Секунда, другая. Вокруг стоял радостный, многоголосый крик. Уцелевших тёмных смели, остатки нашей роты выплеснулись на площадь, врубились в толпящихся там, не успевших построиться врагов, таким малым числом мы сумели откинуть их к самой арке портала, смять. В подобной тесноте они даже не могли толком опустить свои длинные копья. Единственные кого стоило опасаться — это несколько десятков лучников, стоящих у самого портала и осыпающих нас стрелами. Сейчас на площадь выплеснутся остальные роты фемы, собьют строй во всю её ширину и мы сдавим в этой ловушке тёмных, сомнём и загоним обратно в их мир.
Я сделал ещё десяток шагов, выискивая взглядом старших магов тёмных, тех, кто с кем сошлись в поединке наши архимаги и магистры, когда все звуки исчезли, а мир качнулся. В спину ударило, меня сбило с ног, заставив упасть лицом в окровавленные тела тёмных, всего скрутило болью. Казалось, мана в теле сошла с ума, впервые за все годы после инициации выйдя из-под контроля.
С трудом сел, неспособный подняться на непослушные ноги и оглянулся. Сах не действовал, но для меня весь мир раскрасился яркими цветами, чётко показывая ужас случившегося. Взгляд выхватывал страшные картины, словно время по-прежнему тянулось смолой.
Все, кто был позади меня, весь центр нашей армии, сотни человек, оказались уничтожены. Все они валялись на земле, застыв в причудливых позах, все они оказались пробиты насквозь тысячами ледяных игл, что словно проросли из них, замерли шипастыми морозными скульптурами.
В живых остался лишь Магнивар, да десять магов, стоящих кругом и державшихся за руки. Даже магистры и легат лежали у их ног, превратившись в растрескавшиеся куски льда.
Как же так? Вы же архимаги, как вы могли пропустить подобный удар?
Словно отвечая на вопрос, словно оправдываясь, позади полыхнуло алым и теперь такая же волна, искажающая магию в моём теле, пришла со стороны тёмных. Меня снова скрутило, и я опять рухнул. Ауру смяло, разорвало в клочья, буквально сдув её с меня и вырвав у меня крик боли. Сцепив зубы, пересиливая дикую боль в груди, я заставил себя приподняться на колени.
Теперь только Повелитель и четыре архимага в знакомых мне плащах остались на ногах, остальные упали на землю в таких изломанных позах, в каких живые лежать не могут.
Я слышал командный, повелевающий крик, но не понимал фраз. Зато видел, что погибли не все, видел, как с раззявленными в крике ртами огибают ледяное поле смерти солдаты хвоста «змеи». А значит нужно продолжать. Нужно идти к порталу дальше.
Руками — магию я по-прежнему не мог заставить слушаться — подтянул к себе свой эспадон, который до этого сжимал Хлыст. Упёр меч в землю, опёрся на него, поднялся. И лишь сейчас, оглянувшись на портал, сумел оценить силу ответного удара наших магов: площадь тоже превратилась в поле смерти. Словно символом равновесия — в поле огня. А может, такова была цена удара, когда каждая из сторон получила преимущество в своём знаке воздействия одной и той же стихии.
Три четверти тех тёмных, что были выстроены на площади — оказались мертвы.
Лежали сплошным дымящимся ковром, наполняя воздух смрадом сгоревшей плоти. Часть железа — наконечники копий, мечи, шлемы — ещё светились малиновым, быстро остывая, к небу, над крышами домов рвались клубы пара от мгновенно испарившегося снега и льда.
Теперь, когда никто не заслонял от моего взгляда площадь, оказались видны симметрично расставленные на ней пирамидальные тумбы, окружённые валом из сотен трупов, на которых не было и следа железа, лишь бедно выглядящие кафтаны. Те самые жители города, которых я так и не нашёл в домах, полных химер. Теперь становилось ясно, как открылся портал и зачем население шло к площади. Зелонские маги жизни принесли их в жертву, напрямую перегнав жизни в ману и слив её эфирникам. А уже те открыли портал. Похоже, здесь нет и не было никогда Кернариуса-отступника.
Зато был виден тёмный, по силам равный нашему Повелителю Магнивару. Он стоял в полусотне шагов от арки портала, в бирюзовой мантии с широкими рукавами и огромными, изогнутыми наплечниками, воздев к низкому небу руки, в которых сжимал посох с громадным синим камнем в навершии. Вокруг него, поверх гигантских закованных в металл фигур валялся десяток человек в схожих одеяниях, что уже дымились, занявшись от раскалённой брони охраны. Похоже, что его сопровождение и вовсе не пережило удар наших архимагов. Надеюсь, как и те зелонцы, что провели этот ритуал Врат.
Твари…
Меня огибали бегущие солдаты, спешащие на помощь остаткам моей роты, рубящихся с теми из тёмных, кто пережил огненное повеление. Я повёл головой, выискивая Ороя. Нашёл. Он так и лежал там, где стоял в миг удара, правее меня, навзничь, раскинув руки. Теперь я знал, куда смотреть дальше. Вон из-под покрытого льдом Фаурта торчит знакомый плащ и выглядывает женская нога, проросшая ледяной иглой. Кровь не идёт… Лария.
Твари!
Я хотел сплюнуть горечь, но не посмел: всюду ковром лежали наши солдаты. Вместо этого развернулся и сделал первый шаг, затем второй, заставляя подгибающиеся ноги двигаться к врагам. Магия всё никак не возвращалась ко мне. Даже Сах, привычный, въевшийся в плоть, вызываемый одним лишь желанием, не отзывался, оставив меня наедине с болью и судорогами слабого тела. Даже мысль-приказ я не сумел отправить застывшему Гвардейцу. Лишь доковыляв до него, коснувшись каменной руки ладонью, прохрипел, впервые пользуясь костылями слов и конкретных приказов:
— Отмена крепости. Вперёд на сто шагов. Лицом к тёмному магу. Затем активация режима крепость, активация Истока. Выполняй.
Голем со скрежетом распрямился, заставляя осыпаться с себя корку льда и чужого псевдокамня. Рванулся вперёд, не разбирая чьи тела лежат перед ним.
Это было необходимо сделать. Маги мертвы или ещё не пришли в себя. Левее стоял ещё один голем-исток, но без команды хозяина он не двинется, а поле подпитки амулетов не достаёт ни до чужого Повелителя, ни до арки портала. Сколько протянут выжившие бойцы без притока маны в артефактную броню? Но теперь будет, всё будет.
Гвардеец не остановился ни на миг, когда на его пути встали, ощетинившись сталью, полтора десятка тёмных. Теперь, когда они перестали сливаться перед глазами в одну безликую массу, я сумел их рассмотреть. Броня получше тех солдат, что штурмовали Дальний рог в составе армии Тёмного Демиурга Ауридиса: гладкие шлемы, странные шипастые наплечники, одинаковые накидки с гербом оскаленной пасти, под ними видны лёгкие панцири, бедра закрывают кольчужные юбки. Но всё равно, такие доспехи не спасут и от простых болтов, особенно если стрелять в упор.
Не спасли и от моего голема: всего три размашистых удара огромным молотом, у которого один оголовок размером с голову человека — и путь свободен. Но каменный Гвардеец сделал ещё лишь пятнадцать шагов и замер, закрываясь щитом от тёмного Повелителя.
Нет, тот не нападал. Будь это так, то жалкое железо не смогло бы защитить голема от ярости даже доли его силы. У него просто нет на это времени: руки с посохом по-прежнему были вскинуты над головой, воздух над площадью словно кипел от сияния столкнувшихся стихий и воли могучих магов, что уже превзошли уровень плетений, рун и законов, сами стали сутью, законом стихии. Но сейчас их воли оказались равны.
