– Доходный дом для служащих.
Вздохнув, с неохотой спросил:
– Ну что ж?.. До послезавтра?
– Да, до встречи…
– Может быть… я зайду за тобой сразу сюда?
– Не стоит. Жди меня у входа в парк.
– В пять?
– В пять.
Даже не помню, как я вернулся к себе. Мгновение и уже дома, словно использовал магический транс, который сжал час в секунды.
Оглядел свою квартиру: неделю после выхода я прожил здесь и всё было хорошо. Но не сегодня.
Не сегодня!
К тёмному!
Здесь невозможно находиться!
Я носился по комнате, собирая вещи. Их оказалось неожиданно много. Оброс вещами… Нужно бы их ополовинить. Всё что покупалось вместе с Налией – к тёмному! Все памятные вещицы – в пепел!
Остановил уже занесённую руку с фигуркой девы-стража. Это чересчур. Довольно и того, что оставлю эту историю жизни за спиной. Вернул статуэтку на полочку, а через час уже отдавал ключи управляющему и подводил итоговый расчёт.
– Уважаемый, помогите советом.
Пожилой мужчина смерил меня взглядом из-за высокого бюро.
– В пятнадцатом секторе есть доходные дома, кроме четырёхэтажного для служащих с высокими окнами?
– Нет.
– А какой ближайший?
– Четырнадцатый. Десятая линия.
– Огромное спасибо.
Я вышел под темнеющее небо. К новой странице своей жизни, с которой на меня глядели сияющие смехом серые глаза.
Через два дня, у парка, они оказались даже ярче, чем во снах.
– Как же вкусно!
Я поспешил дать Маро платок. Яблоки таяли на языке и истекали соком в руках.
– Ещё?
– Обязательно!
Мы сделали круг по аллее, возвращаясь к навесу.
– Уважаемая, – девушка меня опередила. – Примите мою благодарность. Не знаю, как вы это делаете, но, судя по всему, вы, похоже, лэрила и ваш стихия – кулинария!
– Красиво сказала, девочка, – засмеялась торговка. – И почти угадала. Жаль только Создательница позабыла создать такую стихию. Иначе я бы с удовольствием поборолась за титул мастера.
– Нам ещё два.
Я с улыбкой протянул монету и получил лакомство на деревянной шпажке. Ещё горячее, пахнущее мёдом и специями. Протянул Маро, но придержал, не дав забрать.
– Отдаю за улыбку.
Улыбка её была чудесна…
Такими же оказались и все дни с ней. Тот странный транс словно существовал на самом деле и сжимал недели разлуки в единые мгновения. Жаль и время, проведённое вместе, пролетало так же быстро, сменяя дни в калейдоскопе встреч.
Я вдохнул аромат волос и спросил.
– Ты часто бываешь за стенами крепости?
– Честно?
– Думаешь, здесь стоит лукавить?
– Ладно, я пошутила. Простишь?
Мы сидели в совсем крошечном парке возле госпиталя – буквально десять деревьев треугольником и потрясающей густоты трава. Устроили место под кроной на моём камзоле, прислонившись спинами к стволу, плечо к плечу. Маро повернулась ко мне, а я поглядел на эти лукаво улыбающиеся губы и со вздохом признался.
– Одной улыбкой обойтись не выйдет.
Ресницы девушки дрогнули, на миг скрыли глаза и открыли их, искрящиеся весельем и… радостью?
– Куда же деться бедной девушке? Вечно мы страдаем за свои ошибки.
Губы её были нежными и сладкими. Лучше любого мёда. И оторваться от них я сумел, лишь когда на грудь надавила девичья ладошка.
Маро перевела дух, грудь её часто поднималась. Да и у меня сердце частило… Я обхватил её пальчики и сжал в ладони, напомнил, любуясь глазами:
– Я тебя простил.
– Редко. Пару раз с подружками выбирались на дальний перевал, откуда открывается вид на шпиль Лаота и к зелёной долине.
– Отлично.
Я был рад, что долина точно вычёркивается из списка: мне даже не нужно будет выдумывать оправдание своему нежеланию туда ехать. Маро мило надула губки:
– Вот эта твоя радость сейчас непонятна. И обидна бедной девушке.
Осторожно уточнил:
– Надеюсь, поцелуй развеет обиду?
– Нужно попробовать!
Должен признаться, что способ пришёлся по душе обоим и использовался по поводу и без и с каждым днём всё чаще и чаще.
– Всё! Больше не могу.
Я с усмешкой оглянулся на идущую позади Маро. А сколько было отваги две недели назад, когда мы выбирали маршрут прогулки от стоянки дилижанса. Она выбрала самый красивый и самый сложный – даже я уже чувствовал приятную теплоту в натруженных мышцах, а у неё на лбу блестела испарина.
Я прикинул вес девушки. Для моей версии Носильщика многовато и, чем тратить время на его изменение, легче воспользоваться уже проверенным способом. Здесь, главное, обхватить нежно да, пожалуй, дать опору ногам на этой неверной тропинке. Подобное, пусть и проще и быстрее, я уже делал. Хорошо то, что я много экспериментировал с этим заклинанием и наработал множество схем. Здесь нужно сместить якоря, чтобы она меня не опрокидывала и выделить один поток на компенсацию веса. Жаль, что отрицательный поток у Зова возможен только в коротком импульсе.
Маро покачала головой, неверно истолковав моё молчание:
– Ладно, улыбайся-улыбайся.
– Только не пугайся.
Я повёл рукой, чтобы мои действия не стали для неё неожиданностью. Потоки воздуха сгустились, превращаясь в невидимые плотные и широкие ленты. Затем Хлысты перетекли, изгибаясь, к девушке и обхватили за талию, одно скользнуло под ноги, два оперлись о землю. Маро, качнувшись, поднялась над тропинкой. Она охнула:
– Потрясающе.
– Здорово иметь под боком мага?
И снова эта улыбка:
– Ты сам это сказал.
– Вперёд, осталось немного.
Это немного вылилось в десять минут ходьбы по крутой тропинке. На плоской вершине, явно сделанной с помощью магии, мы оказались, наверное, последними. Но это не страшно: это же не забег на время, а красоты окрест хватит на всех.
Я освободил Маро от заклинания и мы подошли к свободному краю, так, чтобы никто не заслонял вид. Перед нами, на фоне далёких заснеженных хребтов, вздымалась одинокая серая скала. Высокая, тонкая, с необычной двойной вершиной.
Одинокий страж.
Она действительно походила на воина в грубых старых, изломанных, покрытых трещинами доспехах. Шлем покрывал его голову, а в руке, поднимая наконечник над плечом, он крепко сжимал копьё. Одинокий страж лаотских хребтов.
