Маги и сатанисты обнаружили, что здесь легче проникать в
потусторонний мир, нашли духов и призраков — таких же по величине, йоги открыли
для себя богатые возможности, поспешили объявить, что йоги высших рангов и
раньше посещали Мегамир, есть упоминания в древних книгах...
В первое столетие в Мегамир через переходные камеры
пропускали лучших из лучших. Отправка каждого обходилась в два-три миллиона
долларов или полмиллиона червонцев, не до слесарей или плотников — доктора
наук, лауреаты, академики сами слесарили, паяли, подметали. Но когда со станции
К-24 бежали супруги Полянские, то социологи были единодушны: получится в Лесу
или не получится Великая Польша «от можа и до можа» — вопрос спорный, но племя
дикарей возникнет точно, если не погибнут. Лауреатство и членство в иностранных
академиях не спасет детей этих блестящих кристаллооргаников от одичания. Внуки
будут знать еще меньше, а правнуки?
Дубов смотрел на спину Влада. Этот вовсе из племени, которое
не нанесено на карты! Правительства Земли стремятся держать жесткий контроль
над станциями, но их слишком много, даже среди проверенных и перепроверенных
людей бывают срывы. Двадцать лет работал человек как машина, все поступки его
можно было вычислить наперед, но вдруг бросает все, уходит в Лес «жить простой
натуральной жизнью». Ладно, у нас свобода выбора, но детей своих, рожденных уже
в Лесу, почему лишать такой свободы? О Старом Мире знают только то, что скажет
и как скажет отец. Если скажет вовсе!
К какому все-таки племени принадлежит Влад?
Ксеркс внезапно остановился. Инерция забросила бы Глеба далеко
вперед, будь он в Старом Мире. В том мире ксеркс не остановился бы так резко:
собственная масса протащила вперед. К счастью, в добром Старом Мире не могут
существовать такие громадные муравьи с их трахейным дыханием.
Глеб спрыгнул вслед за Владом, снял Ковальского. Тот открыл
глаза, растянул губы в слабой улыбке. Дубов сказал торопливо:
— Через два часа будем на станции!.. Потерпи. Наш
проводник дает отдых своему шестиногому... топтеру.
Ян опустил веки, лицо расслабилось. Кася спрыгнула, стараясь
отскочить как можно дальше, ее едва не унесло за деревья. Ксеркс провел сяжками
по спине, проверяя, не осталось ли кого, стремглав умчался в заросли.
Варвар неуловимым прыжком, почти не отталкиваясь, взвился
над землей. В руках блестел арбалет, ноги точно опустились на край верхнего
листа дерева. Покачиваясь, он держал равновесие, осматривался, окруженный
танцующими цветными точками спор, пыльцы и неотличимых от них бактов, так же
легко спрыгнул. Арбалет все время держал наготове, Глеб видел напруженные мышцы,
готовые в любой миг высвободить жуткую энергию.
Воздушные течения чуть снесли в сторону, но опустился на обе
ступни он так же устойчиво, не качнулся. Лицо было неподвижным, глаза смотрели
холодно.
— У нас кончилась вода, — сказал Глеб пересохшим
голосом. — Ты... чем пополняешь потери?
Влад взмахнул левой рукой, держа арбалет в правой. В толстом
стволе дерева рядом с Глебом треснуло, зеленую кору начало разворачивать
внутренним давлением скопившегося сока. Выступил шарик, быстро раздулся,
заблестел под солнцем. Глеб поспешно припал ртом. Похоже, корни дерева
опускались глубоко, осмотическое давление гнало вверх воду чистую,
восхитительно прохладную, взбадривающую.
— Кася! — крикнул он, оторвавшись с великим
трудом, когда отяжелело все тело. — Видишь, как просто? Захвати фляги.
Кася принесла посуду, на которую Влад посмотрел с глубоким
презрением, буркнул, отводя взгляд:
— В прошлый раз я тоже так... Точно такое дерево!
Горько-соленый раствор!.. А Шубин чуть не отравился.
Глеб развел руками, чувствуя как разбухли, утолщились:
— Нам еще много предстоит узнать. Это мир Влада.
Кася оглянулась на широкоплечего дикаря. Тот выхватил из
щели между смыкающимися желто-зелеными листьями нечто верещащее, похожее на
голую овцу, разорвал пополам, умело вырвал пригоршней внутренности. Кася
поспешно повернулась к Глебу, ухватилась за горло. Ее глаза были величиной с
блюдце.
Глеб заполнил обе фляги, сжимая донышко, с сочувствием
посмотрел на бледную Касю и с сомнением — на темнеющее небо:
— Дождя не будет?.. Для нас это катастрофа. Но Влад
должен знать... Вообще-то в нем немало странностей. — Много, —
согласилась Кася охотно.
— Тебе показалось тоже? — оживился Глеб. — В
чем?
— Держится надменно. Не дикарь, а прямо наследный
принц!
Дубов опустил плечи, махнул рукой разочарованно:
— Гордая осанка для дикарей привычна. А наследным
принцем может оказаться взаправду. В племени всего десяток душ, а он — сын
вождя! Вот тебе и наследный принц, будущий король, император, хан, падишах,
магараджа! Странно другое. Он ни минуты не сидит без дела.
Она озадаченно подняла высокие брови:
— Ну и что?
— Дикарь живет в равновесии с природой. Лежит на
солнышке, загорает, спит. Проголодается — взберется на пальму за орехами. Или
бананами. Или за тлей, как в Мегамире. Опять спит, совокупляется, пляшет, отдыхает...
Настоящий дикарь умрет при одной мысли, что надо работать!
Кася украдкой покосилась на варвара. Закончив с бедным
зверьком, он быстро сложил арбалетные стрелы в оотеку, заботливо осматривал
вернувшегося ксеркса, выбирал колючки из щетинок лап, выковыривал из сочленений
присосавшуюся плесень. Ксеркс присел, став похожим на гигантскую сколопендру,
выгибался всем телом, скрипя броней склеритов, усердно вылизывал огромным
шершавым языком хозяина, старался лизнуть лицо, тот отбивался локтями.
— Это просто инстинкт, — заявила Кася
сердито. — Просто инстинкт!
Глава 4
Станция вынырнула неожиданно. Глеб уже привставал на спине
ксеркса, узнавая места, однако огромный муравей выбежал так стремительно, что
огромный ярко-красный купол, покрытый черными треугольниками, словно сам
прыгнул навстречу. Кася радостно взвизгнула, ее руки с силой сжались на груди
Влада.
Ксеркс замер, превратившись в грозную несокрушимую статую, у
плеча дикаря блеснул отполированный приклад арбалета.
— Не надо! — вскрикнул Дубов срывающимся
голосом. — Мы не враги. Ты спас наши животы. Мои соплеменники тебе рады,
благодарны!
— Да? — спросил Влад с грозными нотками
сомнения. — Похоже, люди твоего племени спешно готовят группу захвата,
потрясают копьями.
Глеб невольно представил себе профессуру, исполняющих
ритуальные танцы и потрясающих копьями, сказал торопливо:
— Нет-нет, они даже не охраняют станцию. Работают,
заняты, о нашем прибытии даже не знают!
Влад сказал уверенным голосом:
— Взломаем двери твоего фигвама!
