Толкнув очередную дверь, я неожиданно очутилась в той самой столовой наверху башни. А я даже не поняла, думала, что попаду в совсем другую залу! Остатки завтрака убрали, и кто-то подал на стол блюда с пирогами и нарезанные фрукты. Есть мне не хочется. Но тут в голову пришла одна идея. Взяв тарелку с едой, я несу ее в спальню. Девушка с седыми волосами ждет у дверей – меня это не удивляет, но и не радует. Будто весь смысл ее жизни в том, чтобы одевать меня!
– Садись, – требую я, указывая на кресло у окна.
Она отказывается – молча мотает головой, а на мое нетерпеливое «да сядь уже» отвечает чуть слышным «нет».
«До чего же упрямая!» – негодую про себя я. Но замечаю, как дрожат руки горничной, и мне становится стыдно. Ну конечно! Ей до безумия страшно!
Я закрыла дверь и зашторила окна.
– Пожалуйста, – прошу я, снова кивая на кресло. Сама сажусь в другое.
В конце концов она согласилась. Неохотно присела на самый краешек, готовая в любую секунду вскочить. Вот, первый шаг сделан! Может, со вторым будет легче? Я ставлю на стол тарелку с куском пирога и фруктами и пододвигаю ее к горничной.
– Пожалуйста, съешь что-нибудь, – предлагаю я и сама тянусь к еде, чтобы ободрить горничную. И сразу приступаю к третьему пункту, пока девушка не успела сбежать.
– Я тут подумала… Ты же знаешь, что я не отсюда, верно?
Она кивает. Смотрит в пол. К еде так и не притронулась.
– В моем мире заведено, что у каждого есть имя. Здесь, наверное, все иначе, но можно сказать тебе честно? Меня это бесит! Я даже не могу обратиться к тебе, попросить о чем-нибудь!
Я перевожу дух, надеясь, что правильно выразилась и не обидела девушку.
– Давай придумаем тебе имя.
Горничная исподлобья смотрит на меня – и это все, чего я добилась. Смотрит застенчиво и неуверенно.
– А давай это будет наш секрет. Никто не узнает.
– Наш секрет? – шепчет она.
– Ага. Договорились?
Такое ощущение, что ей не хватает смелости ответить. Она закусывает пухлую нижнюю губу и, поразмыслив, согласно трясет головой.
Я снова пододвигаю тарелку к ней.
– Тебе нравится какое-нибудь имя? Выбирай любое, какое вздумается!
Горничная трясет головой. Может, она не знает имен? «Боже мой, Вики! Да быть того не может!» – мысленно ужасаюсь я.
– Давай я накидаю тебе вариантов? Какое понравится, оно…
– …и станет моим именем?
Я широко улыбаюсь.
– В точку. Оно и станет твоим именем. Готова?
Я терпеливо жду, и горничная кивает, но не так застенчиво, как раньше. Глаза у нее серые, длинные прямые волосы тоже серые и блестящие. Кажется, для девушки все происходящее сродни неожиданному приключению.
– Как тебе Мэри? – начинаю я. – Иветта? Люси? Хелена? А Пейдж? Линн? Грейс или…
– Грейс? – переспрашивает она.
И с улыбкой отвечает сама себе:
– Да. Грейс.
По рукам бегут мурашки. На мгновение в душе вспыхнула тревога: я будто высвободила какие-то силы и из-за этого могут возникнуть большие неприятности. Но гоню это чувство прочь. Я просто себя накручиваю. Все, что я сделала, это дала горничной имя. Имя наделяет человека индивидуальностью. Оно принадлежит только вам, и никому не под силу отнять его. В этом нет ничего дурного, правда?
– Грейс – замечательно, – заявляет горничная.
Да, не поспоришь.
Глава 19
На праздник мы умышленно опаздываем. Вики просветила, мол, очень важно заставить гостей ждать. И не важно, что все это время нам пришлось праздно шататься по комнате. Я нервно тереблю локоны, то и дело разглаживаю шелковую ткань своего светло-зеленого платья. Чувствую, широкий кринолин сегодня заставит меня помучиться!
– Шелк прямо из Эшриана, – сообщила Вики с такой гордостью, что мне стало ясно: ткань очень дорогая.
Я бы предпочла что-то темно-синее, раз уж черный совсем не катит, но портные пришли от моего предложения в неописуемый ужас. Я только потом въехала почему. Вики носит синий. Только Вики.
Наконец время пришло. В сопровождении королевских воинов, осторожно ступая на высоких каблуках, мы идем к бальному залу, откуда доносится приглушенная музыка и гул множества голосов.
– Здесь у тебя проходят аудиенции? – шепотом спрашиваю я Вики, высматривая через огромный дверной проем трон, но вижу неясные блики – внутри все сверкает! Стены и потолок украшены длинными гирляндами, на которых мягко покачиваются стеклянные цветы, поблескивая в ярком свете. Стеклянные скульптуры ловят свечение и щедро рассыпают по залу искры, и кажется, что каждый в этом зале окружен сиянием. Даже полотна на стенах отливают серебром! На белом мраморном полу отражаются разноцветные платья.
– Нет, Тронный зал не такой праздничный, – отвечает Вики, улыбаясь. Но стоит нам войти в зал, улыбка исчезает с ее лица.
Гости немедленно умолкают. Склонив головы, они отходят, освобождая нам дорогу. Платья дам очень похожи на мое: длинные и блестящие, только кринолин гораздо меньше, чему я очень завидую. Кавалеры в элегантных облегающих черных костюмах и в шелковых рубашках. Прислуга в серебристо-серой униформе. Я замечаю среди других горничных Грейс, и она украдкой улыбается мне.
Вики, словно нацепив маску холодной элегантности, величаво ступает по залу, и гости расступаются перед нами, словно море перед Моисеем. Лишь несколько человек во всем зале удостоились взгляда сестры, и всего один разок уголки ее рта дернулись, будто она, несмотря на правило, хотела кому-то улыбнуться. Я же, наоборот, то и дело задеваю ее своим кринолином, потому что верчу головой в разные стороны. Музыканты играют медленную мелодию, в такт наших шагов – нет, правильнее сказать, в такт шагов Вики, пока та шествует к пирамиде из стеклянных бокалов, в которых плещется янтарная жидкость. Взяв верхний бокал, Вики передает его мне, затем берет другой и, обернувшись к участникам бала, поднимает его над собой.
– Мои гости! – Она не повышает голос, ее все равно слышно всем. Впечатляет! Никто не перешептывается, не шаркает ногами. – Возможно, вас удивляет, что я даю бал в такое время. Но для этого есть чудесный, просто изумительный повод, вы будете в таком же восхищении, в каком была я сама! Воистину Лиаскай всегда ведает, как будет лучше, ведь вчера она прислала сюда человека, в котором я нуждалась больше всего!
О чем это Вики? Ничего не понимаю… Больно признаться, но даже Жадные леса мне роднее дворца сестры. В голове всплывает образ Питера, его язвительная улыбка, но я отмахиваюсь от воспоминаний.
– В очередной раз Лиаскай с Зачинающимся Утром доказала свою милость, свою силу, свою непоколебимую любовь ко всем нам! Бросая на нас тень, затем Она дарит нам новый ослепительный свет! Отпразднуем же Ее сияние! Сегодня ночью веселитесь так, как не веселились никогда в жизни! Завтра разнесете во все концы страны благостную весть!
