— Ты имя мне своё назовешь, девонька, или нельзя тебе?
— Почему же нельзя? — удивилась Чара и представилась.
— Ну, а теперь пора уходить, — поднялась Дарель. — Кобелька отпусти, как ворота закрою, не раньше. Злой он будет. — И она подхватила мешок, похожий на те, что несли Чара и Огги, только сшитый из широких кожаных полос.
Урх обнюхал Дарель, фыркнул и проворчал:
— Следить за ней надо, чужая она.
Чара потрепала Пса за ушами, кивнула, соглашаясь, и они бесшумной цепочкой углубились в лес. Ведьма шла за Чарой, а Огастос двигался последним, не спуская с неё глаз.
Ликос грелся между двумя Псами, не смея развести огонь так близко от людей. Чара представила ему новую спутницу, никак не объясняя её появление. Да и как его можно было объяснить? Ликос сипло поздоровался, приглядываясь к рослой незнакомке. Она только чуть качнула головой, называясь. На Псов, кружащих рядом, Дарель вообще не обратила внимания.
Пока распределяли поклажу и пристраивали её на спинах свободных Псов, Огги успел поделиться с Ликосом тем, что Дарель — ведьма. Ликос пожал плечами, буркнув, что заметил это и сам, но согласился, что приглядывать за ней стоит. Проблема возникла, когда Дарель отказалась садиться на Пса.
— Не дело это! Я рядом побегу, — заявила она.
Огги не сомневался, что она могла бы, он видел, как легко ведьма передвигалась по лесу, но несколько часов в таком темпе? Смешно.
Чаре пришлось уговаривать заупрямившуюся Дарель. Не сразу, но это у неё получилось.
Отдохнуть и поесть удалось только к ночи. Костёр весело трещал смолянистыми ветками, в медном котелке закипала вода, уставшие Псы подпирали людям спины, грея и греясь.
— Поговорим, девонька? — негромко обратилась Дарель к Чаре.
— Конечно. И у меня тоже есть вопросы.
Мужчин отделяло от них пламя костра, из-за его колеблющейся стены слышались негромкие голоса — они обсуждали завтрашний маршрут.
— Откуда ты явилась, спрашивать не буду. Это уже не имеет значения. И не стану спрашивать, как тебе удалось объединить этих двоих, — Дарель кивнула в сторону тихо спорящих магов. — А вот по поводу того, что болтается у тебя на поясе — спрошу. Не страшно тебе? — В тёмных глазах ведьмы плясали огненные блики.
— Дело не в страхе, — грустно покачала головой Чара. — Источника я не боюсь. Я лишь делаю то, что должна.
— Твоя судьба загадочна и совсем не так ясна, как вон у них. И путь твой виден не так далеко вперёд, как мне хотелось бы. Всё может измениться там, на Севере. Ничего ещё не решено. — Дарель посмотрела на Чару долгим, внимательным взглядом. Отсветы огня заставляли её лицо странно менять выражение, бросая на него тени. — Я буду рядом, девочка. И помогу. В этом нет никакой корысти, я знала, что вы придёте однажды и измените мою жизнь. Я знала это с пятнадцати лет.
Она прикоснулась к руке Чары, её ладонь была тёплой и мягкой.
— А как же ваши родные? Вы исчезли, не попрощавшись…
— Ты когда-нибудь обстирывала восьмерых крепких, но неряшливых мужчин? — равнодушно ответила Дарель вопросом на вопрос.
Чара нерадостно улыбнулась одними губами.
— Тогда ты немного понимаешь, что я не слишком жалею.
— А ваша мать?
— Их было несколько. Ни одна не задержалась. Свою я не помню. Забудь об этом. Пойти с тобой — это не только предначертание, но и мой выбор.
— Спасибо, — Чара сжала кисть Дарель. — Не обижайте Огги, он хороший…
Ведьма загадочно улыбнулась, опустив ресницы.
— Он забавный, да. Мне нравится его поддевать, это… делает его ещё интереснее.
Чара внимательно посмотрела на собеседницу — тон, каким она произнесла последние слова, больше подошёл бы кухарке, решившей обдать овощ кипятком перед тем, как снять с него шкуру, но голос — голос обещал совсем другое. Ей невольно вспомнился Рикон. Его золотисто-карие глаза, наполненные теплом заботливого внимания… Она тряхнула головой. Капюшон свалился, и ночной морозец легко прищипнул уши.
— Как холодно на Севере? — сменила тему Чара.
— Я не бывала далеко, но уверена — намного холоднее, чем здесь сейчас. И — там нет жилья, негде достать другой еды, кроме той, что сумеют поймать Псы. Твои друзья правы, большие равнины Севера нужно перелететь. Но не на птицах. Верни Крылатых коней в Арис, Чара-Страж. Без них мы не попадём в замок Фресс. Спроси Огастоса, он это знает.
Чара ещё долго сидела, глядя на пляшущие язычки пламени. Она бы с радостью послушалась совета Дарель, но как вернуть Арису Крылатых, которые сами изгнали её из родного мира? Здесь, в негостеприимном северном лесу, под чужими звёздами, окружившими половинку огромной луны, прежние страхи и сомнения накатили на неё все разом. А что, если бы она осталась в Луговых землях? С чего было так бояться, что смерть Колдея свяжут именно с ней? Он был пропойцей и задирой, мало ли кто встретился ему на узкой тропинке в тот вечер. Хватило бы у неё решимости шагнуть навстречу судьбе, если бы не этот страх? А что, если не страх, вытолкнуло её за границу Перехода? Страх за свою жизнь и гнев на несправедливость… И что вело её сейчас? Снова страх? Страх того, что привиделось в кошмарном сне? Страх того, что оба мира — и далёкая родина, и Арис, который становился всё понятнее и ближе с каждым днём — погибнут от ужасной напасти, если она не сделает… что? Что-то, неведомое ей самой, чтобы спасти их. Миры, в которых она смогла бы жить. Просто жить.
Чара поёжилась, плотнее прижимаясь спиной к тёплому боку Пса. Подняла глаза, щурясь.
Голова к голове, словно продолжая неоконченный спор, спали Огги и Ликос. Свернулась в калачик среди Псов Дарель — не разберёшь, где мех её жилета, а где шкуры дремлющих зверей. Её спутники. Её друзья. Те, кто шёл рядом не потому, что их гнали вперёд страхи, а потому, что они верили ей. Верили в неё. Далеко за темнотой ночи, за ревущими водами двух разорванных рек, её ждал Лунгта. И Рикон-Страж.
«…и тогда ты посмотришь, стоила ли того твоя мечта. Но не смей сомневаться в этом сейчас!», — донёсся из летней ночи другого мира голос погибшей актёрки.
«Спасибо, Триш! — прошептала Чара, глядя в рыжую пляску огня. — Я ещё не дошла до Небесных скал, но дойду, вот увидишь!»
Спазм отчаяния освободил горло, и Чара глубоко вдохнула холодный воздух. В голове прояснилось, словно пропала мутная пелена, в которой метались по кругу горькие мысли.
Их разбудил не холод, а Псы, сорвавшиеся с места с грозным клокотанием в глотках. Трое остались охранять людей, остальные растворились в предрассветном лесу. Чара и Ликос засыпали вопросами охрану, Дарель и Огги только тревожно озирались.
— Чужие разведчики. Идут по следу. Пока — всё.
Ответ не слишком прояснил картину, и мужчины дружно схватились за мечи. Тишину леса разорвал вой и многоголосое тявканье, никак не похожее на шум драки. Псы, оставшиеся с людьми, заозирались.
