– И злюсь на Алис, потому что она показала тебе Церцерис. Но больше всего злюсь на самого себя. А ты… ты меня с ума сводишь.
Минуту назад я знала, что мне сказать! А теперь в голове ни одной путной мысли… Мы молча идем по улице, Лиам пинает камешки под ногами.
– Думаю, нам надо поговорить. – Я решила нарушить молчание, и с моих губ сорвался нервный смешок. Вот абсурдно, что это предлагаю я. Тот еще оратор!
– Надо, – соглашается Лиам.
Мы подходим к дому напротив хижины Алис. Лиам здесь живет. Открыв дверь, он пропускает меня внутрь.
В доме две комнаты. Спальня – там камин, кровать, сундук, несколько полок и огромный стол с шестью стульями. Вторая комната совсем крошечная, сквозь открытую дверь вижу там дровяную печь. На подоконнике пристроилась изящная серебристо-серая ночная кошка. Неспешно расправив крылья, она снова складывает их за спиной и медленно мигает, будто спрашивает: «Вы меня потревожили. Так, зачем пожаловали?»
– Прости, – говорит Лиам, спеша на кухню.
Вернувшись с тряпицей в руке, он поднимает что-то с пола. Дохлая мышь!
Лиам кивает на кошку.
– Зузу терпеть меня не может, но все равно побаивается, что без ее щедрых даров я околею с голоду.
– Ну, хоть кто-то за тебя переживает! – фыркнула я в ответ.
В доме Лиама надо быть осторожнее. Всем известно, что чувство юмора у кошек весьма своеобразное.
Сажусь за стол. Лиам заваривает чай и достает откуда-то печенье. От удивления я широко раскрыла глаза:
– Это что, шоколадное печенье?
– Шоколад прямиком из Эшриана, – похвалился Лиам. – И увы, я сам от него без ума. Так что ешь скорее, не то тебе и крошки не достанется.
Как я его понимаю! Печенье такое вкусное, что сразу вызывает у меня зависимость! Но пусть Лиам не обольщается, отвлечь меня от темы не так просто.
– Ну что, рассказывай, – обращаюсь к нему я. – Что за терки у вас с Зарой?
– С чего бы начать?
Он ненадолго задумался, прикусив нижнюю губу. Необъяснимым образом чувствую это на своих собственных губах. Какое-то покалывание…
– Пожалуй, начну с Церцериса, который мне отдали Грэхем и Лиззи, так будет лучше всего. Здесь, в деревне, Церцерис никому не нужен. Мы должны обменять его. Правда, мы не знали, что Церцерис сломан…
Так вот что было в сумке! Я, конечно, догадывалась, но теперь окончательно убедилась.
– И на что вы его меняете?
– Не на что, – поправляет меня Лиам, и голос его дрожит. – А на кого. Я…
Тут дыхание Лиама участилось.
– У меня есть еще один брат. Шеймус. Ему десять лет.
Надо что-то сказать! Ободрить Лиама, утешить, но не нахожу правильных слов. В голове сплошь белый шум.
Шеймус. Десять лет.
Мысли в голове путаются, но я вспоминаю то имя.
– Босуорт?
Лиам кивает.
– В нашей семье всем нелегко об этом говорить. Особенно братьям. И Зара прекрасно об этом знает.
Тянусь через стол, накрывая его ладонь своей. Зара сознательно бьет туда, где больнее. И так со всеми, не только со мной.
– Что случилось?
– Моя семья скрывалась в Кельзене, когда все произошло: Босуорт, дезертирство. Нам нужно было зерно, школьные учебники, разные мелочи – и тут неожиданно нагрянули приспешники дезертира. Завязалась драка, и нам удалось отбиться. Но радовались мы недолго. Оказалось, нас просто отвлекали! А Босуорт и другие мятежники похитили Шеймуса из укрытия!
Лиам смотрит в стол.
– С тех пор минуло уже полгода. Они схватили Шеймуса. Сделали его одним из своих. И виноват в этом я.
– Какая чепуха! – горячо возражаю я, но Лиам качает головой.
– Ты ничего не знаешь. Я виноват. У меня десятки имен, Майлин, и все их носит первоклассный ворюга. А Босуорт хочет завербовать себе помощника, которому можно поручить самую сложную работу, требующую ума и смекалки.
– Но они украли твоего брата! Нельзя же закрыть на это глаза!
– Босуорт с приспешниками неоднократно предлагали мне примкнуть к их движению. А я четко дал понять, что не желаю иметь с ними ничего общего. И тем самым оскорбил их. Глупая ошибка! И мы за нее поплатились. Заполучив Шеймуса, мятежники утратили ко мне всякий интерес.
– И что они захотели взамен?
Лиам тяжело вздыхает.
– Ничего. Уж чего я только не предлагал, всего им было мало! Тогда я пообещал им Церцерис взамен на свободу Шеймуса – последняя попытка. Я был в отчаянии. И они об этом знали.
Сжимаю его руку.
– Что они задумали? Зачем им Церцерис?
Облокотившись на стол, Лиам прячет лицо в ладонях.
– Они хотят уничтожить династию Королев. Покончить с монархией раз и навсегда. Босуорт жаждет власти. Знаешь, я совсем не религиозен. И не боюсь ужасной мести Лиаскай – ни огненного смерча, ни цунами. Но сомнений нет: если Босуорт добьется своего – начнется война. И разрушений от нее будет гораздо больше, чем от любой другой катастрофы.
– Война? Потому что будет попран закон и религиозные фанатики с этим не смогут примириться?
– И это тоже, да. Но вообще все гораздо страшнее. Соседние страны Западного континента уважают Лиаскай, трепещут перед ней, потому что боятся. Но если они начнут догадываться, что страх их основан на старой легенде, то немедленно нападут. – Откинув со лба волосы и глядя прямо на меня, Лиам продолжает: – Босуорт с приспешниками хотят свергнуть Королеву. И – какая ирония! – для этого им нужна Королева. Они тоже не хотят войны.
И тут до меня дошло. По спине пробежал холодок: по какому тонкому льду я хожу…
– Ты собираешься обменять амулет – Церцерис – на своего брата. С помощью Церцериса Босуорт сможет проникнуть в мой мир и забрать оттуда какую-нибудь девчонку, – шепчу я. – И посадить ее на трон. Традиции будут соблюдены: Королева – девушка из Завременья.
Лиам кивает.
– Именно так я и хотел поступить. Самому тошно. Но Церцерис сломан. Такой мятежникам не нужен.
– Но у тебя есть кое-кто, кого можно обменять на Шеймуса. И даже в Завременье прыгать не придется.
Что ж, поздравляю, Майлин! Этот кто-то – ты!
– Я думал об этом, и долго, – признался Лиам.
Лиам врет как дышит. Но сейчас он искренне переживает… Я совсем запуталась! Но теперь понятно, почему он не бросил меня в Жадных лесах. Собирался отдать мятежникам. Может, и сейчас собирается! Устало закрываю лицо руками.
Мне ли его винить? Если бы пришлось пожертвовать кем-то ради спасения Вики, неужели я думала бы о морали? Шеймусу всего десять лет… Но я нужна Вики и не позволю этому плану Лиама осуществиться!
