— К десерту просто хочу перейти. Но видишь, помалкиваю.
Вино заказывать не стали, меня и без того одолевало волнение. Я в меню почти и не заглядывала, боялась испугаться ценников, положилась на выбор мужчин. И я была благодарна Володе, что он все-таки отстранился и направил тему в сразу нужное русло:
— Ты хотела поболтать, чтобы мы узнали друг друга лучше. Так спрашивай, Лиль. Хотя я и раньше ничего не скрывал.
Я кивнула. Вопросов у меня было много, но на самые щепетильные я прямого ответа не получу, а только опозорюсь. Потому спрашивала о нейтральном:
— Как давно вы знакомы? Вы действительно друзья, или просто работаете вместе?
— Лет десять, наверное. — Володя задумался. — Друзья, можешь быть уверенной. В смысле, поскольку у Артема в принципе не может быть друзей из-за его спорного характера, я давным-давно на себя принял эту роль от жалости.
Артем не улыбнулся — растянул губы так, чтобы каждому стало ясны его мысли насчет Володиной характеристики. Опять они за свое! Вечная ирония друг над другом, но меня сейчас не она интересует. Артем ответил иначе на мой выжидательный взгляд:
— Друзья, на самом деле. Вообще-то, и «Кинк» мы вместе придумывали, хотя Володя тогда совсем другими делами занимался.
— Я твою идею посчитал кретинизмом!
— Посчитал. Но накидывал мысли быстрее, чем я успевал записывать. Это секретная информация, Лиля, но Володя получает десять процентов дохода от клуба по нашему первоначальному договору…
— Хотя ни хрена не делаю! — перебил брюнет.
— Зачем ты заканчиваешь за меня фразы? Хотя ты ни хрена не делаешь. Но мы преувеличиваем, конечно, Володя делает — как раз ту часть, о которой я уже рассказывал. Все остальное время изображает пьяного гондураса и распугивает клиентуру.
— И десять процентов слишком много для такой задачи! — вновь продолжил Володя, как будто они этот разговор между собой уже в тысячный раз вели.
Я же крайне изумилась:
— Целых десять процентов? Я не знала! Думала, что у тебя охранное агентство!
— А куда деваться, Лиль? — Володя улыбался. — С моими расходами нужны большие доходы. Но ладно уж, я благодарен другу за щедрость. И за то, что он не забыл первого человека, который оборжал его идею организовать клуб для извращенцев. Наверное, за такое благородство я его еще и не пришиб.
Артем покривился:
— Благородство тут ни при чем. Просто я точно знаю, что иначе тебя на одном месте не удержать. За десять процентов ты порвешь все проверяющие инстанции и договоришься с любыми структурами. Я плачу тебе не за дружбу, а за собственное спокойствие, возомнил тоже.
— Я уже говорил о твоем характере?
— Секунд тридцать не упоминал.
— Хватит, хватит! — Я остановила перепалку вскинутой рукой. — Я рада, что вы друзья! Хотя и тридцати секунд не сможете продержаться без подколок. Тогда спрошу еще. Кто-нибудь из вас женат? Есть девушки?
Представляю, насколько глупо это прозвучало с учетом ситуации, в которой мы прямо сейчас пребывали. Но жизнь теперь такая, что некоторые вещи не очевидны.
— Нет и никогда не был женат! И ни с одной девушкой до тебя не встречался больше двух недель! — признался Володя с гордостью, как будто медалью какой-то хвастался. — Ты первая, мой личный рекорд.
— Так мы и не встречаемся…
Об этом он слышать не желал, переключив внимание:
— Артем вон на работе женат. Но в его грязненьком прошлом аж два брака. Не умеют некоторые просто отдыхать, не тащась в загс.
— Два? — я вытаращилась на обвиняемого, которого, как обычно, ничего вокруг не колебало.
— Да, и два развода. Думаю, я невезучий в этом смысле. У меня как раз несерьезных отношений никогда не было — если полюбил, то встречаемся и женимся. Собственно, можно легко прикинуть, сколько раз я влюблялся. А потом как-то все разваливалось — максимум, через пару лет брака. И даже не знаю, кто был больше виноват. События личной жизни нумерую не свадьбами, а разводами — второй случился пять лет назад. И он же последний, больше я финансово не потяну. Хочешь узнать степень меркантильности женщины — разведись с ней.
Володя расхохотался. Я же продолжала смотреть на Артема. Да, у него действительно непростая натура, не каждая женщина с таким уживется. И делом своим увлечен, раз даже в «Кинке» имеет подобие квартиры. Жены его могли не любить, а вестись только на деньги, или наоборот, отчаянно любить, а тогда сложно простить его вечное отсутствие. Неизвестно, как было на самом деле, зато ясно другое: он не бабник и не легкомысленный шалопай, но к браку теперь относится настороженно. Вряд ли еще раз женится, но если и пойдет на такое, то основательно и после долгого анализа, чтобы снова не проколоться. Потому-то Артем со мной и развлекается: в меркантильности меня заподозрить невозможно, я ничего серьезного не требую и требовать не буду. Если я общаюсь с ним, то не потому, что собираюсь замуж или хочу выудить дорогие подарки. Со мной ему развлекаться безопасно, и именно поэтому он так щедр на время и деньги. Вот и причина выбора моей персоны номер один.
Володя же, напротив, серьезных чувств не знает, для него все на свете — романтическое приключение. Хотя такой может влюбиться без памяти и жениться, но через некоторое время пойдет гулять налево, шоу же должно продолжаться, даже если временно стояло на паузе. Потому-то Володя со мной и развлекается, он в принципе со всеми развлекается, на кого мужской орган укажет. Вот и причина выбора моей персоны номер два. Какой простой вопрос я подняла, а как понятнее стало.
Нас прервали. Сразу два официанта заставляли столик блюдами, они будто спешили и старались закончить быстрее. Не уверена, что кто-то из нас был настолько голоден. Когда мы вновь остались одни, я обратилась к Володе:
— А что было с Мариной? Это же модель, я правильно поняла?
— А что с ней было? Любили друг друга минут двадцать, потом разошлись по взаимному согласию. — Володя растерялся, улавливая, к чему я веду.
— Четырнадцать с половиной, — прокомментировал Артем. — Весь ваш роман же на моем столе и происходил.
— Да я о другом! — Мне не хотелось говорить о бывших, но хотелось о нем самом. — Если она модель, то должна быть красавицей. Неужели даже самые красивые женщины тебе нравятся только на четырнадцать с половиной минут?
— Лиль, — Володя посерьезнел. — Марина настолько красавица, что Париж стопкой сложила и Миланом придавила. Но ты-то здесь причем? Марина со всеми ее этими длиннющими ресницами и еще более длиннющими ногтями мизинца твоего не стоит.
Я решила, что он шутит или льстит, но продолжила давить:
— Почему же?
— Потому что ты другая. А таких Марин я сам еще десяток знаю.
— В чем это проявляется?
