Я покивал с сочувствующим видом.
— А красивое хоть белье?
Боже. Что тут началось.
— Андрей! — рявкнула Вероника. — Ты можешь хотя бы иногда не думать о сексе! Хотя бы постарайся сделать вид, что тебя интересует не только это! Это не просто белье, которое ты снимешь с меня за пять минут, вообще-то это моя работа!
Кое-как мы поужинали, когда с фотографиями было покончено. Суши оказались средними. Может быть, они такими и были, а может, просто обветрились, пока мы ругались, не знаю. Раньше мы никогда не ругались так часто. Раньше секс не был такой опасной темой, а Ника не воспринимала мой флирт, как оскорбление.
Я надеялся, что всё еще можно исправить, поэтому безропотно согласился позировать ей в кровати среди чертовых бесконечных лепестков, которые она притащила из парка. И вот, она уже полчаса художественно раскладывала их по одному ей ведомому принципу на кровати, на которой лежал я, обнаженный и готовый только для нее.
Ника приказала лежать тихо, и, видит бог, я старался. Она до сих пор припоминала мне, как в прошлый раз я чихнул на икебану из жимолости, которую она создавала на нашей кровати три часа кряду. Поэтому я ни в коем случае не мог подвести ее.
Господи, я ведь просто хотел заняться сексом с собственной женой. Разве я многого прошу?
Нет, целиком в кадр я не попаду. Только какая-то часть моего тела, возможно, рука или нога. Или ребра, на которых вытатуированы звезды. Ее подписчицы снова и снова должны убеждаться в том, что у нее есть мужчина. И что он с уважением относится к интересам своей жены. И разделяет ее увлечения. И прекрасен в постели.
Иногда мне не верится, что это все я.
Я понятия не имею, как ее подписчицы поймут об этом, глядя на часть моего тела на фото, но Нике виднее. И, конечно, я разделяю ее интересы и с уважением отношусь к ее работе, потому что другой не стал бы лежать час со стояком, уговаривая себя потерпеть, просто…
Просто раньше было иначе.
Моя жена любила секс, и когда-то носила только короткий шелковый халатик все выходные, когда я проводил их дома. И тогда ее ничего не смущало.
Мы также ходили в парки и собирали приглянувшиеся ей лепестки, коряги, куски коры, но при этом я мог утащить ее в укромный уголок, прижать к дереву и добиться того, чтобы горячие поцелуи привели к чему-то большему. Ведь я работаю пилотом, и мы не так уж часто видимся.
— Руку левее. Я хочу, чтобы были видны твои татуировки, — пробормотала Ника, глядя в объектив.
От ее сухого тона у меня все упало.
Наверное, так и работают профессиональные фотографы даже с обнаженными моделями. Это всего лишь работа, ничего большего. Но ведь она моя жена, неужели ее ни капли не заводит мое тело?
Потеряв терпение, я провел ладонью по ее бедру. Ника чуть выгнулась передо мной. Хотя при этом продолжала делать вид, что занята. Щелкнула затвором камеры, а я осмелел и подцепил ее трусики.
— Андрей…
Я направил пальцы ниже, а она заверещала:
— По тебе кто-то ползет!
Да твою же мать.
Хлопнула дверь спальни, зашуршали пакеты для мусора на кухне. Ника вернулась в махровом халате до пят, бросила мне пакеты.
Ника ненавидела насекомых.
— Собери, пожалуйста, — ее нижняя губа тряслась. — Я же спать не смогу. Убедитесь, что ты жука этого нашел!
Я поднялся и сел. Запустил руки в волосы и поглядел на ее халат, который скрывал абсолютно всю ее фигуру.
Интересно, куда подевался тот шелковый?
Желание по-прежнему кипело в крови. Хотелось развернуть ее и взять прямо у стены, раз уж она теперь ни за что не ляжет в кровать. Или перегнуть через кухонный стол. Ну ведь было же когда-то. И ей это тоже нравилось.
— Андрей? Почему ты замер? Он заползет сейчас в подушки или матрас, и мы никогда его не найдем.
Я стал сгребать лепестки, проклиная их до седьмого колена. Нашел солдатика, и даже двух, спрятал их тоже в пакет.
— Все? Можно ложиться? — заглянула в спальню Ника. — Я так устала за сегодня.
Она скинула халат и юркнула под одеяло. Мне ничего не оставалось, как последовать ее примеру. Но для меня ничего не изменилось. Я лежал в темноте и понимал, что у меня стоит на собственную жену, а я почему-то вынужден это терпеть.
— Ника, — позвал я ее в темноте. Слышал ведь, что она не спит. — Может, хотя бы минет?
Тишина стала зловещей. В этот момент она даже дышать перестала.
— Это ты мне сейчас отсосать предложил? — прошипела она, как кошка. — Вот так вот встать на колени и удовлетворить тебя, Андрей? А как же я? Как же мои чувства?
Разгон с шепота на ультразвук за две секунды.
— Забудь, — выдохнул я.
От этого стало только хуже.
***
— Отвезешь меня в аэропорт? — сказала за завтраком следующего дня Ника.
Я аж подавился кофе.
— Зачем тебе в аэропорт? — удивился я.
— Ох, Андрей. Ты совсем меня не слышишь, что ли? Я ведь вчера тебе в парке рассказывала о том, что у меня фотосессия с производителем купальных костюмов. Они оплатили мне путевку на неделю на Ибицу — настоящую Ибицу, а не ту, что в Одессе. Буду сниматься для инстаграма.
— Твоего инстаграма?
— Да. А что тебя удивляет?
— Просто у тебя не так много подписчиков, чтобы…
Хватило секунды, чтобы понять, что лучше заткнуться. Но было уже поздно.
— Не так много? — процедила она.
— Ну, я не помню сколько… — пошел я на попятную. — Какого черта, мы вообще опять ругаемся? Ника!
— Потому что тебе наплевать на мои дела, Андрей! — взвилась она. — Тебя интересует только собственная жизнь, а не моя! У меня уже пятьдесят тысяч подписчиков, Андрей! Пятьдесят тысяч! Это немного, по-твоему? Да я день и ночь работаю на саму себя! Ты знаешь, каково это? Хотя откуда, ты ведь работаешь на авиакомпанию. Тебе сказали полететь туда — и ты летишь! Сказали туда — и ты летишь обратно!
— Да даже в самый короткий рейс, Ника, я отвечаю за жизни пассажиров! Это двести жизней, минимум!
— А надо интересоваться только одной! — бросила она и выбежала из кухни.
Да. Что. За. Херня.
Я реально не понимаю, что происходит. Какая муха ее укусила? С какого перепугу она превратилась в пилу?
Поднялся из-за стола, где остался нетронутый завтрак. Вернулся в спальню. Ника бросала в чемодан вещи.
— Я тебя отвезу.
— Не надо! — рявкнула она. — Доберусь на такси!
— Ника, да брось, — закатил я глаза.
— Не закатывай глаза! — вдруг заорала она. — Я так устала, Андрей, бороться за твое внимание! Ус-та-ла, — произнесла она по слогам, как для дебила.
