Но Китти качала головой и старалась не всхлипывать:
— Я о тебе забеспокоилась, глупая! Зачем он приходил?
Я немного удивилась.
— Да просто предупредил, что на две ночи мои рассказы о диких землях откладываются.
— И он совсем ни за что на тебя не злится? — девушка прищурилась.
— Вроде бы нет. Ты разве не слышала, как он смеялся, уходя?
— А-а! — она тут же воспрянула духом, вмиг забыв о панике. — Тогда перейду к делу! Едем завтра в город на повозке. Поговаривают, что Ратия выдаст по монетке всем послушным рабам — в честь праздника. Тогда еще и на ярмарку заскочим!
Но мне нужно было остаться в замке. Потому я изобразила раздумья и отговорилась:
— Поезжай без меня, Китти. Я лучше весь день в кровати поваляюсь, не так уж часто здесь выходные дают, чтобы хоть шаг от подушки сделать.
Но подруга хмуро смотрела на меня, словно ждала, что я сама передумаю, без дополнительных аргументов. И поскольку не дождалась, сделала шаг ко мне и заговорила с несвойственным ей нажимом:
— Мы завтра едем в город. Почти все уедут. Кто-то свои семьи навестить, а кто-то просто поглазеть на столичные празднования.
Еще лучше! Если отсюда все испарятся, то мой план станет выполнить проще. Я покачала головой, но Китти шагнула еще ближе и снизила тон:
— Кати, мы просто поедем туда и, если получится, вернемся послезавтра. Если Ратия нам выдаст по монетке, то точно хватит на постоялый двор. Да и не зря я с другими договаривалась — снимем одну комнатку хоть на десяток человек. Какая нам разница? Мы же не какие-нибудь наложницы, чтобы тесноту не пережить!
— А это еще зачем?
Ее явно затормаживала моя непонятливость и необходимость объяснять какие-то вещи, казавшиеся ей очевидными. Но все же снизошла, хотя начала говорить как с малым ребенком:
— Кати, сегодня первая ночь Богини, в которую айх Ноттен проводит ритуалы уважения и приветствия. Сны в эту ночь будут у всех сладкими, потому лучше лечь пораньше, а проснуться попозже, получить всю благость от сильнейшего за год ритуала. А завтра — вторая ночь…
— И что? — меня уже раздражала ее медлительность. — Я из диких земель, забыла?
Она даже отступила, впервые оглядывая меня с подозрением.
— В диких землях тоже чтят Богиню… Иначе не было бы уже никаких земель. Во вторую ночь Богиню кормят — приносят ей жертвы. И уж конечно, этим будет заниматься черный айх. Отгадай где.
— Жертвы? — у меня сердце похолодело. — Человеческие, как я понимаю, иначе бы ты так носом не сопела?
— Разумеется! Завтра после дворцового приема господину выдадут нескольких человек, осужденных на смерть. Они и будут принесены в жертву. Но ты точно хочешь остаться здесь во время этого ритуала? А если Богиня не насытится? Не возьмет ли господин первого, попавшегося под руку? Нет, ладно если бы ты была наложницей, которых он сам выбирал по их красоте, или Ратией, на которой держится все хозяйство, или крылатым эйохом…
— Я поняла твою мысль, — перебила я с содроганием. — Жуть какая. Выходит, что айх Ринс под религиозную традицию еще и свою страсть к убийствам удачно подвел?
— О чем ты говоришь? Если Богиня будет довольна и сыта, то подарит на год вперед земле и бабам плодовитость, а избранным — магию.
Я просто глядела на нее круглыми плошками глаз. Они тут совсем крышей поехавшие. До сих пор я признаков фанатизма не замечала — да, Богиню упоминали присказкой в бытовой речи все, но никакой дополнительной атрибутики. Нет здесь и монахов с больными глазами, никто в религиозный экстаз не впадает. Они только раз в год людей во славу ее убивают, а потом опять преспокойно живут до следующего «праздника». Ринсу, само собой, только в радость — замочить нескольких людей под шумок…
Но я все же решила остаться в замке — мало ли, как скоро еще представится такая удачная возможность? Вряд ли в какой-то другой день здесь может быть так же безлюдно. Подругу многократно заверила, что из своей комнаты даже не выйду, так что под руку айху не попадусь. Она, успокоенная, все-таки ушла, чтобы «провести благостную ночь».
Странно, но ночь действительно выдалась приятной. Я почти физически ощущала магию айха Ноттена, которая накрывала каждого человека далеко от его башни. Сны были волшебными, а утром хотелось летать от заряда бодрости и хорошего настроения. Силы откуда-то прибавились, злиться не получалось даже от мыслей о Ринсе, и все на свете казалось выполнимым. Вот такое бы Ноттен почаще устраивал!
Глава 17
После обеда замок действительно опустел — все разъехались или разошлись, бережливо припрятав монетку от Ратии на более нужный случай. Я долго в окно рассматривала двор, тоже почти безлюдный. На одной из башен разглядела крылья эйоха — видимо, главная охрана осталась в замке.
На обед повара просто выставили на один стол овощи и закуски, приготовленные еще с вечера, с удивлением глянули на пару шатунов, оставшихся в замке, после чего тоже разбежались. Долго тянуть было нельзя, я не имела представления, когда Ринс вернется. По лестнице шла расслабленно, делая вид, что просто прогуливаюсь, и готовая повернуть обратно в любой момент. По пути мне никто не встретился.
Но на этом удача закончилась. В преддверии покоев айха — в том самом зальчике, где я его застала в первый раз — было шумно. Я замерла у стены, лишь изредка выглядывая. Похоже, наложницы занимались чем-то вроде зарядки — фитнес для любовниц, чтобы из обоймы не выпадать. Они дружно поднимали ноги под команды одной из них. Значит, наложницы не разъехались, или далеко не все. Им не страшно под горячую руку попасть… как некстати! Арка широкая — может кто-нибудь заметить, если попытаюсь просто пробежать к следующей стене. А в этом преступлении даже один свидетель меня похоронит.
Я все еще посматривала, прислушивалась и надеялась поймать подходящий момент, когда с другой стороны раздалось радостное:
— Милая Кати, с Днем Богини тебя! Что ты здесь делаешь?
Арла обняла меня, чего раньше не делала. С ней же была подруга, вроде бы ту зовут Корэлла. Обе красавицы — в штанах и рубахах. Тоже на фитнес собираются, а пока Ринса нет, то можно и не в царских нарядах пощеголять. Я ответила почти по инерции:
— Тебя искала, Арла. Хотела поздравить с Днем Богини!
— Спасибо, милая! — она вновь припала ко мне. Выпила она, что ли? Судя по запаху и поведению — немало.
Но сильнее удивила такая же пьяненькая Корэлла, которая в кармане рубахи что-то искала, а потом протянула мне.
— Монетка? Зачем? — я отступила.
— С Днем Богини тебя! — произнесла она возвышенно. — Будь счастлива! И извини, если в последнюю нашу встречу я сказала что-то обидное… хотя я не сказала ничего лживого, а ты сама напрашивалась, — последнее она произнесла гораздо тише.
Монетку я приняла, просто чтобы закончить это странное общение. Но на нее поглядывала теперь внимательнее. Интересно, это отсутствие в замке Ринса сделало из высокомерной стервы нормального человека? Или ночной ритуал Ноттена — ведь я и на себе ощутила его влияние. Но я улыбнулась и тоже поздравила ее с праздником. После чего Корэлла окончательно расцвела:
