— Это дыхание черного мага, насколько я знаю. Концентрация черной энергии.
Я смотрела на него, но могла думать только о голодных резях в желудке. Вот так моя маленькая тайна перестала быть тайной? Надо как-то отойти, что-нибудь поесть, а потом уговорить их обоих не разглашать этот секрет. Арла — добродушная дурочка, она может и забыть наутро о произошедшем. Скирану я нравлюсь — быть может, настала пора это чувство использовать? Или его преданность владыке выше любой симпатии?
Но сейчас другого выхода не было, кроме как признаться:
— Мне нужно поесть. Давайте заглянем в столовую, а потом я вам все объясню?
Я почти не стояла на ногах, но Скиран подхватил меня под локоть, помогая. Вот только озаботившись маленькой тайной, я не приняла в учет тайну куда более грандиозную. Дверь распахнулась так резко, что Арла отшатнулась и упала на попу. Корэлла, до сих пор мирно спавшая, тоже вмиг села.
В светлом проеме стоял Ринс — болезненно бледный, осунувшийся, на себя непохожий. Он был без повязки, но сейчас это волновало меньше прочего. Особенно когда он смотрел прямо на меня, а слова давил с видимым трудом:
— Ты была в моей комнате, Катя. Неужели ты думала, что я не узнаю твой запах? Сразу я был немного… слаб, но позже точно уловил — это была ты. Интересно зачем, если не чтобы рыться в моих вещах или… моих книгах?
Несмотря на то, что я тонула в черноте глаз, никакого возбуждения не чувствовала — сосущий голод перекрывал всё.
— Я… не…
Он сделал еще шаг ко мне и перебил:
— Богиня все еще голодна. Что-то идет не так, ей требуется еще жертва. Так кого мне выбрать, Катя, если есть та, которая смела настолько, чтобы меня злить?
Подбородок задрожал — я приговор услышала. Но почему-то захотелось быть как тот смертник, что шел первым, — обреченный, но на последней капле воли выпрямляющий спину. И не плакать. А толку-то теперь плакать?
— Не-ет, — Ринс вдруг протянул очень мягко. — Ты неправильно поняла. Я не собираюсь убивать тебя, такую интересную, до того, как получу ответы на свои вопросы. Да и разве это наказание для тебя?
Он перевел взгляд на Скирана, все еще державшего меня под локоть, а я захлебнулась воздухом, позабыв о голоде. Но Ринс у него только спросил:
— А, вы ведь часто общаетесь. Видел ли ты у своей подруги какие-то проявления магии? Всё собирался спросить.
Эйох заметно напрягся, но потом выдавил еле слышно:
— У Кати? Нет, владыка.
Не знаю, уловил ли Ринс ложь или был для этого слишком слаб, но он тут же перевел взгляд на Арлу, сжавшуюся на полу, но ей того же вопроса не задал:
— А вот и жертва. Надеюсь, Богиня ограничится тобой.
— Нет! — я отмерла и бросилась перед наложницей. — Нет!
Айх вскинул темную бровь.
— Есть другие кандидатуры, Катя? Ритуал в любом случае надо завершить, иначе уже завтра плохо станет всем. Давай, я готов слушать. Особенно интересует список тех, кто тебе небезразличен.
— Нет! Только не Арла!
Я сама понимала, как глупо это звучит. Смогла бы я указать пальцем на ту же Корэллу, которая в страхе дрожит на кровати? Или на Скирана? Да на любого другого человека, который не заслужил смерти только за то, что Богиня не наелась? Да, Ринс бил по мне — это очевидно, но и незнакомые мне люди такого завершения судьбы не заслужили. Потому я повторяла тупо «нет, нет», не находя других аргументов.
Арла вытянулась, повисла в воздухе, обездвиженная невидимым арканом. Даже ее носочки оторвались от пола, а руки плотно прижались к бокам. Ринс просто развернулся и вышел в коридор, а она как на поводке поплыла за ним.
Скиран пытался меня остановить, но я вырвалась. Побежала следом, спотыкаясь и падая от слабости в ногах, и все же схватила Ринса за руку, развернула к себе.
— Нет, пожалуйста! Я прошу!
Он наклонился ко мне, скосил взгляд на губы, но через секунду вернулся к глазам. Ответил очень тихо:
— А кто ты такая, чтобы просить?
И взметнул руку вверх. Меня отшвырнуло от него назад, я влетела обратно в комнату, едва не снеся Скирана с ног. Хотелось взять себя в руки, что-нибудь придумать, но я случайно глянула на Корэллу — женщина зажала голову руками и рыдала, раскачиваясь, и повторяла имя подруги. После этого не выдержала и я, слезы сами потекли — от ее боли, от своей, от всей этой больной несправедливости.
Скиран молчал. Он уходил ненадолго, принес воды. Гладил то одну, то другую, но не говорил ни слова. И правильно — сказал бы хоть фразу в защиту своего господинчика и я, наверное, всю ненависть направила бы на эйоха, потому что с ума сходила от того, как она мечется внутри, но цели не находит.
Добило меня другое — через некоторое время голод вдруг резко отступил, будто его не было. Ринс принес следующую жертву. Богиня наелась. После этого я прямо на полу завалилась набок, скрючилась и решила больше никогда не открывать глаза.
Глава 19
Корэлла давно ушла. Скиран перенес меня на кровать, завернул в одеяло и долго вздыхал. Но потом и он покинул спальню. А я лежала с закрытыми глазами и думала, не могла остановить мысли. Ринс все равно выбрал бы какую-то жертву, что-то с ритуалом шло не так. Невинный пострадал бы в любом случае. Но на Арле он остановился из-за меня — в качестве наказания за проступок. Пропажу книги, вероятнее всего, не заметил. Да и книг у него там столько, что вряд ли он их ежедневно пересчитывает. Он ослаблен, Ноттен вчера говорил даже о каком-то отваре для поднятия сил. Если Ринс на последнем издохе, то рано или поздно позовет белого айха — тот примчится, и тогда шансов уже не останется.
Идеи шли одна за другой, наслаивались друг на друга и перемешивались со злостью. Сходить в рощу и найти в книге заклинание умерщвления? Или украсть из подвалов крысиный яд? Приготовить отварчик, как меня и просили. Крыс мне здесь видеть не приходилось, но какие-нибудь вредители могут и водиться, а значит, должны быть средства от них. Или просто попытаться проклясть? Да, в первый раз не сработало, но тогда Ринс был в полной силе. И ведь он назвал мне родовое имя… Стоит попытаться. Но если не получится? Не отомстит ли он мне потом смертью Скирана или Китти? Следовательно, я обязана посмотреть на айха и самолично оценить его состояние до того, как предприму что-то непоправимое — для себя или любого другого невинного.
Замок снова шумел: хоть и день выходной, но многие уже вернулись. Я шла в знакомые покои, не думая прятаться. Теперь в прятках нет никакого смысла. Видела нескольких наложниц, мне они ничего не сказали, но выглядели грустными, заплаканными, а хмурые взгляды, которыми меня сопроводили, не оставляли сомнений: они знают, что Арла погибла из-за того, что общалась со мной. По глупости проявила доброту к какой-то безродной девке, которая чем-то насолила айху. В каких бы словах Корэлла эти новости ни передала, смысл не меняется. Ведь никто из них даже не предполагал, что находится в зоне риска — они наложницы! У Ринса достаточно слуг, в том числе и провинившихся хотя бы в мелочах, ему просто незачем было убивать самую красивую из своих женщин. Событие настолько выходило из ряда вон, что напрягло всех — даже тех, кто к Арле теплых чувств не питал. А на господина они злиться не умеют, потому назначили палачом меня. В следующем пролете я явно расслышала в спину: «Убийца», но шага не сбавила и не оглянулась.
