– Если нас гонят и не приближаются, значит знают, что дальше нас ждут.
Лейтенант буркнул:
– Поглядим. Уже скоро.
Скоро пришлось расстаться и со Скорпом. Очередной поворот тропы вывел нас к гребню скалы и широкой площадке, а дальше тропа сужалась настолько, что здесь и Гвардейцу придётся трудно, а уж хромоногому голему с такой широкой расстановкой лап… Можно было бы рискнуть, подстраховать Скорпа, если бы у него оставались в порядке все конечности. Но незачем: тропа тянулась вдаль по узкому гребню почти отвесной скалы, поднимаясь вверх к виднеющемуся в дымке укреплению. Невысокие, метра четыре стены из мелких блоков, две квадратных башни, выступающие клыками по сторонам от тропы – уже сейчас можно понять, что там всё плохо. Пустые стены, голый флагшток над зубцами, а в Око был виден оплавленный вход, куда успели нырнуть передовые бойцы-разведчики.
Опустил руку на спину Скорпа, даже через перчатку ощущая холод промёрзшего камня. Неживого, но с бьющимся в глубине сердцем из магии и частицы меня.
– Прощаемся? Покажи им напоследок, как ты силён!
На коротком совещании мы решили не тратить время на схватку с зелонцами, хотя и была возможность их уничтожить в этом месте, а спешить вместо этого к Пеленору. Я был против. На мой взгляд, стоило полноценно отдохнуть под прикрытием стены и попытаться уничтожить слишком осторожных преследователей. Да хотя бы проредить их, чтобы встреча с зелонским отрядом впереди не обернулась катастрофой. Но одного моего голоса оказалось слишком мало против спешащих к Пеленору офицеров: шансы на то, что зелонцы остановятся подкараулить нас вместо движения к крепости они оценили как невысокие, припасы заканчивались, а раненым нужна была помощь полноценных целителей. Я снял с голема его отрубленную клешню, бросив на краю площадки – она будет ему только мешать. Поднимаясь по гребню, дважды оборачивался на уменьшающийся силуэт своего создания. Хорошо уйдёт, в бою.
Во двор заставы я вошёл последним. Впрочем, двором это можно было назвать только с натяжкой: пара зданий на невыровненной макушке скалы, да и стена была только одна – перегораживающая проход со стороны Зелона. Подойдя к офицерам, стоявшим над сложенными у стены телами, я обнажил голову и оглядел погибших. Кавир пояснил мне:
– Весь наряд. Даже не скажу отчего погибли – явно магия, но не могу определить воздействие. Мгновенная смерть: большая часть так и лежала на постах без малейшего следа тревоги.
– Когда?
Мне ответил худой давильщик:
– Думаю одновременно с нападением на нас.
Получается, они уничтожили ловушки заранее. Вздохнув, спросил:
– Есть чем порадовать зелонцев?
Кавир помотал головой:
– Нет. Магические ловушки стёрты, камни для завала сплавлены в монолит.
Я кивнул и уточнил то, что не успел выяснить сам:
– Решётка на входе, завал, чем плавили? Огонь?
– Нет, Эфир.
Как я и думал. Вернулся ко входу и потратил десять минут накачки маной огромной Сферы сжатого воздуха, даже большей, чем та, которой я когда-то рушил опору штурмового моста тёмных.
За спиной я оставлял руины сторожевого поста. Хорошая могила. И уж этот завал точно задержит зелонцев. А если они рискнут лезть сюда по нему пока у нас привал… Мы сделаем из их костей отличное надгробие для павших товарищей.
Глава 23
Следующие сутки наше восхождение по тропе проходило в атмосфере всё усиливающегося уныния. Всё повторялось: разряженные ловушки, ещё один сторожевой форт с погибшими солдатами и испорченными ловушками. То, что такой сложный, пусть и хорошо продуманный план, прошёл у зелонцев почти без заминки – просто потрясало. Теперь, видя, как всё серьёзно, я и сам с тревогой думал: а что, если на посту в тот день снова будут безалаберны? А что, если крепостная защита не сумеет обнаружить невидимых тварей? Ведь зелонцы сумели найти способ разрушать даже наши свежие разработки магической связи, а на эксперименты с защитой Пеленора у них были годы. Или вдруг они сумели накопить летающих невидимок в воротах, а затем ударить по сигналу? Да и зубастые твари – учитывая скорость, которую они могут набирать в рывке, им достаточно будет подобраться под заклинанием невидимости метров на пятьдесят и выждать момент. А там можно ворваться в воротные укрепления на плечах бегущей толпы.
Хуже всего было то, что я слышал похожие мысли и в разговорах солдат, вспоминающих жуткие – для меня – случаи халатности и бездействия при сигналах опасности. А ведь это ветераны, лучше всех знающие подноготную службы в гарнизоне. Никто больше не спрашивал у меня, смогли ли патрули обнаружить невидимок.
У многих жили знакомые в предместьях, всех терзали мрачные мысли, а Крат и вовсе почернел лицом. Да и не он один: солдаты перестали оглядываться на тропу позади себя, словно забыв о погоне; офицеры почти не разговаривали, сами устав подбадривать подчинённых. Признаться, я тоже устанавливал ловушки и взрывал участки тропы лишь потому, что некуда было девать излишки маны с обоих Родников, а позволять им бесполезно работать оказалось выше меня. Но я хотя бы мог хоть что-то делать, а вот остальным оставалось только сцепив зубы идти вперёд. Когда умер один из тяжёлых раненых и мы в гнетущей тишине хоронили его в расщелине, я понял, что офицеры вчера снова ошиблись, не попытавшись дать бой преследователям. Это хоть как-то приободрило бы солдат. Меня уж точно.
Известие о приближении к выходу с тропы на плато я воспринял с облегчением. Заставил себя проверить арсенал подготовленных в ауре плетений: половина для ударов по площади, половина для работы против магов или одиночных хорошо защищённых целей, снял с Гвардейца эспадон и один из больших ростовых щитов, взятых во втором форте. На этот раз мне не нужен был солдат для защиты: даже если у меня не останется сил на Стену, то уж Хлыст можно оставить на втором активном участке ауры, доступном мастеру магии. Впрочем, ничего из этого не пригодилось.
Последний форт, полноценный, перекрывающий и выход с тропы, и вход на неё со стороны плато, тоже оказался мёртв и пуст. Разве что внешние ворота остались целы и флаги Гардара и Пеленора всё так же висели на месте – верно, чтобы никто не поднял тревогу раньше времени. Форт находился далеко от крепости и немного выше её и отсюда в любом случае должен был быть виден пронзающий облака Шпиль. Должен, но виден не был: сейчас в том направлении в небе висела нереальная, чернильно-черная туча, которая нас встревожила и одновременно успокоила – Пеленор не взят! Желание узнать, что там происходит – стало просто нестерпимым. Последние пять часов мы шли по тропе след в след и так же по одному солдаты появлялись на стенах, отпуская по очереди крепкие выражения. Лариг указал в сторону:
– Нужно подняться вон туда.
Я проследил за пальцем. Справедливо.
– Оттуда мы сумеем увидеть крепость.
Самор заметил очевидное:
– Место очень уж удобное, как бы никто нас там не ждал.
