Обычно люди встречались под трибунами школы Четверки Дорог, чтобы пообжиматься или покурить. У Харпер было на уме нечто совсем другое. Стоило ей появиться, как парочки и дети начали разбегаться, спешно туша сигареты, пока не поняли, что она не учитель.
– Необязательно их запугивать, – сказал Джастин, обеспокоенно наблюдая за группой девятиклассников, которые отползали от них, как перепуганные мыши. – Они просто хотят насладиться переменой.
– Ты бы предпочел, чтобы мы делали это на глазах у половины школы? – сухо поинтересовалась Харпер.
Его губы слегка изогнулись.
– Нет.
– Так и думала.
Честно говоря, она и сама бы предпочла встретиться в другом месте, но кабинеты для репетиций были уже заняты. Лучи солнца пробивались сквозь щели между рядами и освещали граффити в виде сердец и других частей тела, которые были изображены довольно оптимистично по сравнению с реальностью. Тут воняло носками и плесенью, но это единственное место, где они могли хоть как-то уединиться посреди дня, чтобы обсудить, что за чертовщина творилась с боярышником. Идея встретиться принадлежала Джастину, но Харпер гадала, не жалел ли он об этом, пока хмуро и разочарованно смотрел на своих одноклассников.
– Эй! – рявкнула Харпер паре дерзких ребят, которые остались. – На выход! Нам нужно поговорить о делах основателей.
– Чувак, – пробормотал какой-то десятиклассник, который дружил с ее братом. – Лучше прислушаться к ней. Ты же знаешь, что она сделала с тем деревом.
Его друг кивнул, и они, напуганные, ушли.
– Вижу, ты наслаждаешься своей новообретенной силой, – сказал Джастин, как только они, наконец, остались вдвоем. Харпер не сомневалась, что кто-то по-прежнему подслушивал, поэтому говорила шепотом, оглядываясь в поисках любопытных одноклассников и их телефонов. В голосе Джастина слышались нотки зависти, но она его не винила. Еще несколько месяцев назад это перед ним все разбегались, стоило ему прочистить горло.
– Они не знают, что я не могу ее контролировать, – тихо ответила Харпер.
– Это точно. Иначе, уверен, они бы двигались гораздо быстрее.
Он замолчал, и между ними воцарилась неловкая тишина. Харпер понимала, что им важнее сосредоточиться на гнили, чем на произошедшем – вернее на не произошедшем – на вечеринке. Но прошло уже несколько дней, а ее голова была занята только этим. Как близко он сидел, как грустно выглядел. Сколько боли им причинила правда о том, что она видела в Серости.
– Итак, – наконец сказала она. – Боярышник. Значит, зараза полностью свела на нет то, что я с ним сделала?
Джастин с облегчением кивнул.
– У нас возникла мысль, что, в теории, ты можешь снова превратить его в камень, чтобы помешать распространению гнили.
– Ты столько недель просил меня сделать как раз обратное… – Харпер покачала головой. До чего иронично, как быстро все поменялось. – Моя сила слишком ненадежная для этого.
– Я так и сказал, – Джастин вздохнул. – Вы с Вайолет и Айзеком очень могущественны, но даже этого недостаточно, чтобы победить заразу.
– Значит, ты привел меня сюда, чтобы сказать, что я недостаточно хороша?
– Нет. – Юноша потянулся в рюкзак и достал дешевую пару тренировочных мечей. Харпер сразу же узнала облупившуюся краску на старом дереве. Это те же мечи, на которых дрались дети на Фестивале основателей; в тот день они с Джастином поссорились, и Харпер обезоружила его. – Я хотел попробовать кое-что новое, чтобы высвободить твои силы.
Он протянул меч, и Харпер, не задумываясь, взяла его. Оружие, как всегда, успокоило ее, но девушка впервые задумалась, почему. Сила внутри нее была гораздо опаснее любого меча.
– Попробовать что-то новое? – неуверенно переспросила она.
– Я подумал… может, если ты перенаправишь свой гнев, это поможет. – Джастин замешкался, произнося слова медленно и осторожно. Харпер видела, что он тщательно их обдумывал. – Зверь предстал перед тобой в виде меня. Ты пробовала дисциплину, пробовала тренировки. Но когда ты злилась на нас, то превратила дерево в камень. Злость делает тебя сильной, так вперед! Разозлись на меня. Давай драться, как ты того хочешь.
Харпер уставилась на него, чувствуя сухость во рту.
Она годами мечтала об этом моменте: когда они смогут сразиться как равные и она раз и навсегда покажет ему, на что способна. Но Харпер знала, на что она способна, а мир уже наказал Джастина Готорна куда более эффективно, чем она когда-либо сможет. Он был одиноким и напуганным и лишился всего, что так ее злило. Она не могла ненавидеть юношу, который предстал перед ней. Кто его знает, что именно послужит решением ее проблемы с силой, но точно не это.
– Я не хочу драться с тобой, – тихо сказала она, бросая меч на землю. – Уже нет.
К лучшему или худшему, но Джастин не единственный основатель, который зациклился на тренировках Харпер. Вернувшись домой со школы, она обнаружила Джунипер, которая ждала их с Вайолет. Женщина повела их по лестнице на верхний этаж, и они забрались через люк на шпиль, венчавший поместье Сондерсов. По спине Харпер пробежали мурашки, когда она увидела белый круг на полу, тяжелые занавески на окнах и полки с пыльными старыми томами.
– Так вот где ваша семья проводит ритуалы, – сказала она, поворачиваясь к Джунипер Сондерс. Та стояла рядом с бархатной занавеской и прищуренно смотрела на лес, из-за чего в уголках ее глаз собрались морщинки. Казалось, ей было не по себе, что, в принципе, логично. Наверное, это место полнилось странными воспоминаниями.
– Это должно быть тайной. Но в свете последних событий мне кажется, ты должна ее знать.
Харпер не стала уточнять, что, хоть она никогда здесь раньше не была, Вайолет уже рассказывала ей о шпиле.
– Добро пожаловать! – воскликнула Вайолет, широко разводя руками. Орфей заглянул в люк и настороженно запрыгнул в комнату, следуя за хозяйкой, пока та оживленно жестикулировала. – Перед вами место, где вся моя семья добровольно травмировала свою психику на протяжении ста пятидесяти лет. Пожалуйста, обратите внимание на очаровательную атмосферу отчаяния, а также на круг, который по настроению может перенести вас в Серость!
– Вайолет, будь почтительнее, – с легким неодобрением попросила Джунипер. – Харпер первая не из членов семьи Сондерс, кто когда-либо ступал сюда… это важно.
– Ты ни ра-а-азу не приводила сюда Августу? – протянула Вайолет.
Джунипер сердито покосилась на дочь.
– Конечно, нет!
Харпер прочистила горло.
– А меня почему привели?
Сондерсы замолчали на секунду и перевели на нее взгляд. Харпер в тысячный раз удивилась тому, насколько они похожи, хоть обе этого не замечали.
– Потому что, – наконец ответила Вайолет, – я сказала маме, что нам не помешает твоя помощь.
