Рекс Дэвиот не ответил.
Он знал, что это за трагические обстоятельства, а также то, что предложение ему этой должности являлось, несомненно, высшей степенью признания его заслуг.
Но все его существо бунтовало против обязательных соблюдения формальностей, официального протокола, а может быть, и против той огромной власти, которую неизбежно повлечет за собой это назначение.
Кому же как не ему было знать, насколько это важно, чтобы в Доме правительства находился подходящий человек, и особенно сейчас, когда на окраинах Индии вновь росли волнения и смута, а местные племена постоянно и зачастую небезуспешно подстрекались русскими к беспорядкам.
И хотя по пути в Англию он не раз думал о том, кто же теперь будет назначен вице-губернатором Северо-западных провинций, ему и в голову не приходило, что это может быть он сам.
Поскольку Рекс Дэвиот так ничего и не ответил, сэр Теренс сам прервал затянувшееся молчание:
— Мне следует добавить, что если вы примете эту должность, то ее величество намеревается сделать вас пэром.
— Пэром? Ради всего святого — за какие заслуги?
— По целому ряду причин, — с улыбкой ответил сэр Теренс, — но прежде всего потому, что в других обстоятельствах вы получили бы высокую военную награду за свою последнюю вылазку. В вашем же случае это только привлекло бы внимание к вашей персоне, чего, как я понимаю, вы меньше всего хотите.
И помолчав, добавил:
— Вице-губернаторы обычно имеют титулы — последние шестеро были либо рыцарями, либо баронетами.
— Да, но почему сразу пэр? — воскликнул Рекс Дэвиот.
— Ее величество пожелала выказать вам свое расположение, и мы все согласны, что лучшего способа и не придумать.
— Вы меня просто смущаете!
— Поверьте, мне не часто приходится говорить людям такие вещи, — продолжал сэр Теренс, — но вы были не только беззаветно храбры, вы спасли жизни сотен, если не тысяч людей, которые иначе были бы захвачены и беспощадно убиты, да еще с такой жестокостью, которую просто трудно себе вообразить.
И сэр Теренс, и Рекс Дэвиот, оба знали, что обитатели северо-западных границ Индии имеют обыкновение предавать свои жертвы мучительной смерти.
Пытки и казни, которым они подвергали пленников, приводили в ужас самых отчаянных солдат, а вид обезображенных тел заставлял их содрогаться.
Рекс Дэвиот поднялся из кресла и подошел к окну, как будто размышлять стоя ему было легче.
Он смотрел сквозь стекло, но не видел ни серых крыш, ни деревьев в парке Св. Иакова, ни оживленного уличного движения.
Вместо этого его мысленному взору представились голые бесплодные скалы, где за каждым камнем мог скрываться «соплеменник» с ружьем или с не менее опасным оружием — отточенным узким ножом, готовый без всякого предупреждения вонзить его в живое человеческое тело. Северо-западная граница Индии считалась одним из самых легендарных мест на земле. Казалось, нигде во всем мире не было края, видевшего столько пролитой крови и обмана, отваги и жестокости, столько терпения и столько жертв. После долгого молчания он ответил:
— Прошу вас передать ее величеству мое глубочайшее почтение и благодарность и сказать ей, что я высоко ценю честь, оказанную мне ее величеством, но тем не менее вынужден отказаться от столь заманчивого предложения.
— Отказаться? — повторил сэр Теренс. — Но назовите мне, пожалуйста, причину.
— Она, пожалуй, прозвучит слишком прозаично, — ответил РексДэвиот. — Я не могу себе этого позволить!
Снова воцарилась тишина. Оба прекрасно знали, что самые важные должности в Индии — как вице-короля, так и другие — требовали от облеченных ими лиц огромных расходов.
Быть наместником в Индии стоило столь огромных денег, что это мог себе позволить только очень состоятельный человек.
То же самое можно было сказать и о других крупных постах в этой стране — губернатора Мадраса и Бомбея, вице-губернатора Северо-западных провинций и правителя Пенджаба.
Резидент Хайдарабада рангом несколько ниже, но даже и он вынужден добавлять немало своих личных денег к официальному окладу, которого в любом случае не хватало на все приемы и на ту роскошную жизнь, которую он обязан был поддерживать.
— Если я соглашусь на это, — пояснил Рекс Дэвиот, — то моя семья должна будет нести огромные расходы, и мой кредит в банке, который и без того сейчас находится на пределе, этого просто не выдержит. Поэтому мне лучше оставить все как есть.
Он сказал это без всякого сожаления, и сэр Теренс прекрасно понимал, что проницательный блестящий ум Рекса сумел оценить всю ситуацию за те несколько минут, когда он стоял, молча глядя в окно.
А уж если он принимал решение, то больше ничего не менял и ни о чем не жалел.
— У меня было предчувствие, что именно так вы мне и ответите, — помолчав немного, произнес сэр Теренс.
Рекс Дэвиот повернулся к нему с улыбкой:
— Но вы же знаете меня уже по крайней мере лет десять, сэр, и не хуже, чем я, можете оценить состояние моих семейных дел.
Оба они имели в виду то обстоятельство, что отец Рекса Дэвиота несколько лет назад имел несчастье упасть во время охоты с лошади и превратился в полуинвалида, успев до этого промотать большую часть семейного состояния.
Тем самым он поставил своего единственного сына и наследника в положение, когда тот вынужден был полагаться только на собственную находчивость и изобретательность.
Сэр Гарольд Дэвиот должен был бы родиться в другом столетии. Ему бы жить в георгианскую эпоху (Период правления четырех королей Георгов в Англии: 1714 — 1830) гда беспутство и расточительность офицеров королевской гвардии ни для кого не были в диковинку.
Но в царствование королевы Виктории его образ жизни снискал ему славу оригинала и чудака, и наиболее респектабельные семьи вынуждены были закрыть перед ним двери своих домов.
Сам же Рекс Дэвиот пошел в своего прапрадеда — талантливого, блестящего воина, служившего генералом в Бенгальском уланском полку во времена Клайва (Роберт Клайв — английский колониальный деятель XVIII века, губернатор Бенгалии (1757 — 1760, 1765 — 1767).
Когда сэр Гарольд повредил на охоте позвоночник и угодил в инвалидное кресло, его сын, ни минуты не колеблясь, взял на себя обязательства выплачивать его долги и поднимать на ноги семейное поместье в Нортумберленде, находившееся в самом плачевном состоянии.
Кроме того, он обнаружил, что должен содержать еще и немало женщин из тех, что его отец некогда одаривал своей благосклонностью, а потом, когда они ему наскучивали, бросал с детьми и, как правило, без гроша.
Но и это еще не все: затраты на лечение сэра Гарольда росли, как снежный ком, а кроме того, поскольку он был малоподвижен, а значит, и ограничен в своих занятиях и развлечениях, то он увлекся игрой в карты со свойственными ему страстью и азартом, которые уже не мог, как прежде, обратить на скаковых лошадей.
