К счастью, в доме Нами я научилась различать порошки для чистки, потому с уборкой все-таки справлялась. Коридоры казались бесконечными, но я не жаловалась. Ратия перед ужином меня даже похвалила. Она все-таки довольно справедливая, по мелочам не придирается, а толковые советы подкидывает в самое нужное время. Может ли быть такое, что ее утренняя обидчивость тоже вызвана влиянием айха? Но по прошествии лет службы в замке она этого уже не различает, стало частью ее характера. А вдруг все со временем здесь меняются и просто думают, что магия перестала действовать? Мысль эта оптимизма не вызывала. Хотя кто тут разберет все причины и следствия?
После ужина почти всех освободили от работы. Большинство сразу направилось в крыло для рабов — отдыхать, мыться или развлекаться, если рабам здесь можно хоть как-то развлекаться. Меня же Китти потащила во двор, чтобы показать все, чего я еще не видела. Конюшни, большие склады и ангары — все это было интересно, но мы не отважились пробраться внутрь.
Китти схватила меня и указала в сторону:
— Это Скиран! В ваших диких землях видали эйохов? Они все красавцы, но он… — и снова всхлипнула вместо того, чтобы закончить предложение.
Я пыталась просто не обращать внимания на очередной упадок ее настроения:
— Да, я с ним уже знакома. Пойдем, поздороваемся?
— Знакома?! — она на мгновение замерла. — Не пойдем! Я два месяца жду повода познакомиться, но это произойдет не сейчас.
— Почему?
— Чтобы он увидел меня такую зареванную?!
Я прищурилась:
— А у него есть шанс увидеть тебя в другом виде?
— Не-е-ет, — она сложилась пополам от рыданий. — И ты не ходи-и… пожа-алуйста. Потому что я тогда с тобо-ой… А ты такая сильная, а я такая…
Я закатила глаза к небу и усилием воли подавила очередной приступ ярости. Обуздав нрав, шагнула к Китти и взяла ее за плечи, заглядывая в лицо. Заговорила строго, с напором, но без раздражения:
— Послушай меня. Ты должна взять себя в руки. Это игра, понимаешь? Как я должна справляться с приступами злости, ты должна справляться со своими слезами. Даже если айх это делает ненамеренно — хотя с него бы сталось — все равно в его доме все должны играть в эту игру. Ты ловишь ненужную эмоцию и отстраняешься от нее, как от чужой. Любыми способами. Успокаиваешься и не ревешь. В этих краях водится валерьянка? Я бы в тебя сейчас цистерну ее влила, лишь бы ты осознала в себе отличия. Ратия — маг, обратись к ней за помощью. Может, у нее есть что-то покрепче валерьянки? Или…
— А зачем? — она пялилась на меня мокрыми глазами. — Если так мне проще… Ну, реву себе, никому не мешаю…
— Потому что так надо! — отрезала я. — Иначе скоро ты и не вспомнишь о том, какой была раньше. Ты и раньше плакала без повода?
— Ну… бывало… — она отвела взгляд.
— Не удивлена. Но теперь ты в игре чернокн… айха Ринса. И в этой игре такие правила. Все ясно?
— Но зачем?.. — она снова начала смаргивать накатывающиеся слезы.
Я сжала руки и с силой тряхнула ее.
— Затем, что иначе я не буду с тобой общаться. С шантажом знакома? В общем, увижу еще раз слезы без повода — пройду мимо и забуду, что мы почти тезки, — во время моей речи ее глаза все больше стекленели от ужаса, значит, я попала в верную точку. — Вот если побьют тебя или еще как обидят, то встану с тобой рядом и помогу со всем справиться. Но до этого ты должна встать со мной рядом в этой игре. Я не прикрываю тех, кто не прикрывает меня.
Китти неуверенно свела брови в кучу, но потом заторможенно кивнула.
— Я… попробую…
— Не попробуешь, а сделаешь. И пойдем уже спать.
— Так рано? — она шмыгнула носом, но тут же сделала вид, что закашлялась.
— Ага. Прошлая ночь была весьма интересной, если не отосплюсь, то рискую свалиться с ног.
— Расскажешь? — она бежала за мной.
— Обязательно. Как только увижу твое лицо без этих красных пятен.
Она вроде бы судорожно вздыхала, но я сделала вид, что не заметила, уверенно шагая в свою комнату.
Не знаю, насколько невыполнимую задачу я перед ней поставила. Но была твердо уверена, что если ей что-то и поможет, то только жесткие меры. Я сделала это не из жалости и не из желания поиздеваться, а лишь объяснила правила выживания — как когда-то сделала Тамарка для сироты и воровки, впервые оказавшейся в общей тюремной камере. Тамарка просто поставила меня в известность, а остальное было в моей воле. То же самое я посчитала себя обязанной сделать для Китти, пусть и она потом кому-то вернет этот же подарок. Новый всплеск неконтролируемой злости ушел намного быстрее, чем раньше, — теперь было достаточно его только констатировать. Себя бы спасти, а я зачем-то взялась спасать еще кого-то. Но вряд ли это желание продиктовано каким-то пороком, то есть оно мое, не навязанное извне, а значит, любые усилия в этом направлении того стоят. Остаться собой можно, только цепляясь за свое.
Глава 9
Во время следующего завтрака я все приглядывалась к Китти и искала признаки слезливости. Однако обнаружила другое: она была сама на себя не похожа, даже на вопросы отвечала как-то медлительно, перемежая фразы отстраненными взглядами.
— С тобой все в порядке? — я спросила в лоб. — Ты какая-то странная.
— Ну да… А разве ты не этого хотела? Ратия мне дала снадобье, снижающее волнение и повышающее осознанность, именно так она поняла мою просьбу. И теперь… слушай, а ты замечала, в какой цвет покрашены здесь стены? Обожаю голубой… Когда меня вели в замок айха, я думала, что здесь все будет черным, но гляди-ка — голубое, как небо. Никогда за собой не замечала, но я, оказывается, люблю небо…
— Понятно, — протянула я. — И спасибо тебе за то, что пытаешься. Мне было бы очень жаль потерять такую замечательную подругу!
К лести я не склонна, но из себя выдавила, хотя по поводу «замечательной» еще надо будет сто раз подумать: вчера она ревела без умолку, сегодня — возвышенно-тормозная, и еще неизвестно, что хуже. Но ярости ее поведение во мне не вызывало — то ли я к созерцателям терпимее отношусь, чем к нытикам, то ли борюсь с эмоциями все успешнее.
— Здесь неподалеку есть река, — продолжила она мечтательно. — Пойдем туда после ужина? Вода наверняка окажется еще прекраснее, чем эти стены.
— Пойдем, — согласилась я. — Теперь я с тобой куда угодно пойду. Ты только дозировку снадобья постепенно снижай, а то случайно эволюционируешь в буддийского монаха — лучше, чем было, но я догнать не успею.
— В кого что сделаю? — не поняла она, но гармония из взгляда не исчезла.
— Неважно, Китти, приятного аппетита!
— И тебе! И тебе, моя милая и немного напряженная подруга, — она наклонилась и тронула пальцами мою руку, совсем как вчера сделала я. — Не волнуйся ни о чем, все будет хорошо. Смотри на мир чистыми глазами — и он ответит тебе тем же. Вокруг тебя любовь, Кати!
