Единственный способ быть продуктивным — продолжать работать, когда ваш продукт плохой. Ошибаться — верное направление в поиске правильного решения. До того как Фолкман спас жизнь Дженнифер, он описывал свою работу как «череду повторяющихся неудач». И они дались ему нелегко. Были неприятные эксперименты с кроличьими глазами, куриными эмбрионами и внутренностями щенков. Для реализации некоторых идей требовалось громадное количество коровьих хрящей или галлоны мышиной мочи. Многие опыты приходилось повторять много раз. Некоторые не удавались, и их приходилось отметать. Некоторые были удачными, но бесполезными. По большей части он вынужден был трудиться по ночам или на выходных. Продолжительные усилия не приносили плодов. Фолкман однажды задумался о разнице между тщетностью и упорством и пришел к выводу, ставшему для него своеобразной мантрой: «Если ваша идея оказывается удачной, все говорят, что вы настойчивы. Если же нет, вас называют упрямцем».
Фолкман спас множество жизней, и не только Дженнифер. Ангиогенез все же оказался важной теорией в борьбе с раком106. Доктора и ученые начали относиться к Фолкману не просто как к упорному человеку, а как к гению. Но он добился признания только после того, как доказал свою гипотезу. Так он был гением все это время либо не был им вовсе?
Грибок, который заметил Дональд Ингбер, не был чудесным совпадением, как может показаться поначалу. Стойкости сопутствует удача. Фолкман и его команда годами пытались найти способ культивировать кровеносные сосуды, испытать блокирующие препараты и понять природу развития новообразований. Ингбер же был блестящим ученым, работавшим в субботу и готовым к счастливому случаю. В любой другой лаборатории грибок выбросили бы. В любой другой лаборатории, где занимались иными исследованиями, его, скорее всего, уничтожили бы еще до того, как он разросся. Это событие стало кульминацией, а не откровением. Удача благоволит работе.
Мы попадаем в лабиринт, где на каждом повороте нас ждут задачи. Начало пути Фолкмана, когда он вынужден был работать один в плохо освещенной лаборатории размером чуть больше киоска для взимания платы на автодороге, нельзя назвать благоприятным. Как и его первые эксперименты. На старте у него было больше вопросов, чем ответов. У нас тоже они будут. Некоторые мы задаем себе сами. Чем-то интересуются другие. Мы не будем знать ответов на них или даже способов их найти. Творчество предполагает веру вопреки знанию. Наша точка опоры — это вера в себя, в мечту, в шансы на успех, а также в кульминационную, всеобъемлющую, созидательную силу труда. У Фолкмана не было причин для уверенности в своей правоте, но имелось достаточно доказательств того, что он ошибался, — об этом позаботились его коллеги. Он продолжил работать, потому что верил.
Вера — способ справиться с неудачей. Мы не имеем в виду веру в высшие силы, хотя и это может помочь. Скорее, мы говорим об уверенности в том, что можно двигаться дальше. Создатели придают новый смысл понятию «неудача». Это не конец пути, не приговор и не окончательный вывод. Английское слово failure восходит к латинскому глаголу fallere — «обманывать». Неудача — это обман. Она хочет возобладать над нами. Но мы не должны поддаваться. Неуспех — это урок, а не потеря, он приносит свои плоды, и этого не стоит стыдиться. Путь длиной в тысячи миль заканчивается единственным шагом107. Значит ли это, что все другие шаги были лишними?
Британский физик, писатель и предприниматель Стивен Вольфрам известен во многом благодаря системе компьютерной алгебры Mathematica, которую он разработал. Кроме написания книг и кодов он одержимо накапливает информацию о собственной жизни. По его словам, он собрал «крупнейшую в мире подборку персональных данных». Стивен знает, сколько электронных писем послал с 1989 года, как много встреч провел с 2000-го, сколько раз говорил по телефону с 2003-го и какое число шагов прошел с 2010-го. Он может назвать точные цифры. Начиная с 2002 года, ведет учет количества нажатий каждой клавиши компьютерной клавиатуры. С 2002-го по 2012-й он сделал это больше ста миллионов раз и, к своему удивлению, открыл, что чаще всего прикасается к Delete. Этой клавишей он воспользовался больше семи миллионов раз, удалив семь из каждой сотни напечатанных им знаков, что равняется полутора годам работы108.
Подсчеты Вольфрама охватывают и около двухсот тысяч электронных писем. Он выявил, что чаще всего удалял текст, если писал для публикаций. Это характерно и для профессиональных писателей. Например, Стивен Кинг написал свыше восьмидесяти книг, большинство из которых — художественные109. По его словам, каждый день он пишет две тысячи слов110. С начала 1980-го по конец 1999-го издал тридцать девять книг общим объемом в пять миллионов слов111. Но если каждый день писать по две тысячи слов в течение двадцати лет, в итоге получится четырнадцать миллионов слов. Таким образом, из трех зафиксированных слов Кинг оставляет только одно. Сам писатель говорит: «Эта кнопка Delete на вашей клавиатуре существует не просто так»112.
Куда же идут удаленные Кингом слова? Не все теряются в процессе перефразирования. Один из его самых популярных романов113 называется «Противостояние», он опубликован в 1978 году. Финальная рукопись, которую автор передал издателю после всех сокращений, имела, как он сам выразился, объем в 1200 страниц114 и весила 5,5 килограмма, прямо как его любимый шар для боулинга.
Его издатели переживали, что такая объемная книга не будет продаваться, поэтому Кинг сократил текст еще на 300 страниц. Однако самым большим откровением в этой истории стало то, что ему, возможно, и не пришлось бы проделывать такой сложный путь, ведь, дойдя до середины романа, написав больше 500 страниц, он застопорился. Как говорит автор, «если бы я написал двести или триста страниц115, то бросил бы работу над “Противостоянием” и перешел на что-то другое, ведь так уже случалось много раз. Но на пятьсот страниц я уже потратил слишком много времени и энергии».
То есть Кинг может выбросить 300 страниц, напечатанных с одинарным межстрочным интервалом, примерно 60 тысяч слов, на которые ушло больше месяца работы, если ему покажется, что текст получился недостаточно хорошим.
Успех — это кульминация всех неудач. Когда английский изобретатель Джеймс Дайсон сталкивается с задачей, мгновенно начинает мастерить что-то, никак не помогающее решить ее. Этот подход он назвал «сделай, сломай, сделай, сломай». То, что в мире называют неудачей, инженер зовет прототипом. Вот что написано на сайте Дайсона:
Существует заблуждение, что изобретение заключается в отличной идее, с которой следует повозиться в мастерской несколько дней, чтобы в итоге получился законченный проект. В действительности же это гораздо более длительный и цикличный процесс, во время которого вы пробуете что-то снова и снова, меняя переменные одну за другой. Это метод проб и ошибок116.
Дайсон говорит о себе как о «простом человеке, который злится, когда у него что-то не работает»117. Вещью, которая его настолько рассердила, что это изменило его жизнь, был пылесос, который не всасывал пыль при набитом отсеке для мусора. Он думал об этой проблеме, когда проезжал мимо фабрики, оборудованной пылеосадителем, работа которого основана на принципе циклонной сепарации. Принцип работы циклонного сепаратора состоит в том, что центробежная сила воздушного потока выносит пыль на стенки циклона, где она и оседает. Именно так Дороти очутилась в Стране Оз[24]:
