— Застынь!
Варвар стоял на прежнем месте, арбалет был уже в руках, острие
стрелы смотрело Соколову между глаз. Палец варвара лежал на спусковой скобе.
Челюсть Соколова бессильно отвалилась. Замерев, он
прошептал, глядя на страшного варвара вытаращенными глазами:
— Не смей!.. Это... Что случилось?
— Не двигайся, — выдавил Влад. — Я устал,
выстрелю даже при намеке на движение. А теперь медленно вставай... Очень
медленно!.. Подвох я почувствую вовремя, тогда все...
Соколов послушно поднялся, лицо ученого было белым как мел,
губы дергались. Железное острие по-прежнему смотрело в лицо, на кончике
блестела полоска яда-растворителя. Палец варвара плотно лежал на скобе.
— Шаг влево, — продолжал Влад измученным
голосом. — Та-а-ак... еще два шага. А теперь спиной вон туда.
Там была голая стена, единственная без компьютеров,
шкафчиков, аппаратуры. Варвар, не спуская глаз с застывшего ученого, подошел к
столу — острие арбалетной стрелы холодно смотрело в переносицу Верховному
Вождю. Рука варвара вслепую похлопала в ящике стола. Соколов побелел сильнее,
закусил губу, — на ладони варвара оказался лазерный пистолет.
— Никчемная вещь в Лесу, — сказал Влад
глухо, — насекомых не убить, ганглий через все тело... Но даже перебитое
пополам... Однако человека убьет сразу. Верно?
Он ослабил тетиву и забросил арбалет за спину, но Соколов не
успел шелохнуться, как в лицо уже смотрело черное дуло его собственного
пистолета. Снова варвар держал так, словно родился с пистолетом в руке, а палец
замер на спусковом крючке.
— Ты в самом деле гений, — произнес он
изменившимся голосом, Соколов передернул плечами во внезапном ознобе. —
Единственный на Станции заподозрил, что я скрываю свои возможности!
В коридоре прощелкали быстрые шаги, дверная ручка дернулась.
После первого стука громкий голос позвал:
— Иван Иванович! Иван Иванович!
Губы Соколова дрогнули в торжествующей усмешке. Варвар велел
негромко:
— Пошли прочь.
— А если нет?
— Убью. А им расскажу все.
Соколов поколебался, смерил взглядом качающегося от
усталости варвара. В глазах блеснула искорка, он повысил голос:
— Я очень занят! Не мешайте, приду позже!
Шаги в нерешительности удалились. Соколов вздернул голову:
— Не поверят. Моя репутация безупречна.
— Как ученого, — согласился варвар. Соколов снова
ощутил мертвящий холодок, варвар понимал значение любого слова. — В науке
ты — гений. Работа в генетике, грядет великое открытие... но вдруг запрет!
Подчинился, но когда горячие головы предложили идею тайных экспериментов, ты
ухватился за преступную мысль. Группа Полищука ушла с твоего ведома. Ты сам
отобрал для них лучшее оборудование, инструменты. Ты незримо для остальных
руководил ими!
Соколов спросил хриплым голосом:
— Разве не я послал группу для поиска?
— А что оставалось? — ответил Влад тяжко. Ствол
пистолета чуть опустился, варвар спохватился, торопливо вздернул. — Но сумел
что-то испортить в их машине, они все бы погибли, если бы я не наткнулся...
Пришлось послать другую группу, на этот раз устроить аварию не удалось, хотя в
конце-концов убил моего верного дима... Ты гений, Соколов! Знаешь людей, даже
варваров. Варвар будет спокойно смотреть, как пытают его воинов, ведь он сам
идет на смерть, поэтому вправе посылать других. Но у варвара есть слабое место,
ты отыскал безошибочно! У вас женщины — такие же люди, а у нас — слабые и
сверхценные существа, их надо защищать, беречь. Мужчина сам становится сильнее,
если рядом слабая женщина! Ты послал такую женщину, поймав меня на крючок.
Бесчестье падет на мужчину, если не защитит женщину. Да и какой после того
мужчина?
Соколов молчал. Варвар говорил все слабее, пистолет качался.
Ствол уже опустился, смотрел в пол. Соколов напряг и распустил мышцы спины,
чувствуя твердую стену.
— Ты гений преступности, — продолжал Влад
угасающим голосом. — Рассчитал, что за это время Кася околдует мое сердце.
Нарочно дал нам возможность спать вместе, чтобы она стала моей женщиной.
— Ошибаешься, — сказал Соколов негромко. Он
измерил взглядом расстояние до противника. — Простая цепь случайностей.
Доказательств нет.
— Нет? А почему не прибыла помощь, когда я послал
сигнал тревоги? Лишь потому, что получил его ты? Полищук как-то назвал Семена
простым кулинаром: откуда знал? Откуда Полищук знает, как выращивают димов? Я
говорил об этом только тебе! А почему нас вдруг так настойчиво преследовали
джамперы? В другое время мы не наткнулись бы на них при всем желании — Мегамир
чересчур велик!..
— Глупости, — возразил Соколов ожившим
голосом. — С джамперами я что-то не понял. То схватили Касю, то тебя, а
Касю с Семеном даже не искали... Если бы все делалось по моему приказу, вас бы
убили сразу.
— Нет! Верно то, что походный вождь Торк увез Касю для
себя. Но я его наказал, а дальше настоящим вождям, которые выполняли твой
приказ, нужен был только я. Семен и Кася, оставшись в одиночестве, вскоре
погибли бы, но зато успели бы послать столь важный крик о помощи, признались бы
в безнадежности всей затеи. Думаешь, я не понял, зачем нужна глупая связь уже
из подземелья врагов? Для твоих честных сотрудников, чтобы думали, будто все
еще идем через Лес!
Он собрался на какое-то время, снова вскинул пистолет, но
ствол тут же начал опускаться.
Соколов проговорил дрогнувшим голосом:
— Ты странный варвар. В тебе видна странная...
цивилизованность.
— Это и есть твоя главная ошибка. Единственная! Ты не
знал, что я достаточно цивилизован, чтобы убить... женщину.
— Но... кто ты?
— Группа Журавлева не погибла, — ответил Влад
отрешенным голосом. Пистолет опустился, дуло смотрело в пол, варвар держал
оружие, как зажатый в руке камень. — У них был свой путь вхождения в
Мегамир. Сейчас это большое племя, у нас есть города, своя культура, наука,
этика. Мы принимает все теле— и радиопередачи Старого Света, но у нас есть
кое-что из того, что у вас появится не скоро...
Он заметил нарастающий блеск в глазах начальника Станции,
раздвинул губы в злом оскале:
— Надеешься на второй пистолет? Уже не выстрелишь.
Голова Соколова откинулась с такой силой, что стена
завибрировала от удара. Глаза полезли на лоб, сразу взмок, не сводя взгляда со
спускового крючка.
— Лучше умереть сейчас, — произнес Влад с
ненавистью. — Я свидетель, что ты застрелился из этой непонятной штуки.
Видать, не перенес смерть невинной девушки.
Соколов едва шевельнул застывшими синими губами:
— Не смей!.. Это убийство. У нас выслушивают
присяжные... Если ты цивилизован...
