Ее мать помотала головой, и ее глаза загорелись от любопытства.
– Это… очень сильно отразилось на тебе. Интересно, почему.
Мэй подумывала рассказать о тумане, голосе, крови, сочившейся из линий на ее ладонях. Но Августа четко дала понять, что не хочет обсуждать вероятность, что Мэй может быть сильнее нее, так что девушка прикусила язык.
Августа справлялась со стрессом от боярышника тем, что увеличила количество патрулей и дольше работала в участке. Мэй же справлялась с этим тем, что договорилась о еще одной встрече с отцом. Она хотела рассказать обо всем увиденном и спросить о том, что сказала ей Харпер: что, по ее мнению, зараза – не вина Зверя. Что Серость тоже заражена. Мэй сочла эту теорию почти невероятной. Каждый раз, когда в Четверке Дорог случалось что-то плохое, виноват был Зверь.
Эзра снова уехал в Сиракузы, чтобы просмотреть особую коллекцию университетской библиотеки – вдруг там есть какая-то информация, которая им поможет. Но он вернулся по просьбе дочери. Он хотел собственными глазами увидеть дерево, что было довольно трудно осуществить, но спустя пару дней выдалось утро, когда Джастин пошел на собрание команды по бегу, а Августа сидела в участке.
Ежась от морозного осеннего воздуха, Мэй встретилась с Эзрой у дома Готорнов. Она спрятала руки в карманы пальто и повела его за угол, жалея, что не прихватила перчатки. Эзру, похоже, погодные условия ничуть не смущали – он выглядел невозмутимо, как настоящий профессор, в твидовом пиджаке и клетчатом шарфе. Поправив очки, он присмотрелся к боярышнику у края леса – Мэй опасалась подпускать его ближе к месту заражения. Не хотела, чтобы он заболел.
– Фотографии, которые ты прислала, не показали ситуацию в полной мере, – тихо сказал Эзра. – Боярышник меняется.
Не обращая внимания на чесотку в ладонях, она несчастно смотрела на серебряные жилки, ползущие вдоль дерева, резко впиваясь в широкий ствол.
– Он не меняется, а умирает. Я видела, как это произошло, и все равно ничего не смогла сделать.
– Ты упоминала какую-то странность, видение, – с очевидным любопытством напомнил Эзра. – Расскажи мне о нем.
Мэй пустилась описывать голос в своей голове, туман, кровоточащие ладони. После первоначальной вспышки вены немного замедлились; почки, которые она так же видела на деревьях у ритуального места Салливанов, не открывались, но и не исчезали.
– Интересно, – сказал Эзра. – Думаешь, это видение возникло из-за твоей связи с колодой Предзнаменований?
Мэй замешкалась.
– Я как-то не думала об этом.
– А стоило бы. Ты сильная, Мэй, ритуал позволил тебе обрести такую связь, которая другим основателям даже не снилась.
– Да, насчет этого… – Мэй много думала о своей беседе с Августой перед вечеринкой. – Я говорила с мамой о своей силе, как ты меня и просил. Она сказала, что после Хетти Готорн никому не удавалось менять будущее.
Глаза Эзры пытливо загорелись.
– Значит, этой силой действительно обладала только основательница Готорнов… до тебя.
– Но я не уверена, что обладаю ею… Не знаю. Может, я сама все придумала, когда меняла карты.
– Нет. Не недооценивай себя. – Эзра выглядел так, будто едва сдерживался. – Когда я проводил твой ритуал со Зверем, у меня была надежда, что ты повторишь процесс установления связи первых основателей. Я не был уверен, к какому результату это приведет, но если Августа сказала правду о твоих способностях, то это дало тебе силу первых основателей. А значит, ты можешь преуспеть там, где другие потерпели неудачу, и изменить ход этой борьбы.
По Мэй прошла волна трепета, пока она обдумывала его слова. Мысль, что она может быть так же могущественна, как женщина, запершая Зверя, казалась почти непостижимой.
– Значит ли это, что я могу изменить будущее так, чтобы обеспечить нам победу над заразой?
– Теоретически, – Эзра задумчиво вздохнул. – Это рискованно. Меня пугает то, что ты увидела, когда болезнь поразила боярышник. Это значит, что, с твоей-то связью, ты можешь умереть, если твои старания приведут к обратному результату. Мы не можем безрассудно рисковать твоей жизнью – нужно найти способ обезопасить тебя. Я вернусь в университетскую библиотеку и поищу что-нибудь, что поможет тебе.
– У них нет цифрового архива? – Мэй не хотелось, чтобы он снова уезжал и оставлял ее наедине со всеми тревогами.
– Боюсь, что нет. Но я вернусь, Мэй, обещаю. А тем временем, прошу тебя, не делай ничего опрометчивого.
– Ладно. – Кивнула Мэй, хотя ей отчаянно хотелось сделать хоть что-нибудь. Она не знала, как поднять эту тему по телефону, но теперь, когда они стояли лицом к лицу, она хотела спросить у отца кое-что еще. – Э-э… еще, когда я говорила с мамой… она упомянула кое-что о тебе.
– О, – Эзра поправил очки. – Дай угадаю – ничего хорошего.
– Можно и так сказать.
– Ну, полагаю, этого стоило ожидать. – Он рассеянно постучал костяшками пальцев по стволу ближайшего дерева, словно обдумывал свои следующие слова. – У твоей мамы… сложилось довольно четкое мнение о том, что произошло между нами.
– Она сказала, что ты изучал нас. Это правда?
– Определенно, – он поджал губы. – Это старый спор. Она считала мой интерес к мифологии и порядкам основателей назойливым. Я же просто хотел найти способ помочь семье. Мою гордость ранит это признавать, но я слишком поздно догадался, что ее нежелание сотрудничать было вызвано страхом, что я раскрою правду о ее способностях.
Желудок Мэй скрутило.
– Ты о том, что она лишает жителей воспоминаний?
– Да. Мне это не нравилось, о чем я ей и сообщил. После чего ей перестал нравиться я.
– Поэтому ты ушел?
– Частично. Но то были темные времена, Мэй, и я не очень хочу вспоминать их.
– Понимаю. – Она ненадолго замолчала. – Странно, как это она не пыталась лишить воспоминаний и тебя.
– Я тоже удивлен. Наверное, у нее все еще есть какие-то границы.
– Я просто этого не понимаю. Такое впечатление, будто она абсолютно не хочет признавать даже возможность того, что я могу помочь.
– Это потому, что ты угроза для нее. – Эзра показал на дом, остроконечную крышу, умирающие ветки боярышника. – Она заявляет, что ей нужны сильные основатели, но на самом деле ей нужны только те, кто слабее нее. А поскольку ты способна свести на нет ее силу, способна на то, о чем она только мечтает, Августа пыталась подавить тебя, вместо того чтобы позволить расти.
– Прямо как она поступила с Харпер и Вайолет.
– Именно, – Эзра ласково взял ее за плечо. – Думаю, тут больше не на что смотреть. Я скоро вернусь. А пока что следи за продвижением заразы, хорошо?
– Спасибо, – устало поблагодарила Мэй.
Они попрощались, и она прошла мимо своего умирающего дерева, глядя на дом, который больше таковым не казался.
