Хотя… если дальнейшие занятия будут проходить в таком мирном ключе, то переход и не понадобится.
Обедали мы так же вместе с Аланом и несколькими сокурсниками из его круга общения. На сей раз вели они себя весьма тактично и ничем не проявляли свой обычный элитный снобизм.
Впрочем, особо я не радовалась. Понимала, что отношение ко мне переменилось только из-за Камерано, и к остальным студентам не их круга осталось прежним.
А после обеда Алан собрался куда-то по своим делам и посоветовал мне остаток дня отсидеться в своей комнате. Мол, переждешь сегодня, а уже завтра будет поспокойнее.
Поскольку я все равно никуда не собиралась, последовать совету было проще простого. Тем более, в моем распоряжении были учебники и очередное задание с заморочными расчетами от магистра Брук.
Кроме того, на ужин я тоже решила не ходить, хотя Иланна и звала, обещая, что ее брат с друзьями никому не дадут донимать меня расспросами. Но я лишь попросила поблагодарить от моего имени за заступничество Дириона — все-таки он действовал из лучших побуждений — и отказалась.
Поголодаю немного, не страшно. Это лучше, чем слушать грубые высказывания Дириона и его друзей об Айландире, которые обязательно последуют. Я была в этом уверена. Но как доказать им, что тленник не виноват, до сих пор не знала.
Да и с самим Айландиром мы еще не объяснились. А находиться в компании Дириона, не оправдавшись, было бы не честно по отношению к тленнику.
Весь день я собиралась с духом, чтобы ему написать. Только когда наступил вечер, и тянуть больше было не смысла, все-таки отправила ему первое, короткое:
«Привет».
Не прошло и нескольких мгновений, как вибрация уведомила об ответном сообщении.
Открывая его, я готовилась к ругани и обвинениям. Причем заранее была согласна принять их как справедливые и долго извиняться. Ведь после того, как Айландира из-за меня несправедливо обвинили и втянули в драку, а потом еще и прополоскали в Анонимусе всей академией, смолчать в принципе сложно.
Однако вместо этого увидела одно единственное слово:
«Дядя?»
Айландир не написал ничего из того, что написал бы, пожалуй, любой другой. Он просто уточнял догадку.
Сердце почему-то забилось быстрее. И отпираться смысла уже не было.
«Да», — дрогнувшей рукой ответила я.
«Часто он так?»
Хороший вопрос. Как бы я сама хотела знать на него ответ!
«Только когда злится».
«А злятся пепельники часто. Я понял. И понял, почему ты не хотела возвращаться».
Ох…
Несколько мгновений я смотрела на кейлор, не в силах унять учащенно бьющееся сердце. Целый день я боялась разговора с Айландиром, а он… он не злился! Более того, даже виноватой меня ни в чем не считал!
Вот оно, рациональное мышление тленников! Кто вообще из моего окружения мыслит более здраво, чем Айландир? Да никто!
Внутренний всплеск восторга и восхищения почти разом перерос в уверенность: надо идти в библиотеку. Срочно. И если Александр вправду нагнетает обстановку, прямо из библиотеки сразу же приду к Айлу и все ему расскажу. Во всем признаюсь, от и до. И в том, что я никакая Александру не племянница. И в том, что нужна из-за дара. И про родителей, здоровьем и жизнью которых он меня шантажирует, скажу.
Айландир все поймет. И поможет. Наверняка.
Отключив кейлор, тленник рассеяно посмотрел в темное окно. В своих предположениях он ожидаемо оказался прав. Правда, как к этому относиться, Айландир до конца еще не решил.
С одной стороны, утром было крайне неприятно внезапно обнаружить, что вся академия посчитала его настоящим куском дерьма. С другой — Айландир помнил перепугано-растерянный взгляд Евы и ее попытки за него вступиться. И понимал, почему она не могла напрямую сказать о том, кто действительно ее ударил. Обвинять Еву было не в чем.
Так сложились обстоятельства. Причем, отчасти действительно по вине самого Айландира. Он ведь знал, что пепельники излишне эмоциональны. И знал, что Ева боится дядю как огня. Настолько, что была согласна на что угодно, лишь бы не возвращаться домой. А отец при этом здраво предположил, что Александр племянницу еще и как женщину желает.
Айландир все это знал, но оставил девчонку со взбешенным родственником одну. Хотя результат их дальнейшего общения был весьма очевиден.
Сейчас.
А тогда он сам поддался эмоциям. Александр на редкость расчетливо на них сыграл.
Получается, Айландир сам дурак, что подобное допустил. И, что самое противное, ему отчего-то было не наплевать.
Вот, казалось бы, какое дело? Ну ударил дядя племянницу. Так они из другого Домена! А Ева — простая девчонка, не дархатка даже. Так, тело для развлечения, к которому просто тянет. Хорошо, не просто, а сильно. Но кроме постели у Айландира с Евой все равно ничего бы не было!
Однако в глубине души все равно шевелилась злость. На Александра. И на самого себя за то, что вчера так быстро ушел. И это беспокоило его куда сильнее, чем всеобщее осуждение.
Айландир осознал этот факт практически сразу после того, как их с Дирионом разняли. А потому на расспросы сокурсников отвечал сухо и односложно. Да, он вчера у Евы был. Да, когда уходил, то злился — запись не врет. Но Евы Айландир и пальцем не коснулся.
Не верите? Доказательства нужны? Идите к дашшу оптом.
Посланы были, в итоге, все, кроме Дианэ и Триона. Друзей не так просто было проигнорировать. Особенно, если они сидят рядом на лекции. И вдвойне после того, как Трион начал размышлять вслух:
— Слушай, если это не ты, то тогда девчонка знатно тебя подставила, умалчивая о том, кто ее действительно ударил. Может…
— Нет, — перебил Айландир, выходя из мрачных раздумий. — Ничего делать не надо.
— Уверен?
— Абсолютно. — Он, было, замолчал, но упрямый взгляд друга показывал, что просто так Трион не отстанет. Поэтому пришлось добавить: — Я знаю, почему она молчит. Девчонке не позавидуешь.
— Хм?
— Нет. Объяснять ничего не буду. И тебе, Дианэ тоже. Не смотри на меня таким щенячьим взглядом, в воспоминания не пущу. Хочешь, вон, пойди у Евы спроси, ты — баба, может, она тебе поплачется.
Черноволосая тленница недовольно фыркнула, но настаивать не стала. Поняла, что настроение у Айландира крайне паршивое, и ему не до откровений. А Трион хмуро уточнил:
— И что теперь со всем этим делать?
— Да ничего. — Айландир пожал плечами и задумчиво покрутил в руках ручку. — Не в первый раз уже мне дружной толпой сообщают, как меня ненавидят. Поводы разные — реакция привычна. Пусть на сей раз и не справедлива. С другой стороны, если подумать, сейчас мне это даже на руку. Дирион воспринял все весьма серьезно.
