– Сами справимся.
– Тогда мы возвращаемся, нам теперь на западную часть маршрута.
– Давай-давай. Мы здесь ещё два дня, наша замена сдвинется на третий опорный.
Лариг кивнул:
– Так точно, у меня отмечено. Мы теперь будем выводить на второй отряд третьей роты.
– Не хочешь к нашей роте? – командир давильщиков пожал плечами. – Дело твое. Разбегаемся?
– Так точно.
Оба командира отряда одновременно коснулись кулаками груди и развернулись. Только отойдя шагов на двадцать, я позволил себе заметить:
– Как-то встреча прошла странно.
– Не обращай внимания, – отмахнулся лейтенант. – У нас с ним свои личные несогласия. К службе никаким боком.
Я молча принял ответ, не став продолжать разговор: ясно, что он ему неприятен. Стоило ли тогда вытаскивать тварей сюда? Можно было бы разобрать тварей на месте.
Краем глаза я заметил что-то странное среди скал, мимо которых мы шли по самому краю песка. Кажется, одна из них шевельнулась в противоход обычному мерному качанию. Я замер, пытаясь понять: почудилось или нет? Это я так близко принял к сердцу рассказ Ларига?
Однако, ничего необычного, несмотря на пристальный взгляд, рассмотреть не удавалось. Всегдашний небольшой дрейф скал в разные стороны и периодические мерные кивки верхушками в сторону Зелона. Причём это движение, словно у травы под ветром, идёт от края до края волной. Этот ритм со временем улавливаешь, привыкаешь к нему. И вот в нём-то я и уловил диссонанс секунду назад.
– Что? – Лариг опустил руку на меч.
Но в Сети пусто, а дыхание скал и покрытых снегом песков ритмично.
– Показалось, что намёк на Перемол, – я отвёл взгляд, но, подумав, переместил Скорпа, поставив его между нами и песком. – Если подумать, то я ещё ни разу не видел его.
– Есть такое дело, – кивнул лейтенант. – И сейчас ничего похожего. Пропустить признаки сложно, тем более зимой его и не бывает. В этом году вообще тихо, а нашему отряду к тому же везёт: три Перемола, а мы каждый раз в крепости. В шестой роте даже один погибший есть: не успел отбежать от переворачивающейся скалы.
Я слушал вполуха, снова занявшись Сетью. Новое заклинание нравилось мне всё больше и больше. У старого Нити, вытягиваясь на большое расстояние, начинали словно вибрировать, внося помехи и смазывая ощущения. А с этим новым блоком рун, всё гораздо чётче, хотя и приходится платить дополнительной тратой маны.
Забавно… В третий раз растянул сеть на три километра, это мой новый предел, почти до горизонта. Вот зелёные точки на краю заклинания копошатся, уничтожая туши некроголемов. Но почему рядом с нами такой странный выгиб нити? Причём с одной стороны? Как так? Это что мне нужно было напутать в плетении цепочек, чтобы получить несимметричный перекос опорных дуг? Свернул заклинание, собираясь проверить блоки…
– Какого тёмного?..
Скосил глаза на тихий шёпот лейтенанта. Лариг положил руку на меч и недовольно морщился, крутя головой. А у меня похолодело в животе. Снова выбросил Сеть, сгущая её до предела и с ужасом видя, как выгибаются сторожевые нити, старательно обходя что-то совсем рядом с нами, буквально в двух метрах от…
– Тревога!
Я закричал и начал действовать одновременно. Атака эспадоном сверху, мой коронный рассекающий удар на полную длину Хлыста, и Копьё, спящее до этого на активном участке ауры. Из пустоты вывалилась рассечённая надвое и до боли в груди знакомая фигура: кости, обтянутые сухой кожей; множество драгоценных камней, сращённых с плотью. Ноги убитой некротвари впервые коснулись снега, оставляя на нём следы.
– Тревога, – теперь кричал лейтенант, рвя на груди застёжку, чтобы добраться до связного амулета.
Солдаты выхватывали мечи, вскидывали метатели. Перед полосой песка, почти вплотную к нам из ниоткуда появились десятки мелких сгорбленных фигур, что сорвались в нашу сторону в стремительном беге. Дальше, в глубине между скал возникло что-то и вовсе огромное, высотой метров в пять, с чудовищно раздутой, показавшейся шире плеч, головой. Засвистели первые болты. Промелькнула мысль-приказ:
– Скорп! Уничтожить здоровяка!
Голему равного по размерам противника, пусть достанет ту странную тварь, не преследуя мчащихся прочь от него тварей. Моя задача – точечные удары по самым опасным противникам. Горбатые уродцы уже вплотную, накрыть площадной магий не успеваю… Кто из них владеет магией?
Вокруг закипела круговерть боя. Я опомнился и растянул сеть на сотню метров, уплотняя и наслаивая ячейки. И изгибы Нитей Сети показали, будто десяток невидимых летающих тварей есть и позади нас, заставив меня растянуть внимание. Уничтожить! Расстояние велико, но время важнее, мало ли на что они способны? Разум в Сах буквально захлебывается, одно за одним вывешивая заклинания. Два разгонных контура Касания ускоряют каменные Копья так, чтобы от них с гарантией нельзя было увернуться. Плоть врагов оказалась хрупка, в замедлении времени я ясно видел, что из невидимости летающие твари появлялись буквально разорванные на части разогнанной до свиста пвсевдоматерией. Пятое Копьё, шестое… Сдвинуть Сеть, смещая ячейки. Ещё раз, ища изгибы…
Сосредоточенность на контроле магических потоков сбил визг, режущий уши даже в трансе Саха. Развернулся – вопил тот самый огромный урод. Скорп не успел пробиться к нему, неожидано завязнув в целой стае горбатых фигур с непропорционально длинными руками. Проломить их строй, невозмутимо появившийся прямо на кипящем песке, он смог, но потерял драгоценные секунды.
Визг нарастал, вонзаясь в виски, но и заставляя вспомнить имя противника, что уже сотню лет не появлялся под Пеленором. Ломатель! Огромный Ломатель! На что он надеется? Защиту подобрали в первые дни их появления во Втором конфликте и теперь любой артефакт имеет отдельный блок рун от их воздействия. Или… Времена меняются? Ведь я сам с жаром доказывал Рино, что полёт невозможен и для нас, а уж тем более Зелона. Пусть эта сухая плоть некротварей и весит мало, но от этого она не стала меньше пропитанной Эфиром в противоестественном ритуале.
Растянул ауру, пытаясь накрыть ей весь отряд. Как жаль, что на них не мои амулеты и не могу отслеживать их состояние – только косвенные признаки. Защиту от магии плоской стеной перед отрядом. Это лучше, чем пытаться на мгновение опередить Скорпа и достать Ломателя заклинанием. Ведь не зря он пытается сломать наши амулеты? Но почему я не вижу в Сети огоньков зелонских некромагов? Они тоже невидимы и скрылись от Сети? Чтоб им тёмные пророки сотню лет проповеди в уши орали!
Визг пересёк чёрту слышимости, заставив сжиматься внутренности. Выплеск Эфира, прошедший волной через мою защиту отряда и растянутую ауру. А голем, наконец, добрался до цели. Мгновения яростного мелькания клешней и жирная гнилая точка погасла в Сети. Новая мысль-приказ голему:
– Убить!
Амулеты целы и ни залпа шипов или стрел, ни атаки магией не последовало. Ломатель по-прежнему бесполезен? Остатки врагов Скорп и солдаты смели за половину минуты. Я раскинул Сеть на максимум и снова в мыслях выругался, поминая тёмных и их последователей. Отменил транс, только чтобы услышать схожие ругательства позади себя. Рывком развернулся:
