мной.
Мы вошли в комнату, сплошь увешанную картинами, и все они были незавершённые. Венеция с её каналами и гондолами. Мост Риальто, я гуляла по нему с родителями несколько лет назад. И всё так реалистично: кажется, что под мостом плещется настоящая вода.
– Дана! – снова прошелестел голос.
Я огляделась. На подставках и мольбертах стояли разного размера холсты. На круглом столике под стеклянной крышкой в тусклом свете свечей поблёскивала белая миниатюрная палитра. Над палитрой неподвижно застыла кисть с алой ручкой и чёрной щетиной.
– Невероятно! Опять чудеса! Что это такое?
– Волшебный инструмент Монтгомери Мэллори. Подарок одной ведьмы из Венеции, покровительницы его дочери.
– От ведьмы?!
Я нервно закусила губу. Уилл с почтением кивнул, не отрываясь от стеклянной крышки:
– Полагаю, Дана, теперь это принадлежит тебе.
– Чего?
– Бери, – скомандовал Уилл, – бери и пойдём. Нам пора уходить.
Осторожно сняв стеклянную крышку, я поставила её на пол рядом со столиком, протянула руку и коснулась палитры. В это мгновение свечение, которое исходило от неё, перебежало ко мне, наполнив меня так, что мне стало тепло-претепло где-то совсем глубоко внутри.
– Что теперь?
– Это тебе. Это твой инструмент, ты истинная наследница рода Мэллори, – отозвался Уилл, склоняя голову.
Неужели он мне кланяется?! У меня зарделись щёки. Жаль, Уилл заметил моё смущение. Неловко вышло.
Это затруднительное положение прервал громкий резкий треск.
– Нам пора уходить!
Уилл стиснул пальцами моё запястье и выволок меня в коридор. Я едва успела прихватить с собой палитру и кисть.
Уже смеркается, скоро стемнеет. Ни за что не останусь в темноте в этой части замка! Мы помчались к лестнице. Я просто слепо следовала за Уиллом.
– Куда мы идём, Уилл?
Вместо ответа он понёсся ещё быстрее. По другую сторону лестницы коридор уходил в западное крыло, где горели свечи в шандалах. Полная противоположность восточному крылу.
Уилл огляделся, удостоверился, что мы одни, и, подойдя ко мне совсем близко, зашептал:
– Ты хоть понимаешь, как тут опасно?!
– Вообще-то нет! Объясни мне, что такого опасного в восточном крыле? Раз уж я наследница Мэллори Мэнор. Хранительница, как ты говоришь. Если это мой замок, почему мне нельзя ходить здесь куда вздумается? И вообще – чего ты от меня хочешь? Я должна защищать этот дом, но при этом ты сам не отходишь от меня ни на шаг. Ты, кажется, совсем не уверен, что я справлюсь со своей задачей. Не доросла, видать, ещё. Знаешь что, я вынуждена с тобой согласиться. Мне вот тоже кажется – рановато вы на меня это взвалили.
Уилл печально поглядел на меня.
– Даже если я не имею понятия о своей миссии, – продолжала я, – мне почему-то кажется, что Мэллори Мэнор в меня верит. Иначе этот магический инструмент не пошёл бы сам мне в руки. – Я показала Уиллу палитру и кисть.
