Вопреки своему шутливому заявлению, он переместил ладони мне на талию и слегка сжал. Я слышала его дыхание прямо в ухо, и оно становилось отчетливо трудным. И через секунду не остановила, когда он занырнул руками под футболку, скользя выше. Только чуть дернулась, но не слишком уверенная, что хочу остановить, а он предупредил мой протест хриплым шепотом:
— Тихо, тихо, Лиль. Я совсем немного…
Он просто стянул бюстгальтер с груди, задрав его выше и не морочась с застежкой, тут же вернулся к напряженным соскам и застонал протяжно. Я уже ничего не могла поделать, впервые окончательно отвлекшись от того, что происходило на экранах. Закрыла глаза и задышала чаще. Это, наверное, был сигнал для него — Володя подался еще сильнее на меня, впечатывая щекой прямо в экраны, а ладони усилили нажим, они массировали без грамма ласки и будто не могли остановиться. Я позволила Володе задрать футболку, чтобы ему было удобнее, и теперь уже не задавалась вопросом, почему здесь нет мебели — а кому нужна мебель, когда хватает возбуждения даже висеть в воздухе?
Володя беззастенчиво терся об меня пахом, и это тоже заводило. Но с ума сводил сбивчивый шепот:
— Красивая моя, красивая девочка… Расслабься, Лиль, я остановлюсь, как только скажешь… Не зажимайся, я…
Ему трудно было говорить, а мне еще труднее понимать. Но когда отстранился, я спонтанно развернулась к нему, и тотчас была прижата к экранам спиной, а его ладони вновь переместились на грудь, сжимая теперь соски до небольшой боли. Подались мы друг к другу разом, просто поцелуй был неизбежен. И в таком возбуждении я от напора его языка чуть не спятила. Мы почти изображали секс, а руки его спотыкались о ткань джинсов. В такие моменты Володя разочарованно выдыхал и вновь возвращался к моим губам, а сжимал меня так сильно, что я рисковала обзавестись синяками.
Даже не сразу поняла, что изменилось — полоса света отрезвила. И через мгновение я вскрикнула.
— А разве я не запер дверь? — Володя даже не обернулся.
— А разве у меня нет здесь ключа от всех дверей? — почти равнодушно отозвался Артем. — Развлекаетесь? А я вас искал, пока Катерина не сказала, где вы. Не помешал?
Для меня ситуация была жутко вопиющей! Ну и пусть он мог войти, но зачем же входил? Неужели никакой тактичности нет? А хуже всего, что Володя не может остановиться: так и сминает мою грудь, прижимается губами к шее и не выпускает меня. Ему, наверное, все равно, что кто-то смотрит, они тут и не такому были свидетелями…
Подхватил меня под бедра и поднял вверх, вновь целуя и перекрывая вскрик протеста. Я даже футболку одернуть не успела — вся на виду. Но почему-то забываюсь и снова утопаю в его страсти. Очнулась, лишь когда он разорвал поцелуй и побежал снова вниз, втянул сосок в рот, заставляя меня изогнуться в его руках. И тогда я сквозь приоткрытые глаза увидела Артема. Он все еще здесь? Смотрит спокойно, освещаемый всполохами света с экранов. А у меня от его взгляда внизу вообще все скрутило.
Артем подошел ближе и вдруг, не мешая Володе ласкать мою грудь, потянулся рукой к лицу — прижал к щеке и повернул в свою сторону, чуть склонился и поймал взгляд. Я не знаю, что он на моем лице рассматривал, но через некоторое время большим пальцем надавил на нижнюю губу, вынуждая приоткрыть рот. И вдруг сам бездумно разомкнул губы, будто отразил мой вид. Так и продолжал наблюдать, как если бы ловил ртом мое возбуждение от чужих ласк. Наверное, если бы он поцеловал или запустил палец мне в рот, то я бы вообще отключилась от перевозбуждения.
Володя перехватил мою руку и прижал к своему напряженному паху, удерживал там, задыхаясь мне в шею, а потом вздернулся и прошипел:
— А, черт с тобой, Артем! Забери мои деньги — выдели любое помещение, где тебя нет!
Голос блондина прозвучал неуместно равнодушно для такой сцены:
— Не вижу никаких препятствий, кроме джинсов, чтобы вы продолжали здесь. Помнится, ты как-то Марину разложил прямо у меня на столе, пока я пытался работать.
— Не будь таким злопамятным! — взмолился Володя. — Один раз такое было, и то шутки ради! Не думал, что ты мне такую мелочь припомнишь, когда я встречу свою Лилечку!
— Ага, на память не жалуюсь. Я отчет выдергивал из-под ее спины, пока она кончала.
— Так она, может, только от твоего движения и кончила? Ты так забавно бурчал, что у тебя все сроки горят!
— Ну уж точно не от тебя…
Упоминание другой женщины окатило меня ледяной водой. А их привычная перепалка мигом вернула в реальность. Я оттолкнула Володю и, опомнившись, начала поправлять одежду, заливаясь краской. Да что на меня нашло? И ведь не сказать, что заставили — сама тут извивалась от удовольствия. Два извращенца взяли меня в оборот, а я и мысли по дороге растеряла, как будто тоже извращенка.
— Ты что придумал? — я закричала на Володю, хотя предпочла бы провалиться сквозь пол. — Я не собиралась с тобой спать! С чего ты вообще такое взял?!
— Да я не… поспешил, Лиль, прости… Я и не собирался… сегодня, — он поразил меня обескураженным и виноватым видом.
Тогда я тем же тоном заорала на Артема — оказалось, что пока кричишь, смущение немного угасает:
— Откройте дверь, уважаемый директор! Я домой!
— Подвезти? — а вот этот виноватым совсем не выглядел.
— Не надо!
— На кого ты злишься? — Артем сделал шаг ко мне, и я отступила. — На меня, что зашел сюда? Или на меня, что зашел чуть раньше, чем тебя избавили от одежды? Ведь во втором случае вы бы уже не остановились, верно?
Как же он раздражает этой своей невозмутимостью! Но я просипела:
— Да не злюсь я… Злюсь, точнее, но не знаю почему. На себя, наверное.
— Потому что тебе понравилось? — Артем склонил голову набок.
— Да хватит тебе ее по стенке размазывать! — разъярился Володя. — Хоть иногда бы человеком притворялся! — И обратился ко мне спокойнее: — Лиль, да что такого произошло? Прости, если перегнул. Знал же, что еще рано. Но ты так реагировала… да любой бы на моем месте перегнул! И давай уж я тебя до дома доставлю — обещаю, без рук! У меня от тебя башню несет, но я буду терпеть сколько скажешь.
Он поднял ладони вверх, а потом опустил их и скрестил на паху, зачем-то прикрывая. Я нравлюсь этому бабнику — такое не разыграешь. Да, у него была уже сотня Марин во всех позах, но прямо сейчас он готов забыть о своем возбуждении, готов каким угодно образом выпрашивать моего прощения непонятно за что, ждать сколько потребуется, только бы я успокоилась и согласилась прокатиться с ним. Понятия не имею, потеряет ли он интерес сразу же после того, как я побываю в его постели, но прямо сейчас не играет. И это ощущение волнует. Да и в произошедшем виноватых нет, мы вроде бы все поучаствовали. В этот момент я не нашла ничего лучше, кроме как сказать:
— Володя, мы с тобой не пара.
— Пока? — с надеждой уточнил он.
