— Спасибо, что подвез, — сказал Влад громко и
отчетливо. — Попутного ветра.
Он не был уверен, что арахнид не ответил, все говорят
по-своему: кто запахами, кто жестами, есть виды, что общаются танцами,
ощупыванием, кинопсисом, а есть и такие, что наловчились общаться звуками.
Возможно, паук пытался всю дорогу с ним разговаривать, чем еще заниматься в
полете, но что странного, если не понимают друг друга? Дедушка говорил, что в
Старом мире даже люди разных племен не понимали один другого, что, правда,
звучит совсем дико...
Арахнид на миг отшатнулся, увидел врага. Влад тут же кинулся
вниз головой. Ему казалось, что он остался на том же месте, лишь серебряный
плот, оттолкнутый его ногами, подбросило в синь, куда тот и полетел, быстро
растворяясь в жарком небе.
Влад скрючился, прижал колени к животу и обхватил руками,
даже голову опустил на грудь, стараясь походить на грязный комок экскрементов,
выброшенных в полете небесным чудовищем. Никогда еще не чувствовал себя таким
беззащитным, уязвимым!
Клянусь, сказал себе в страхе, открою глаза не раньше, чем
окажусь в сотне шагов от земли. А когда это случится, если случится, мощные
запахи, идущие от Леса, пустыни, озера или болота — нарисуют картину, что его
ждет внизу.
Глава 22
Семен подскочил в испуге, а Кася упала на спину, когда
неподвижные листы внезапно раздвинулись, зашелестело, на россыпь камней
вышел... Влад! Он сильно похудел, глаза ввалились, плотная кожа морщилась. Он
шатался от усталости. На плече счастливо верещал, подпрыгивал и одновременно
искал клещиков и обдирал от грязи суетливый Хоша. Следом ломился огромный
Головастик, постоянно щупал хозяина сяжками, ракетная установка забилась
грязью, плесенью, выглядела как неопрятный горб.
— Подождали? — сказал Влад буднично. —
Хорошо.
Кася все еще таращила прекрасные глаза, Семен возопил
ликующе:
— Влад?.. Откуда ты?.. Мы отыскали твои следы, там было
множество лап джампов, кровь... Мы решили, что тебя убили! Все четверо так
горевали!
— Все? — переспросил Влад. Он бросил быстрый
взгляд на Касю.
Девушка вспыхнула, ответила ломающимся голосом:
— Конечно. Особенно, Хоша.
— И Головастик, — вступился за дима Семен. —
Просто солдату не положено выказывать горе. Он должен уметь мстить. Но где ты
был, Влад?.. Если в плену, то как выбрался? Тебя наверняка стерегли лучше, чем
Касю!
Кася, уже опомнившись, бросилась к варвару, ухватилась
обеими руками за его локоть. На ее похудевшем лице крупные глаза стали еще
крупнее, лучистее. Беспредельное отчаяние быстро сменилось такой же отчаянной
надеждой. Хоша торопливо перебрался на плечо поближе к Касе, ревниво отпихивал
ее задней лапой, стараясь задеть шипами, остальными продолжал нежно гладить,
чистить, чесать огромного друга.
Семен ходил вокруг Влада, суетливо щупал, тряс:
— Ума не приложу, как ты отыскал?.. Не скажу, что по
запаху, которой оставляет Кася... Кася, я не имел в виду, что ты оставляешь в
уединенных местах, защищенных от ветра, а вообще!.. Или вид телепатии?
Влад рассеянно погладил Хошу, тот счастливо чирикнул, томно
закрыл глаза и едва не свалился:
— Сумел. Быстро собирайтесь! Скоро выйдут на мой след.
— Все-таки погоня? — спросил Семен деловито.
Полуголый, он уже освоился без комбинезона, лишь изредка зябко передергивал
плечами.
— А ты думал, я перебил все племя?
Семен бросился вытаскивать из щели узлы, а Кася, закусив
губу и глотая слезы, торопливо скатывала защитную сеть. Явился, не сказал слова
теплого, даже не поздоровался, дикарь бесчувственный, сразу о деле. Зато со
своими противными зверями пообнимался сразу! С димом — ладно, а с гадким Хошей?
Этот противный Буся не слезает, чешет и гладит, сует крохотные пальчики в уши,
деликатно трясет там, так что рот дикаря, и без того широкий, растягивается в
глупейшей улыбке...
Когда тюки оказались на спине дима, он сразу бросился через
заросли, держась вне открытого неба. Семен коротко рассказал, что они,
выбравшись утром из расщелины, оказались в полной растерянности, потом — в
отчаянии. Сообщили по рации Соколову, тот обещал выслать вертолет. Когда
починят. Вместе с Головастиком проследили путь Влада, нашли следы схватки,
кровь, чешуйки с крыльев джампов. Совсем пали духом, ждали обещанный вертолет.
Соколов сам дважды выходил на связь, ремонт вертолета заканчивают, потерпите
чуть-чуть. Потом звери начали суетиться, Хоша вообще топтался по голове дима,
но клещиков не ловил, хотя выпало как из тучи, тосковал. Переговаривались
сяжками и скрипом. Хоша однажды расчирикался, Головастик в ответ зло скрипел
жвалами. Хоша зачем-то прогрыз один из бурдюков, что оставались на спине дима,
а Головастик оскалил жвалы, не дал Семену и Касе залатать дыру, как они не
пытались...
— Повезло, — буркнул Влад. Он изредка поглядывал
вверх, хотя неслись под защитой толстых мясистых листьев. — Там
избирательный аттрактант. Распространяется на тысячи мегаметров.
— Сами сообразили? — спросил Семен прерывающимся
голосом, а Кася только открыла и закрыла рот, словно новорожденная стрекоза.
Влад кивнул, ноздри жадно раздувались, анализируя запахи,
составляя картины, давая поправки на ветер, сырость, зной. Семен с уважение
смотрел на счастливого Хошу, тот дремал, вцепившись в плечо варвара, а Кася, не
удержавшись, погладила маленькое чудовище по горбатой спине, шепнула:
— Спасибо, умный дракоша... Спасибо. Мы все у тебя в
долгу. Я сама буду ловить тебе самых вкусных клещиков, хотя боюсь...
Хоша посмотрел подозрительно, снова втянул шипастую рогатую
голову в плечи. Кася неизвестно как, но ощутила, что может не бояться острых
как бритвы мандибул Хоши.
Головастик пронесся через камни, там слышался шелест, несло
холодным воздухом. Глыбы вылетали из-под когтистых лап, одна с размаха ударила
Касе в лицо. Она охнула от неожиданности, спряталась за широкой спиной варвара,
прильнув щекой между лопаток. Хоша вывернул шею, посмотрел недовольно,
предостерегающе чирикнул, но прогонять не стал, отвернулся.
— Спасибо, умный дракончик, — прошептала Кася
льстиво. — Ты же умный, все понимаешь.
Семен наклонился, спросил:
— Влад, почему преследуют так настойчиво?
Кася опустила глаза. Все войны начинались из-за женщин, все
неприятности для мужчин. Впрочем, как и бессмертная слава. В том мире ежу
понятно, в этом — вакке.
Влад словно почуял ее мысли, спросил с недоверием:
— Из-за женщины?
Семен удивленно покосился на Касю, будто увидел впервые,
откуда мол взялась рядом с ними на бегущем ксерксе, проговорил медленно:
— Тогда мы отыскали племя идиотов... Я бы еще и
доплатил! Она их всех разорит в два дня, а в три — от них и от джампов тоже
останутся рожки да ножки. То-есть, сяжки да когти.
