Я с большим трудом сумел добраться до пляжа и потом еще долго глубоко дышал, приходя в чувство. Вот ведь позор – едва не утонул в двух десятках шагов от берега! Похоже, не умеет Аграфен плавать – себе на беду и мне на горе. Что же делать? Мне хотя бы бревно завалящее, так нет их тут ни одного. С холма, представляющего собой кучу камней, я не увидел ни одного предмета, который можно было бы использовать в качестве плавсредства.
Впрочем, с того же холма я заметил, что острова окружают лагуну кольцом, и до заветного храма можно добраться другим способом – просто переходя с острова на остров через небольшие проливы. Что ж, вменяемые герои легко идут в обход.
И я пошел. Первую водную преграду преодолел без проблем, там и глубина-то была всего лишь мне по пояс. Этот проливчик был сплошь утыкан кольями с обрывками сетей – видимо, аборигены когда-то ловили здесь рыбу. Сети были поставлены весьма продуманно – когда вода уходила с отливом, весь пролив превращался в огромную ловушку. По сути, рыбакам оставалось лишь пройтись по мелководью и собрать добычу. А рыбы здесь на отмелях было полно, ее разве что руками поймать было нельзя.
Переправа на следующий остров уже сильно напрягла меня: пролив там был заметно шире, а в самом глубоком месте вода доходила мне до шеи. Переходя пролив, я с трудом сдерживал панические позывы моего неплавучего тела и молился, чтобы ноги не запнулись обо что-нибудь на дне и не наступили на какого-нибудь ядовитого гада вроде мурены или ската.
Третий пролив я форсировать не смог – его глубина была однозначно больше моего роста. Потыкавшись туда-сюда в поисках мели и не найдя ее, я вынужденно вызвал на помощь Александру.
А волшебница, долго не думая, вызвала своего элементаля. Только уже другого – этого звали Ломака. Ростом он был повыше, чем его копающий собрат. А еще у Ломаки имелись длинные кувалдоподобные руки, за которые элементаль, по всей видимости, и получил свое имя.
Сидя на поднятых руках Ломаки, мы легко преодолели казавшийся неприступным пролив. Однако с этой позиции я увидел еще одну проблему, о которой до того даже не смел думать. Конечно же изобилие морской фауны предполагало также, что здесь должны водиться и крупные хищники. Поэтому я был весьма встревожен, когда заметил характерный треугольный плавник. Двигаясь зигзагами, акула раз от разу сужала радиус поиска, направляясь в нашу сторону.
К счастью, до берега Ломака добрался раньше, чем акула добралась до нас. Это был последний остров, самый крупный. Теперь нам оставалось лишь преодолеть пролив, отделяющий островной пляж от затопленного храма. Этот пролив был ненамного глубже и шире предыдущего. Но проблема заключалась в другом: с другой стороны острова, в большом проливе, соединявшем лагуну с морем, сновали сразу несколько акул – по всей видимости, там у них было что-то вроде общественной столовой.
Поэтому мы двинулись к храму медленно и осторожно, стараясь не волновать воду и не привлекать внимания акул. Сначала вода дошла до груди элементалю, затем скрыла его с головой. А потом Ломака резко провалился в какую-то придонную яму, подняв целую волну мути, и волны заплескали прямо у нас под ногами.
К сожалению, этот всплеск привлек внимание акул. Одна за другой проворные хищницы стали подтягиваться в нашу сторону, и вскоре вокруг нас крутилось кольцо аж из пяти плавников. И это кольцо сужалось с каждым оборотом. Поочередно акулы начали высовывать головы из воды, разглядывая подвижное, но явно несъедобное существо. А одна из тварей, осмелев, даже ткнула мордой мой сапог, который самую малость не доставал до воды. Еще немного – и любопытство акул перерастет в нечто куда более неприятное для нас.
– Держи меня крепче, – прошептала Александра, пересаживаясь ко мне на колени. – Попробуем удержаться на одной руке. Ломака – глуши!
И Ломака грохнул своей высвобожденной рукой прямо по башке одной из акул! Убить он ее не убил, конечно, но оглушенная хищница стремительно исчезла в морской глубине. А ее товарки, почуяв опасность, резко отпрянули, существенно расширив «круг почета», а потом и вовсе ретировались.
Впрочем, испугались акулы вовсе не нас – на выходе из лагуны появился плавник впечатляющего размера. Оценив высоту этого плавника примерно в метр и прикинув его соотношение с габаритами акульего тела, я похолодел от предположения, что длина самой морской гостьи должна быть не менее шести метров!
К счастью, акула-гигант не сразу обратила на нас внимание, увлекшись погоней за своими более мелкими сородичами. А к тому времени, когда огромный плавник направился к храму, мы были уже внутри.
Собственно храм Сильмарины представлял собой прямоугольный периметр из полуразрушенных фрагментов мегалитических стен высотой в несколько метров. Крыша у этого сооружения то ли отсутствовала в принципе, то ли обрушилась давным-давно, многие тысячи, а то и десятки тысяч лет назад.
Насчет десятков тысяч лет я отнюдь не преувеличиваю – храм был настолько древним, что со времен его возведения уровень океана Агранны заметно поднялся. И теперь пол святилища, выложенный черными каменными плитами, располагался под водой почти на метр. Над поверхностью воды возвышались лишь самые крупные обломки стен и ступенчатый алтарь, на котором стояла мраморная статуя Сильмарины.
Богиня моря была изваяна в облике девы с распущенными волосами, обнаженной грудью впечатляющего размера и русалочьим хвостом. Грудастая повелительница морей загадочно улыбалась и держала в руках раскрытую морскую раковину. Видимо, это был ее божественный символ, а по совместительству – поднос для даров, которые изначально предназначались самой богине. А потом, по факту невостребованности, вынужденно утилизировались ее скромными служителями.
Но бог с ней, с богиней, – Сильмарины все равно давно уже нет, и ее статуя нам ничем не поможет. Меня в этом храме заинтересовала совершенно другая штука. Стена за алтарем представляла собой сплошной скальный монолит. И в этом монолите были весьма искусно вырезаны высокие рельефные ворота! А ведь на острове имеется действующий Алтарь воды, и в этом храме находится точка эфирной концентрации. Неужели это то, о чем я подумал?
– Да, это портал, – согласилась со мной Александра. – Это очень древний портал – ему не менее тридцати пяти тысяч лет, и он относится к началу Третьей эпохи, чаще называемой эпохой Открытий. Именно такими и были первые двусторонние порталы, с помощью которых человечество начало связывать миры Созвездия друг с другом.
– Мы сможем им воспользоваться? – с надеждой произнес я. – Может быть, нам стоит открыть портал на Мирабеллу прямо отсюда? У тебя же есть монокристалл Оэллис.
– Нет, так не получится, – покачала головой волшебница, изучая каменные врата с помощью своих волшебных очков. – Древние врата весьма примитивны. Монокристаллы вплавлены в их структуру, поэтому порталы эпохи Открытий могут связывать лишь два конкретных места в Созвездии. Вторые врата могут находиться на соседнем острове, на соседнем континенте или вообще в другом мире. К тому же все подобные порталы запечатывались особыми заклинаниями для того, чтобы ими не могли воспользоваться враги.
