Многие вещи из моего гардероба и аксессуары кажутся необычными и неожиданными и представляются скорее элементами костюмов для особых случаев, а не повседневной одеждой. У меня сложился собственный стиль (эклектичный, современный, заимствовавший у разных культурных традиций), однако он не предполагает повторений одного и того же образа изо дня в день. Я признаю, что иногда и униформа может выражать индивидуальный стиль: это удалось Марино, который постоянно носит кожаные вещи в духе мотоциклетной экипировки, Стиву Джобсу (черные водолазки и джинсы), Томасу Вулфу (сшитые на заказ белые костюмы). Но все же такой подход к одежде не совсем хорош для меня. Отрицание моды тоже мода. Подчеркнуто не интересуясь ею, вы признаете, что она существует. Любопытно, что многие дизайнеры одежды — от Жиль Зандердо до Карла Лагерфельда — предпочитают униформу. И здесь важно понимать: она также может производить сильное впечатление. Марино всегда узнаваем и неповторим; стиль Джобса и уж тем более Вулфа не раз пытались копировать. Вспомним хотя бы СЕО печально известной компании Therano Элизабет Холмс, которая определенно подражала Джобсу. Не это, конечно, стало причиной громкого фиаско ее бизнеса, предлагавшего инновационные подходы к анализу крови (оказалось, что созданные компанией аппараты и технологии не работают). Однако попытки особым образом выделиться через вещи тоже не помогли
[166]. Бывает, человек, одевающийся однообразно, будто в форму, пытается донести до окружающих мысль о своем превосходстве: мол, я слишком занят и важен, чтобы думать об одежде, — однако мне нужно, чтобы все это видели и понимали.
Разумеется, существует и настоящая рабочая форма, которую надевают люди определенных профессий. Размышляя над стилем своей компании, вы можете подумать и о том, как одежда ваших сотрудников будет выражать философию бренда.
Например, в главе 1 мы обсуждали, как в сети Del Frisco’s Restaurant Group полностью изменили наряд официантов, и это стало ключевым элементом нового образа. Работу по поиску свежего решения поручили знаменитой Эдде Гудмундсдоттир, эксперту в области дизайна и стиля, которая известна своей непримиримой позицией относительно традиционных подходов. Одежда должна была получиться удобной, ведь официанты много двигаются; долговечной и выдерживающей регулярные стирки; выглядеть при этом современно и подчеркивать, что Del Frisco’s — стейк-хаус нового типа, сохраняющий некоторые старые традиции. Одним словом, при создании униформы для всего персонала совсем не обязательно забывать об эстетике. Удивительно, но даже в армии США некоторые решения принимаются с учетом эстетических принципов: в конце 2017 года там захотели вернуть полюбившиеся многим и по-настоящему стильные элементы военных мундиров времен Второй мировой войны
[167].
Японские ученицы много времени проводят в школьной форме, и мировая модная индустрия давно уже пытается использовать и переосмыслить этот стиль. Вирджиния Пострел, много пишущая о моде, рассказывала о «самом вызывающем наряде, увиденном как-то в кампусе американского университета»: на японской студентке была классическая белая хлопковая рубашка, однако завязанная высоко над талией — так, что был виден живот и даже край ярко-красного бюстгальтера; клетчатая школьная юбка сидела так низко и при этом была такой короткой, что казалась просто широкой лентой, и из-под нее виднелось алое белье; белые гольфы с туфлями на платформе и собранные в два хвоста волосы завершали образ школьницы, который в Японии сочли бы приемлемым (хотя и вызывающим), а вот в США, по мнению Пострел, такую барышню могли принять за проститутку
[168].
Встречаются люди — и в магазине, и в автобусе, и на улице, — которые, похоже, совершенно не задумываются над тем, что надевают: полная женщина, которая носит только черные или темно-синие платья-рубашки, потому что, как ей кажется, они ее стройнят; мать семейства, по уши в делах, выскакивающая на улицу в ярком свитшоте или футболке и легинсах, потому что так можно быть готовой за пять минут. Как я уже говорила, можно не раздумывать особо над тем, что надеть, или влазить в первое, что подвернется под руку, — но это все равно решение, которое ясно показывает, что вы за человек и каковы ваши эстетические принципы.
Культура, статус, стиль
Личный стиль не формируется сам по себе. В некоторой степени на него влияет культурная среда, в которой мы растем (здесь играет роль все, что нам нравится и не очень), многое из того, что мы видели в детстве и юности, разнообразные проблемы и задачи, с которыми приходится сталкиваться. Отчасти стиль формируется под влиянием современных нам событий, а также новых технологий и медиа; важным формирующим фактором могут быть и особенности места, где мы живем. Мы можем — и даже должны — избегать влияния аспектов, связанных с нашим местом жительства или сиюминутной модой, если они не вписываются в наш стиль. Сформировавшийся стиль не предполагает следования всем подряд актуальным тенденциям и стремления обязательно «выглядеть модно».
Мы знаем, что с давних пор и во многих культурах люди с помощью одежды подчеркивали статус, власть, классовые различия. До начавшейся лишь несколько десятилетий назад демократизации моды, когда представители разных групп и классов стали выглядеть более похоже и менее формально, одежда могла быть своего рода социальным лифтом. Если вы происходили из низших классов, но надевали приличный костюм — получали шанс быть принятым в профессиональное сообщество. Печально известный (хотя и реабилитированный) мошенник Фрэнк Абигнейл — младший (его сыграл Леонардо Ди Каприо в фильме 2002 года «Поймай меня, если сможешь») говорил: «Хороший гардероб — одна из трех вещей, благодаря которым мне удавалось убедить людей, что я, скажем, врач или юрист, хотя на самом деле я еще был юношей. Надев хорошо отглаженную форму пилота, я сумел уверить других летчиков, что могу управлять самолетом. А другие две вещи, которые помогли мне, — высокий рост и хорошие манеры»
[169].
Демонстрировать социальный статус и достаток с помощью одежды в Европе стало принято во второй половине XIII века. По наряду можно было определить и происхождение человека, и принадлежность к культурной группе, и моральные принципы, и уровень достатка и власти. В XIX и начале XX века хлопковые брюки, комбинезоны, футболки носили исключительно представители рабочего класса
[170], однако в наше время довольно состоятельные люди появляются на публике в специально разорванных (и очень дорогих) джинсах и недешевых майках из тонкого хлопка. Человек, плохо знакомый с современными традициями, поглядев на такой наряд, мог бы отнести некоторых из наших наиболее влиятельных современников к числу неблагополучных граждан. Татуировки некогда можно было увидеть только у портовых грузчиков и членов байкерских группировок, а теперь их делают и известные актрисы, и домохозяйки, и, как мы можем видеть, некоторые успешные архитекторы. Рисунки на коже больше не нужно скрывать — и нередко они оказываются одним из основных «аксессуаров», дополняющих вечернее платье на красной ковровой дорожке.
