– Ты!.. – просипел незадачливый женишок, хватая ртом воздух и пытаясь восстановить дыхание – я осторожно выглянула, чтобы не пропустить ничего. – Т-тебя уволят…
– Я отвечаю за безопасность Райны, – веско ответил на это Роберт, жаль, лица его не могла видеть. – А ты однозначно угрожал оной.
Ещё как, сволочь такая. Я неосознанно потёрла ноющие запястья, надеясь, что синяки не проступят.
– Я с ней р-разговаривал! – Лайнел всё же выпрямился, его лицо перекосило от злости, но на Ханта поднимать руку он не рискнул.
– Когда разговаривают с девушкой, её не прижимают к подоконнику и не выкручивают руки, – спокойно заметил Хант. – Сам выйдешь, или помочь?
Отчётливый скрежет зубов прозвучал музыкой. Лайнел метнул на меня многообещающий взгляд и бросил:
– Потом поговорим…
– Я тебе всё сказала, – негромко и непреклонно перебила его. – Не вижу смысла продолжать беседу.
Пакс поджал губы, опасливо обошёл моего телохранителя и направился к двери, отчётливо кренясь на один бок. Видимо, знатно Хант врезал ему по почкам. Очень надеюсь, что ближайшие пару дней вопрос малой нужды для Лайнела превратится в весьма острую проблему. Я проводила его настороженным взглядом, опасаясь гадости, но нет – Пакс вышел из комнаты и даже не хлопнул дверью, удивительно. На несколько мгновений повисла звенящая тишина, и на меня вдруг накатило: тело затрясло противной мелкой дрожью, и пришлось обхватить себя руками.
– Клоун, – презрительно бросил Хант, и я повернулась к нему, по-прежнему сохранявшему невозмутимость.
Неожиданно пронзила такая острая потребность почувствовать его рядом, чтобы обнял, прижал, ощутить крепкие мышцы под пальцами, что я, не задумываясь, шагнула к Роберту и обняла за шею, притягивая к себе. Благодаря шпилькам пониматься на носочки не пришлось, да и мой мужчина без лишних вопросов с готовностью заключил в кольцо надёжных объятий и накрыл мои губы своими. Боже, вот именно этого мне не хватало весь вечер, чёрт возьми. Тело вспыхнуло спичкой, я жадно впилась в рот Ханта, запустив ладони под чёрный пиджак и страстно желая сорвать его к чертям. Я соскучилась, да, очень. Руки Роберта спустились ниже и стиснули мою попку, крепко прижав к ощутимой выпуклости, отчего у меня вырвался глухой стон. Страстный, почти грубый поцелуй смял губы, подчиняя и забирая инициативу, и я с радостью покорилась, почти повиснув на Ханте.
Как мы подошли к окну, не помню, честно. Резьбу мне сорвало окончательно, и как мои ладони оказались уже под рубашкой Роберта, тоже не вспомню и под страхом смертной казни. Дыхание резко закончилось, и пришлось со всхлипом откинуть голову, хватая ртом воздух. Наши взгляды встретились. Под моими пальцами быстро билось сердце моего мужчины, я тонула в потемневшей глубине его глаз, и низ живота уже пылал от проснувшегося желания. В следующий момент меня развернули, прижав к краю подоконника, и жаркий, хриплый шёпот обжёг шею:
– Наклонись.
О да-а. Я опёрлась ладонями о гладкую поверхность и чуть выгнулась, дрожа от предвкушения. Руки Ханта мигом оказались под платьем, одним движением задрав до талии – удачный фасончик я выбрала, однако. Шумный вздох заставил довольно улыбнуться и провокационно выставить попку: судя по всему, Хант оценил и моё бельё, и пикантный общий вид. Я только слабо ахнула, почувствовав, как его палец уверенно пробрался под кружево, с нажимом проведя по откровенно влажному местечку и проник внутрь, проверяя, насколько я готова. Ещё как готова, да… Прикрыв глаза, прикусила губу, чуть подавшись назад, навстречу настойчивой ласке, и ещё один судорожный вздох – когда Хант добрался до чувствительного бугорка, постреливавшего жалящими искрами удовольствия. Но мне хотелось большего, прямо сейчас, без всяких нежностей. Хотелось снова принадлежать ему без остатка, и… Сквозь грохочущую в ушах кровь я едва расслышала тихое звяканье и шорох, и через мгновение напряжённый, горячий ствол вошёл в меня одним плавным движением. До конца. Выбивая очередной слабый стон.
Царапнув подоконник, я изогнулась, зажмурившись до звёздочек и ещё сильнее подалась назад, сжимая мышцы и захлёбываясь в упоительном наслаждении. Ладони Ханта крепко удерживали мои бёдра, контролируя движения, и мир сошёл с ума, завертелся, засасывая в воронку жарких эмоций и ощущений. Я превратилась в обнажённый нерв, тело напряглось до предела, и сознание стремительно улетало за грань. Тяжёлое дыхание Ханта музыкой отдавалось в ушах, усиливая удовольствие до непереносимого предела. Хотелось громко стонать, махнув рукой и на возможных свидетелей, и вообще на всё. Где-то на периферии сознания мелькнула мысль о предохранении… Мелькнула, в общем. Потом не до неё уже было. Толчки Ханта внутри стали сильнее, глубже, до сладкой боли, и я, прикусив палец, коротко всхлипывала с каждым выпадом, приближавшим меня к долгожданной разрядке. Словно чувствуя, что я уже вот-вот, Хант ещё ускорился, и она наконец наступила…
Запрокинув голову, я придушенно застонала, кусая губы и считая звёзды, тело словно молния пронзила, а за ней – ещё одна, когда Роберт впился пальцами в мои ягодицы и сдавленно зашипел, сделав несколько последних мощных толчков. И замер, тихонько поглаживая попку поверх кружева, пока я, распластавшись на прохладной поверхности и прижавшись к ней щекой, блаженно улыбалась, ловя последние отголоски оргазма. Кайф. Чья-то шаловливая конечность легко провела вдоль позвоночника в вырезе платья, и я чуть не взвилась – это самое чувствительное моё место, между прочим, особенно после пережитой эйфории! Возмущённо мяукнула, но силы возвращались медленно, и подняться их пока не находилось. Рядом с лицом легла широкая ладонь, и ко мне неожиданно мягко прижалось сильное тело, аккуратно, чтобы не придавить, и около уха раздался хрипловатый смешок. Тёплые губы бережным поцелуем коснулись основания шеи прямо над воротником платья, и я тихо вздохнула, чувствуя себя абсолютно счастливой.
– Ты вела себя крайне неприлично, ты в курсе? – шепнул Хант, обняв за талию и помогая выпрямиться.
– Угу-у, – томно протянула я, обмякнув в его объятиях и закинув руку назад, наощупь найдя шею. – Но тебе ведь это нравится, да? – проворковала, чувствуя себя натуральной мартовской кошкой.
Сытой и довольной. Нет, ну правда, с Хантом получается совершенно чумовой секс, и неважно, спонтанный он или размеренный и неторопливый. Не скажу, что прошлые мои партнёры были плохи в постели, но… Но. Наверное, в самом деле с правильным мужчиной всё остальное тоже правильно. Эмоции ведь имеют не последнее значение. Я чуть повернула голову и потёрлась щекой о рубашку Роберта.
– Увези меня отсюда, а, – тихо попросила, не желая возвращаться и продолжать фальшиво улыбаться.
Хочу провести другой вечер, с тем, с кем мне в самом деле хорошо, и кто ценит не мои связи и папины деньги. Роберт даже не стал спрашивать, куда. Чмокнул в висок, молча отстранил, приведя одежду в порядок, потом легонько подтолкнул к двери. Мы вышли и не стали ломиться через центральный вход, а нашли один из боковых и покинули особняк, особо никем не замеченные. В скарте я сбросила туфли и с ногами привычно забралась на сиденье, даже не спросив, а куда, собственно, меня везут. Всё равно, если рядом Роберт. Я смотрела на его профиль, едва заметный в полумраке салона, и улыбалась, просто потому, что рядом мой мужчина. Немногословный и надёжный. А что ещё нужно женщине, на самом деле?
