Как только в Советском Союзе заговорили об экспериментах профессора Иванова, Горький заинтересовался. И в этом вопросе мысли Горького абсолютно совпадали со взглядами на советскую власть его доброго приятеля Уэллса. Который на тот момент уже посетил страну Советов и следил через прессу за процессами в новом государстве.
Вот так случилось, что два гуманиста почти единогласно начали одобрять все, что воплощали или старались воплощать в жизнь советские вожди. Среди прочего именно Максим Горький, автор хрестоматийной «Песни о Буревестнике», стал певцом первых в Советском Союзе трудовых, а по сути — концентрационных лагерей. Ведь там, за колючей проволокой, мудрая власть перевоспитывала людей трудом. Чтобы в результате получить новый социальный тип — человеко-единицу. Сатирики Илья Ильф и Евгений Петров на первых порах подсмеивались над этим термином, даже написали фельетон. Позднее стало ясно: это совсем не смешно. Ведь счет «человеческих единиц» пошел на миллионы.
Этот роман, который задумывался как ретро-детектив в популярных нынче исторических реконструкциях, в процессе написания вылился в констатацию очевидного факта: всяческие эксперименты над людьми, хоть их десятки, хоть миллионы, недопустимы. Потому что, независимо от продолжительности во времени, все равно выльются в ужасный финал.
Замысел романа возник неожиданно. Несколько лет назад меня попросили быстро, за одну ночь, переписать чужой сценарий документального фильма, в котором отдельным пунктом шел рассказ об опытах Ильи Иванова. Так я впервые узнал об этом, решил — из этого можно сделать основу для романа.
Следующим толчком стали фильм Владимира Хотиненко «По ту сторону волков» и негаснущий интерес украинцев к теме оборотней и других монстров типа чупакабры, которые живут в лесах и нападают на людей в небольших поселках.
Кроме упомянутых выше источников вдохновения были и другие источники информации. Это книга Олега Шишкина «Красный Франкенштейн. Секретные эксперименты Кремля», краткое содержание которой пересказывает героям доктор Нещерет в здании полуразрушенного объекта.
Как жилось людям на оккупированной немцами территории, с описанием устройства и функционирования оккупационной администрации, я узнал из исследования «Родня. Полиция и партизаны на примере Украины 1941–1944» авторства Александра Гогуна, Ивана Дерейко и Анатолия Кентия.
Наконец, сверхзадача прочитанного вами романа — если не доказать на примерах, то заявить и утвердить: украинцы не поддерживали советский режим массово. Активно ему сопротивлялись: с оружием в руках и внутренне, с кукишем в кармане. Таких на самом деле было большинство. Вот почему украинцы медленно, но упрямо побеждают ту систему. И там, где ее поддержка была больше всего, там, где эксперимент над людьми будто бы удался, еще долго не наступит покой. Тем не менее здравый смысл победит.
До новых встреч!
2019
Киев
