— Капитан Сомов, — доктор взглянул на Игоря. — Товарищ… или гражданин Вовк, не ошибаюсь? Муж нашей общей знакомой Ларисы? Это же его упорно разыскивал неутомимый Сомов. И взял след, я его тоже недооценивал. Пришлось задействовать Лобо. Разве мы вместе не избавили Сатанов и вообще окружающий мир от настоящего хищника? Игорь Вовк, разве вам с Ларисой не легче теперь дышится? Андрей, вы продолжаете меня бояться? Убрали бы уже пистолет. Не очень интересно говорить под дулом. Вас трое. Я один. Мне за семьдесят, охранника моего вы убили. Больше тут никого из моих волков нет. Чего бояться?
Рука с пистолетом не шевельнулась.
— Кстати, Саввич, про хищников и людей. Мы же о них говорили, если не ошибаюсь. Если бы я знал о том, о чем узнал позже, этим утром, не пропустил бы подсказку. Вычислил бы вас раньше. На сутки, но раньше.
— Да-да, давайте и правда закончим эту нашу историю. Итак, вы приехали сегодня днем. Поделились со мной страшной военной тайной про спрятанный где-то в лесу секретный немецкий объект. Когда говорили мне это, уже знали, что именно для меня это не секрет?
— Я даже сам себе зуб давал, что Гот — это вы, доктор Нещерет. Между прочим, вы хоть Нещерет?
— Конечно нет, — старый доктор картинно развел руками. — Понятия не имею, кем он был, настоящий Нещерет Антон Саввич. У меня этот документ был на всякий случай. Раздобыл его тайком от немцев. Еще прошлой весной, в сорок третьем. Знал, когда-то все же доведется стать другим. Вы тоже не тот, кем вас все знают, а, Андрей? И вы, Игорь Вовк, — у меня были как Волков, я документ видел. Не говоря уже про нашего общего знакомого, гражданина Теплого. Сколько прозвищ может поменять за год один криминальный преступник, а? Выходит, мы в одной упряжке, в одной лодке.
— О лодке я от кого-то уже слышал сегодня, — наконец включился Игорь.
— Видите, нам сама судьба велела договориться. Всем. И достаточно уже терять время. Андрей, как вы догадались?
— Вряд ли мне придется писать по этому поводу рапорт.
— Мне правда хочется рассказать кому-то свою тайну. Но и вам хочется, даже свербит поделиться ходом мысли и показать цепочку выводов. Тем более вас слушаю не только я. Андрей, есть чудесная возможность явить свой, как сказал другой писатель, Конан Дойл, дедуктивный метод. Ну?
— Нет никакого метода. Вы точно сказали про цепочку. Несколько совпадений, складываем фрагменты. Будто бы разрозненные, а выходит картинка. О чем мы говорили вчера в морге, помните?
— Если я буду запоминать каждый свой спич рядом с трупами в анатомическом театре…
— Напомню. Вы или забыли об осторожности, Саввич, или имели на меня какие-то виды. Или просто действительно очень хотели поделиться своей тайной. Потому что в ее основе — определенный успех. Ваш личный успех. До меня это только здесь и сейчас дошло. А вчера, когда вы с умным видом вещали мне про эволюцию наоборот, подумал себе так: мудро говорит, но сказки. Напомнить вам?
— О чем?
— Ваши рассуждения про животное, способное обидеться на человека за плохое сравнение. О глубоко спрятанных внутри человека первозданных, животных, хищных инстинктах, которые нужно только разбудить? Хищник, наделенный человеческим интеллектом. Человек, которого в буквальном смысле превратили в хищника. Оборотень. Вот кого вы сделали из живого человека и нарекли свое детище Лобо. Человек-волк. Только превращение не такое, как в сказках. Ужасное и жестокое. Насильственное. Методики, признаю, не разгадал. Но, думаю, все тут, в сейфе. В этих папках. Я прав?
— В некоторой степени. Очень близко подошли, Андрей. Каюсь, проговорился. Только ведь вчера вы этого не поняли. Правильно?
— К сожалению. А то бы действовал иначе.
— И капитан Сомов остался бы жив. Дальше паскудить мир. — Нещерет снова развел руками. — Видите, как все непросто. Когда же вы догадались и сделали верные выводы из так неосторожно сказанного мною?
— Не все сразу. — Теперь Андрей сам чувствовал потребность разложить все по полочкам, потому сосредоточился, чтобы не растекаться мыслью и выделить только основное. — Говорю же, фрагменты. Сегодня днем я встретил в лесу человека, который рассказал, как бежал из какого-то секретного немецкого лагеря. Тут, неподалеку. Бомбили, он воспользовался…
— Припоминаю, — подтвердил Нещерет. — Идиотская тогда вышла ситуация, немцы потом разбирались. Оказывается, местные партизаны провели радиоигру. Позволили перехватить в эфире координаты лагеря, где якобы будут ожидать самолет с «большой земли». Немцы решили превентивно ударить туда с неба. Так совпало, что взятые наобум координаты едва не навели на наш объект. Война, бывает. Потому не свернулись и не эвакуировались, Андрей, как планировали сразу. Значит, кто-то таки убежал. Жаль, думали, всех выловили.
— Не всех. Из того, что мне рассказал счастливчик, напрашивался ключевой ответ. Немцы на объекте в лесу, вот где мы сейчас находимся, проводили тайком какие-то серьезные эксперименты над людьми. Традиционно использовали для этого пленных. Отбирали исключительно высоких крепких мужчин. Хорошо кормили, возвращали им надлежащую физическую форму. А потом они один за другим начинали исчезать вот в этом блоке. Их водили к человеку, которого все называли Gott — Бог. Однако я и дальше не связывал эту историю с вашими словами. Даже близко не догадывался, что это могли быть за эксперименты. Фашисты на этом давно руку набили, фантазии хватает. А потом познакомился наконец с Игорем Вовком.
— Что это дало? Тоже вам помог?
— Очередная подсказка. Игорь рассказал мне страшные истории о нападениях оборотней на людей. Не теперь, еще прошлой осенью. Когда тут немцы стояли. И приблизительно в то же самое время, когда счастливчик-пленный удачно сбежал с секретного объекта. То есть опыты над людьми тут уже проводили. И связь напрашивалась прямая: подопытные в лесу и хищнические нападения в окрестностях Сатанова — одна цепочка. Причина и следствие.
— Почему такая параллель?
— Антигены в слюне так называемого оборотня…
— Вы запомнили слово.
— Оно короткое и простое. Тем более что суть не в терминах, а в их значении. Генетическое отличие, Антон Саввич. Когда напали на медсестру Любу, я гнался за человеческим существом. Предполагаем, чудес не бывает, как и оборотней. Следовательно, имею дело с человеком, в чьей слюне каким-то непонятным образом оказались чужеродные частицы. Долго думал, как это возможно. Когда услышал про объект в лесу, допустил эксперименты над живыми людьми. Позже узнал, что так называемые оборотни пугали и грызли народ около Сатанова и раньше. Все, картинка почти сложилась.
— Почти? Вам все-таки чего-то не хватало?
— Вас, Саввич. Ваших знаний, вашего опыта. Вашего удивительного и рискованного доверия мне.
— В чем риск?
— В наше время не принято доверять людям, с которыми мало знаком. Тем более когда идет война и неизвестно, скоро ли конец. Вы знали про антигены. Вы не боялись обсуждать со мной, офицером милиции, темы, за которые другой немедленно бы завел на вас дело и расстрелял бы от греха подальше. Мне до последнего казалось, что вы просто ходите очень близко к истине. Но точно так же, как и я, не имеете фрагментов для целостной картины. Перед тем как пойти сюда, на разведку, решил серьезно поговорить с вами. Рассказать, о чем узнал. Посоветоваться.
