— Он распущен, он не испытывает к женщинам уважения. Неужели думаешь, что к жене будет относиться иначе?
Тамара заплакала. Всего этого ей было слишком много. Он ощущала страх, недоверие, и боль. Почему-то казалось, что то, что Марк ей это показывает, неправильно, было в этом что-то грязное, порочное. Но любовь к Марку застилала глаза, и она подавила это чувство.
— Помоги мне, — взмолилась девушка, наблюдая, как мужчина в зеркале-окне закидывает ноги женщины себе на плечи, видела его плотоядную довольную улыбку. — Спаси меня, Марк, я прошу… я не хочу быть с ним, не смогу!
Мужчина развернул Тамару к себе, крепко сжал её талию.
— Я не для того тебе это показываю, чтобы оскорбить, — сказал резко. — Лишь чтобы ты поняла, что тебя ждет, если не прислушаешься ко мне, не будешь делать так, как я тебе велю.
— Я буду, Марк, — кивнула заплаканная девушка, кидаясь ему в объятия. — Помоги мне, я хочу, хочу быть только с тобой!
Она вжала лицо в его грудь. И не увидела плотоядную улыбку, что застыла на губах мужчины.
— Не бойся, Тамара, — кивнул Марк, нежно гладя ее волосы. — Доверья мне, все будет хорошо…
— Я тебе верю… верю. Во всем тебя себе вверяю.
— Моя… моя Тамара…
Он резко подтолкнул девушку к кровати, уложил её, а сам лег сверху. Развел стройные ноги в стороны…
— Извини, маленькая, — прошептал, медленно входя в девушку, — я так долго ждал, пока ты подрастешь, столько лет. Так долго… любил на расстоянии. Дорвался, наконец-то дорвался!
Неприятная встреча
** ** **
Марк в очередной раз привез девушку в свой дом.
В тот самый первый раз, впервые увидев его жилище, Тамара очень смущалась. Смущала роскошь дома, смущали прикосновения Марка. Он старался не пугать её, вел себя осторожно, нежно, но женская сущность сумела разглядеть и его движениях и осторожных взглядах выплескивающееся желание, и голод, что прятался на дне его глаз.
Мужчина привел её в свою спальню. Здесь Тамара тоже бывала не раз. Он медленно её раздел, уложил на кровать, и развел её ноги в стороны. Марк ею любовался, что Тамаре было очень приятно, льстило её самолюбию, хоть и смущало.
— Постарайся расслабиться, больно не будет.
Он вошел в нее осторожно, медленно, неотрывно следя за её реакцией. Тамара выгнулась, она привыкала к необычному ощущению, понемногу отвыкала испытывать стыд.
— Птичка моя, — он зарылся лицом в её волосы, ускоряясь, руками лаская его грудь, живот. — Птичка моя.
… Тамара проснулась на рассвете. Положила голову ему на грудь, и смотрела, как медленно восходит солнце.
В самом начале, её удивляло, как Марку удается забирать её з дома, прямо на глазах родителей. Но потом поняла, что он использует свою так называемую силу, делает так, чтобы родители ничего не заподозрили.
Марк был очень силен. Невольно Тамара размышляла о том, что если старший Нойман сильнее Марка, то какова же, в таком случае, его мощь?
— Ваше знакомство состоится в среду, — голос мужчины разорвал поток её мыслей, Тамара поняла, что Марк тоже давно не спал. Интересно, о чем думал он?
— Я догадывалась. Меня родители предупредили, что на благотворительном вечере будет много важных господ.
Марк кивнул.
— Я должен провести один ритуал, он скроет твою настоящую ауру.
— И что будет? — Тамара провела указательным пальцем по его животу.
— Эрих увидит тебя… серой, неинтересной. Нам это и нужно. Но… должен предупредить, что ритуал достаточно болезненный.
— Это ничего, — рассвет раскрасил комнату нежным золотистым цветом, Тамара закрыла глаза, поддаваясь ласке лучей. — Я переживу.
— На всякий случай, постарайся не подходить к Эриху слишком близко…
— Хорошо. Когда ты мне расскажешь весь свой план?
— Скоро.
•• • ••
— Каков он?
Они сидели у ручья, куда Тамара часто сбегала, чтобы побыть в тишине. Не так давно она показала это место Марку, и оно ему, как ни странно, понравилось.
Вчера состоялась её встреча с Эрихом Нойманом.
Тамара, подкатив подол платья, опустила ноги в ручей, Марк повторил за ней.
Вода была чистая, сотни маленьких пузатых рыбин боязливо плавали туда-сюда, иногда подплывая к человечески ногам, и снова давая деру.
— Каков? Самоуверен, на меня внимания не обращал. Я даже засомневалась, что он меня заметил. — Марк недовольно улыбнулся. — Кажется, я видела вашу мать. Представляешь, она со мной поздоровалась!
— Я не удивлен! В балетную школу тебя отправили по настоянию нашей матери. Они полагала, что это сделает тебя более пластичной. Наша мать, Хайке Нойман, знает о тебе даже больше, чем я. Она часами за тобой наблюдала в детстве. Она тебя очень любит.
— Как странно… а я её даже не знаю. Иногда мне кажется, что я не до конца верю во все это. Не верю, но делаю то, что ты мне говоришь.
— Я могу тебе напомнить.
Он взмахнул рукой — водная гладь заурчала, начала отплевываться, пока из водной глади не выпорхнул дельфин, полностью сотканный из воды.
— Красиво, не так ли? — спросил с легкой улыбкой, без какого-либо удивления наблюдала за застывшим перед ним дельфином.
— Марк, ты — бог? — Тамара уставилась на него.
— Вот еще!
Мужчина взмахнул рукой — водный дельфин упорхнул обратно в воду.
— Нет, Тамара, я — не он.
Некоторое время они сидели молча, наблюдали за играми мальков под водой, и думали каждый о своем.
— А у тебя… есть Сафрон?
— Нет. Я не настолько силен. Это и плохо, и хорошо, так как я могу сам управлять своими потоками, я могу скопить в организме и использовать только ту энергию, которая мне не навредит. Другое дело — Эрих, при желании он мог бы этот материк в себя впитать.
— Что значит «впитать»? Разрушить?
— Можно и так сказать. Он этого не сделает — правила, и все же, он может.
— Тебя это огорчает? То, что он сильнее?
— Сейчас — да, а в детстве он мне завидовал. Мне давали больше свободны, в то время как за каждым его движением следили. Отец учил его контролировать силу, ему вбивали в голову правила, говорили, как он могущественен.
Марк смотрел куда-то за горизонт, далеко-далеко.
— Это действительно так, Эрих — очень сильный ктарх, такие среди нас редко рождаются. Но, увы, это сделало его очень… сложным человеком. Единственные люди, с которыми он считается, это мать, отец, я, и еще некоторые люди в совете, те немногие, что сильнее него.
