В природе шимпанзе могут использовать серии орудий – например, сначала пробить стенку термитника одной палочкой (пробойником), а потом добывать термитов при помощи другой палки (удочки). Максимальная серия – из пяти последовательно используемых орудий – зафиксирована для ситуации добычи меда654. Сложную последовательность спланированных действий представляет собой раскалывание орехов: сначала подбираются по размеру и весу камни для молотка и наковальни (каждый подбирает то соотношение молотка и наковальни, которое удобнее лично ему), при необходимости – также камни-клинья, которые будут удерживать наковальню в правильном положении; эти камни приносятся в нужное место, и только потом шимпанзе начинают колоть орехи655. Орудий для производства орудий обезьяны не делают, но, если от наковальни отколется большой кусок, он может быть потом использован в качестве молотка656. До человеческого поведения здесь остается всего один шаг: надо не просто воспользоваться отколовшимся куском, но знать, что так бывает, и отколоть его нарочно.
В качестве одной из важных предпосылок возникновения языка называлось умение производить одинаковые действия стандартным образом657 (такая точка зрения базируется на том, что, в отличие от людей, шимпанзе в экспериментах делают все чрезвычайно небрежно и неточно658). Действительно, для успешного функционирования языка совершенно необходимо, чтобы более или менее одинаково реализовывались в речи фонемы, из одних и тех же (или стандартным образом связанных друг с другом) фонем состояли морфемы, одинаково строились тождественные синтаксические конструкции и т. д. Совершенно очевидно, что все эти элементы могут видоизменяться, – но только под воздействием определенных условий, и человек умеет делать на это поправку. Но, если бы все это делалось вообще без какого-либо порядка (сегодня так, а завтра иначе), пользоваться такой коммуникативной системой было бы невозможно. Судя по формам дошедших до нас орудий, способность к стандартизации действий в кладе человека впервые появляется (точнее, впервые становится доступна для наблюдения) у архантропов – со времени возникновения ашельской технологии. Эта технология существовала более миллиона лет без существенного изменения как орудийного набора, так и методов изготовления орудий659. Но значительная стандартизация наблюдается и в орудиях шимпанзе. Например, шимпанзе, живущие в лесу Ндоки (Конго), используют для добычи термитов пробойники и удочки (эти группы орудий четко отличаются друг от друга, но внутри групп орудия удивительно схожи)660.
Усматриваются отдельные элементы стандартизации и в коммуникативных действиях обезьян – участниц языковых проектов. Например, в двухэлементных «высказываниях» бонобо Канзи зафиксировано выраженное преобладание определенных типов порядка слов662.
Длительность существования однотипных орудий не обязательно свидетельствует о том, что изготовлявшие их гоминиды были консервативны и их познавательные способности (в том числе и такие, которые требуют использования все новых и новых знаков) не развивались. Как отмечает А. А. Зубов, даже самым первым каменным орудиям предшествовал «длительный период целесообразного выбора материалов и форм, а также возрастания мастерства владения необработанным камнем, деревом и костью, которое становилось все более осознанным и необходимым как жизненно важное свойство группы. В конце концов, важен не материал, а столь совершенное им владение, что у „мастера“ возникает желание и возможность целенаправленного изменения формы и размера объекта, предназначенного для будущего употребления»663. При любых орудиях в популяциях гоминид не могло не происходить накопление опыта обращения с ними – а значит, увеличивалось количество поведенческих программ, что создавало предпосылки к росту числа сигналов.
Развитие техники изготовления орудий, скорее всего, было связано положительной обратной связью с развитием мозга: более совершенные и разнообразные орудия можно было сделать, обладая более развитым мозгом, накопление же опыта обращения с ними развивало мозг – а попутно, вероятно, и коммуникативную систему. Сначала развитие в этом направлении происходило у каждой особи индивидуально, но потом способность накапливать такой опыт и широко использовать коммуникацию стала поддерживаться отбором и закрепляться генетически. Кроме всего прочего, эволюция гоминид сопровождается увеличением лобных долей664, и это коррелирует с появлением у более прогрессивных видов орудий, требующих большего времени на изготовление и большей сосредоточенности.
Однако, как справедливо замечает Л. Б. Вишняцкий, «появление способности к изготовлению тех или иных орудий, а также предметов неутилитарного назначения не приводит автоматически к началу их изготовления: иногда между первым и вторым пролегает промежуток в десятки тысяч лет. Объяснить, почему на палеолитических стоянках стали появляться предметы определенного типа, – значит объяснить не то, почему их появление стало возможным, а то, почему оно стало необходимым, почему люди оказались вынуждены заменить старую, хорошо освоенную технологию на новую, более сложную и трудоемкую»665. Действительно, если олдувайское рубило можно сделать всего за 3–10 ударов, то для ашельского требуется уже более 60, для мустьерских – около сотни, а для орудий, изготовлявшихся неоантропами, – более двух сотен ударов, разделенных на 10–11 различных операций666. «Археология и этнография знают множество случаев, когда возможности для изменений, предстающих в нашем восприятии как заведомо „прогрессивные“, либо вообще не использовались, либо использовались лишь длительное время спустя после их появления»667. Например, археологические находки показывают, что уже более 20 тыс. лет назад в целом ряде районов Евразии люди знали, что из глины можно лепить различные предметы (в том числе пригодные для хозяйственного использования), и изредка лепили их. Но повсеместное внедрение керамики в практику начинается лишь с эпохи неолита – более 10 тыс. лет спустя, когда возникает необходимость хранить собранное зерно и т. п.668 Ашельские технологии возникают у архантропов Африки, но не появляются в Азии, где были свободные территории и всегда можно было просто переселиться, не меняя устоявшегося образа жизни.
Известны также случаи, когда прогрессивные изобретения утрачивались. Например, люди культуры дорсет, населявшие североамериканскую Арктику, Лабрадор и Гренландию с I тыс. до н. э. до эпохи Колумба, утратили лук со стрелами, сверла и собачью упряжку, известные некогда их предкам (представителям культуры пре-дорсет)669.
Всякая смена технологии на более прогрессивную означает, что старые, более простые способы по каким-то причинам перестали приносить нужные результаты (и тем самым затраты на нечто более трудоемкое стали окупаться). В этом же, кстати, состоит и объяснение того, почему у обезьян, при всех их способностях, не возникает развитых сложных технологий и языка: для успешного выживания им вполне достаточно тех приспособлений, которые у них уже имеются. Кроме того, вероятно, играет свою роль и то, что шимпанзе, по словам отечественного приматолога Надежды Николаевны Ладыгиной-Котс, – «раб прошлых навыков, трудно и медленно перестраиваемых на новые пути решения»670. Как пишет специалист по поведению животных Жанна Ильинична Резникова, «явно тормозящую роль в проявлении когнитивной стороны орудийной активности у обезьян играет довлеющий над ними груз приобретенных стереотипов. У шимпанзе они легко превращаются в ритуалы, которые в меняющихся обстоятельствах становятся бессмысленными и даже мешающими. По свидетельству многих приматологов, обезьяны всех видов склонны настаивать на повторении собственных действий, которые однажды привели их к успеху. Они с гораздо большей легкостью изобретают новые формы поведения применительно к возникающим в их жизни задачам и ситуациям, чем переучиваются или переносят навыки из одной ситуации в другую»671.
