Я вспомнила о своих вчерашних мыслях, касательно Илана, Алана и того, что я должна была убить лучшего друга.
— Профессор! — он остановился, услышав мой встревоженный голос и обернулся.
Я поделилась своими мыслями насчёт магического внушения, которое заставило Алана подсунуть Илану ту магическую коробочку.
— Целью того, кто это сделал, было не желание сделать меня и Илана законными супругами. Он или она хотели, чтобы я возненавидела магию драконов, чтобы убила лучшего друга и не смогла простить себя за это…
— В ваших словах есть смысл, — кивнул профессор. — Вот только… — он задумался. — Я не чувствовал магии в воспоминаниях парня. Складывалось такое впечатление, словно всё произошло естественно. Если кто-то и внушил его приятелю вынудить Илана принять магический подарок, то это был кто-то очень сильный.
— И это означает, что мне следует опасаться даже, когда я получу браслет академии?
— Нет… Я не хотел сказать, что вам придётся бояться каждого шага. На территории драконов вы будете находиться в безопасности. Вас будет оберегать защитный барьер академии, вы же не думаете, что этот кто-то просто так пытается вытянуть вас с нашей территории? Вчера я долго думал и понял — недоброжелатель точно знал, что вы не будете находиться в комнате! Он хотел просто испугать и заставить отказаться от дара.
— Вы предполагаете, что Кайлан как-то связан с моими видениями? — я испугалась, но профессор помотал головой.
— Не думаю, что это так… Магия моего брата не настолько сильна. Но вам не следует исключать такую возможность, что предатель может оказаться рядом. Никому нельзя доверять полностью.
— Даже вам?
На секунду профессор замешкался, а затем тяжело вздохнул.
— Даже мне.
30
— Мы обязательно вернёмся к этому разговору позднее, Ариэлла. Сейчас нам важно встретиться с профессором Сьюрретом.
Я кивнула и проследовала за драконом в кабинет алхимика. Внутри пахло различными травами, варёными лягушачьими лапками и химией. На занятиях по зельеварению у нас всегда стоял точно такой же запах, и он никогда не нравился мне. Я не понимала, зачем использовать живых существ для создания всех этих зелий, если можно просто применять заклинания. Хотя на зельях многие ведьмы богатели, продавая их простым людям. Причём они получали немалую сумму за свою работу. Чего только стоили любовные эликсиры, которые выветривались через несколько дней и продавались просто на ура, потому что кто-то длительно применял их для удержания партнёра рядом. Помнится, матушка тоже промышляла чем-то подобным…
— Добрый день! Вы как раз вовремя! Я должен примерить браслет его обладательнице! — протараторил профессор Сьюррет, приблизился ко мне и схватил за запястье.
Его пальцы были настолько худыми, что мне казалось, словно он трогает меня костями, обтянутыми кожей. Хотелось вырвать руку, но я чувствовала поддержку профессора Гаррисона и понимала, что зла мне здесь точно не причинят.
Профессор Сьюррет нацепил мне на руку браслет из тонкой кожи с какими-то каменными вкраплениями внутри, но ничего не произошло. Я не ощутила контроля над собственными силами, о котором говорила Амайя, ничего необычного. Браслет просто немного холодил кожу и всё.
— Нет! Так дело не пойдёт! Он отказывается работать с ведьмой! Нужно время! Нужно ещё больше времени! Вы должны дать мне немного своей крови! — профессор тараторил так быстро, что мне вдруг стало страшно, словно он может сломать себе язык.
— Кровь? А это обязательно? — переспросила я, но драго Сьюррет не ответил мне, он спешно снял браслет с моей руки, поспешил к своему столу, заставленному различными колбами и пробирками, в которых искрились зелья разных цветов и непохожей друг на друга консистенции, схватил со стола резной нож с тонким лезвием и вернулся ко мне.
Я отшатнулась от него, но оказалась прижатой к груди профессора Гаррисона. Я ощущала спиной жар его тела, а его руки легли мне на предплечья. Его пальцы сжались, словно он пытался поддержать и успокоить меня.
— Всё хорошо. Доверьтесь профессору! — прошептал драго Гаррисон.
Я зажмурилась, позволяя профессору Сьюррету взять меня за руку снова и уколоть указательный палец острым лезвием. Кровь потекла тоненькой струйкой, а алхимик подставил браслет, и я обратила внимание, что тот начал светиться, едва капелька крови попала на камни.
— Чудесно! Просто чудесно! — практически взвизгнул профессор Сьюррет. — Мне осталась пара штрихов. Вы прогуляйтесь немного по коридору, а я позову вас, как всё будет готово. Не люблю, когда меня отвлекают!
Я почувствовала, как профессор Гаррисон попытался развернуть меня к выходу, и не стала сопротивляться, проследовав в коридор впереди него. Мне не хотелось, чтобы он продолжал прикасаться ко мне и удерживать за плечи.
— Профессор Сьюррет немного странный, но он лучший алхимик у нас. Вы можете доверять ему.
— Вы говорили, что я не могу доверять даже вам, — помотала головой я, а на губах профессора Гаррисона заиграла улыбка.
— Мне приятно, что вы усвоили мой урок! Как вам спалось сегодня? Кошмары не посещали?
— Нет. Всё хорошо. Я спала нормально, если не считать тот факт, что было немного не по себе от воспоминаний об окровавленной мёртвой птице посреди спальни.
— Это прекрасная новость.
Между нами повисла напряжённая пауза. Я переминалась с ноги на ногу и смотрела на дверь, ведущую в кабинет профессора Сьюррета. Мог ли он попытаться использовать мою кровь во вред? Можно ли было доверять ему? Кабинет профессора находился на втором этаже, что было несколько удивительно. У него была возможность оказаться в моей спальне или подбросить книгу. Глаза широко распахнулись.
— Профессор, скажите, вы не приносили мне книгу?
— Книгу? — нахмурился он.
— Историю ордена Ледяной смерти… Я нашла её вчера днём у двери в свою спальню… Это был подарок от кого-то, я думала, что от вас.
— Я не умею делать подарки, — холодно отчеканил профессор. — Жаль, что вчера вы не посчитали нужным поведать мне о книге. Вы уже успели прочесть её?
— Да… Не всю, совсем немного. Драконы умеют любить? — вопрос сорвался с губ раньше, чем я успела закрыть рот и прикусить язык.
Взгляд профессора Гаррисона потемнел, а зрачки расширились.
— Почему вас интересует это? — сощурился дракон.
— Там рассказывалась история ведьмы и дракона. Она стала первой жертвой ордена Ледяной смерти. Но я не поверю, что любящее сердце способно на убийство… Умеют ли драконы любить по-настоящему?
— Многое ли ваше юное сердце знает о любви? В это слово многие вкладывают свой смысл… И не каждый способен понимать, что такое любовь на самом деле. Возможно, он сделал это во благо той, которую любил?
