Вновь ничего. Хотя… Кажется, послышался голос Брана. Вогнав саблю в ножны, а нож засунув за пояс, я поспешил в лес, откуда откликнулся предвестник. Несколько раз я кричал, называя имена своих товарищей.
Ступая по припорошенному снегом мху, все размышлял, как поступить с Ирменгрет, если обнаружу, что Томас Велдон все-таки мертв.
— Здесь!
Это точно Бран! Я прибавил шагу, ожидая, что найду своих путников совсем скоро, но пробирался сквозь ночной лес дольше, чем ожидал. Чертыхаясь, перепрыгнул через небольшой овраг и увидел впереди огонь. Они там!
Да, это были они. Томас Велдон и Бран грелись у костра, разведенного под большой сосной.
— Чтоб тебя!.. — выдал я.
Но не от злости. Я обрадовался, когда увидел монаха целым и невредимым. Меня тоже заметили. Бран помахал рукой, а Велдон чуть приподнял голову, накрытую капюшоном рясы.
— Где Ирма? — спросил я, подойдя к огню.
Бран хмыкнул, покосившись на меня.
— Лучше скажи, где был ты? — Предвестник вскинул бровь.
— На лесной опушке. — Я тоже протянул к огню руки и поежился. — Рядом с дубом. С Ирмой условились, что она перенесет вас туда.
Монах и Война переглянулись и пожали плечами.
— Она сказала, чтоб мы ждали тебя здесь, — произнес Велдон. — Сюда она и принесла сначала меня, потом Брана.
Голос у церковника был уставшим.
— Так где она?
Закрыв глаза, почувствовал блаженство. Рядом огонь. Жар от костра, нет напряжения, нет чувства опасности. Я тоже быстро размяк у костра. Около огня вдруг ощутил, как из меня уходит постоянный холод, что был внутри всегда, как очнулся после смерти. На мне только шерстяной камзол, под ним рубашка. На ногах черные штаны и сапоги. Да еще белье, если вдаваться в подробности, а вокруг зима. Зима и порванная клыками и когтями одежда.
С легкой завистью посмотрел на теплый орденский плащ Брана. Предвестник поймал мой взгляд и, догадавшись о моих мыслях, рассмеялся:
— Только если придушишь меня!
Я кисло улыбнулся:
— Неплохая мысль. Святой отец, поможешь?
— Отстань, Гард, — отмахнулся инквизитор.
Ему легче, теплее. Монах облачен в плотную рясу поверх орденских одежд.
— Так где все-таки Ирма? — в очередной раз спросил я.
— Улетела, но обещала вернуться, — вновь расхохотался Бран. Предвестника нисколько не смущало, что его шутки более никому не понятны.
— Тогда ждем. — Я присел на корягу, на которой уже устроились монах и Война.
Мы больше молчали, чем вели разговор. Просто обменивались изредка ничего не значащими фразами и грели у огня кости; и Бран тоже — он как обычный человек. Про Волчий дом не вспоминали. Не сказать, что вампирши нет уже очень долго, но она все еще не появилась.
Ночное небо посветлело с восточного края.
— Утро, — промолвил монах, проследив за моим взглядом.
Ирма! Сложив крылья, вампирша опустилась на снег по ту сторону костра. Крылья исчезли. Она снова в привычном облике — без когтей и клыков и в прежней обгоревшей одежде.
— Не спите? — ехидно поинтересовалась вампирша и улыбнулась. Ирма такая же обворожительная, как раньше.
— Молимся, — пробубнил Томас Велдон.
Бран усмехнулся и погладил полоску бороды под нижней губой.
— Давно это было, — хмыкнул он.
— Что именно? — спросил я, поглядывая на ворох черной орденской одежды в руках вампира.
— Молился давно, — ответил Бран. — Очень давно.
— А ты попробуй, — посоветовала Ирменгрет. — Может, опять начнешь молиться, и благодать сойдет.
— Богохульствуете! — Велдон заскрежетал зубами, чем вызвал искренний смех предвестника и вампира.
Я хмуро следил за началом очередной перепалки. Надоела это грызня! Лучше бы подумали, чем живот набить. Мы не ели с прошлого полудня, когда угощались сушеным мясом, обнаруженным в сумке Ирменгрет.
Улыбнувшись после приступа веселья, она бросила перед собой орденскую одежду и принялась стаскивать с себя обгоревшие тряпки. Новой склоки не будет, потому что Ирма на сей раз оставила замечание инквизитора без внимания.
Она раздевается! Полностью! Томас Велдон заерзал, да и мы вместе с Браном зашевелились. Выпрямили спины, расправили плечи и таращились на Ирму. Она прекрасна!
— Постыдство! — хрипло воскликнул отец Томас.
Монах вскочил на ноги и, повернувшись спиной к обнаженной Ирменгрет, поспешил убраться от костра.
— Чего пялишься? — Вампирша скривилась, глядя на предвестника. — Не про твою честь!
Бран ухмыльнулся и прикрыл двумя пятернями глаза, да растопырил пальцы, и, ничуть не стесняясь, продолжил пялиться на красивую обнаженную женщину. А Ирма и не думала отворачиваться или прикрыться чем-нибудь, когда несколько мгновений разглядывала кучку из орденской одежды.
Кажется, я был красный как рак, хоть давно уже не мальчик. Ирма обладала роскошными и лишенными даже намека на что-то лишнее формами. Ее грудь просто идеальна, а… Но не будем об этом.
Насмешливо поглядывая на разинувших рты мужчин, рыжеволосая красавица неторопливо облачилась в солдатскую одежду приспешника Низверженного.
— Как предчувствовала, когда разделалась с ним, — сказала она, закончив с переодеванием. — Это одежда одного из арбалетчиков, который охранял орденского мага. Помните того обделавшегося от страха колдуна?
Я помнил и еще долго не забуду то, что показала Ирма.
Рядом появился монах. Усевшись на корягу, на прежнее место, он откинул капюшон рясы. Злой как собака! Велдон косился то на вампира, то на меня и Брана, однако молчал. Не произносил ни слова. Остальные тоже притихли, ожидая, что вывалит инквизитор.
Ирма и Бран посматривали на церковника с насмешкой. Я — с равнодушием: достали его душевные метания. Истинное чадо Матери Церкви в компании высшего вампира, предвестника конца времен и меня. Того, чья душа черней, чем у Ирменгрет и Брана, вместе взятых.
Я вздохнул. Но и Томас Велдон хорош! Он здесь, со мной и остальными, сугубо добровольно. Что злится тогда?
Инквизитор снова натянул капюшон и достал из-под одежд нательное Распятие на оборванной веревочке. Положил на ладонь, внимательно разглядывая его.
— Знаете, что это? — негромко спросил монах.
— Конечно, — ответил Бран.
Предвестник был серьезен, но не Ирма. Сложив руки на груди, вампирша чуть склонила голову набок и наблюдала за монахом. Предвкушая что-то донельзя забавное, как будто он пообещал исполнить шутовской номер. Стало обидно за Велдона. Не знаю, почему проняло сочувствием к нему, но Бран тоже не смеется. Я с раздражением посмотрел на Ирменгрет. Поймав мой взгляд и почувствовав мой настрой, вампир отвернулась.
