— Я ведущая, и я решаю! — повторила уверенно. — Победителей нет, никого выбирать не буду, и все тут.
— Ну ничего, — Володя не расстроился. — А руки мы уже пожали, так что когда-то победитель спора обозначится. Сейчас иди в душ одна, раз ты такая жестокая. Мы по очереди, встречаемся на выходе и устраиваем что-нибудь интересное до завтрака.
Я уж думала, что все сделала верно, но Артем перевернулся и затем встал, не думая прикрываться.
— С чего вдруг одна? У меня ж внизу сауна. Всем хватит сил спуститься в подвал? Я пойду включу прогрев.
— Точно же! — Володя ударил себя ладонью по лбу. — Ты почему сразу не напомнил, когда мы тут размеры душевых кабин прикидывали?!
— Так надеялся на другой исход. Но раз победителя нет, то идем в сауну все вместе. Слово ведущей — закон!
Артем натянул широкие трикотажные штаны на голое тело и исчез за дверью. Володя тоже встал и сладко потянулся. Я все еще не понимала, где прокололась, но снова завернулась в одеяло и запричитала:
— Я не люблю жару… И бани всякие не люблю. И вообще! Я не то имела в виду. Мне на работу сегодня!
Володя наклонился и поцеловал меня в висок. Это было бы нежно и приятно, додумайся он сначала надеть хотя бы трусы.
— Поспи еще, Лиль. Я скажу Артему, чтобы не было жарко, но минут тридцать-сорок на прогрев уйдет. Пока сварганю нам завтрак, чтобы потом время не терять. Не волнуйся, на работу опоздать не получится, даже если очень захочешь. У нас же за рулем сам главнокомандующий, а он в принципе опаздывать не умеет.
Оставшись в одиночестве, я продолжала лежать с закрытыми глазами. Это хорошо, что оба ушли и предоставили мне возможность разобраться в чувствах. Хотя на весь анализ ушло минуты полторы: это офигенно! Стыдно, пошло, порнографично и некультурно, но офигенно! Мыться в присутствии двух мужчин — смущающее занятие, но по сравнению с тем, что ночью я переспала подряд сразу с двумя любовниками, — сущая мелочь. Может, мне пора меньше стесняться, если все равно происходит то, о чем я боялась, но продолжала фантазировать? Или мое смущение их заводит сильнее? Да куда уж сильнее. А вот не буду смущаться — насколько хватит внутреннего резерва — и если это их замедлит, то мне станет морально проще подстраиваться!
Через полчаса я все-таки подорвалась с постели и голышом пустилась в ближайшую ванную. Обнаружила там в шкафу еще один халат, точная копия вчерашнего, а в нижнем ящике нашла запечатанную зубную щетку, какие бывают в гостиницах. Ничего страшного, если без спроса возьму! По сравнению с тем, что ночью я… ну да, это сравнение дает мне право теперь на любую распущенность. Причесала и волосы. Присмотрелась к зеркалу: губы горят, отсутствие косметики компенсируется этой припухлостью и блеском в глазах. Меня, похоже, лихорадит от того, во что я ввязалась. Допускаю, что еще и расстроюсь, когда мы все наиграемся и разойдемся.
Володя ждал внизу, когда я спустилась. Он тоже надел только спортивные штаны, я вчера и не успела его как следует рассмотреть, чем невольно теперь и занялась. Сухой, поджарый, смуглый, каждый узел мускулатуры вычерчен. Но он ступил ближе, глянул мой халат, тронул волосы и улыбнулся, убедившись, что они сухие:
— Я уж было подумал, что ты решила всех кинуть и принять душ. От сауны это тебя не спасло бы, но я все равно рад, что ты не трусишь.
— С чего бы? — Я пожала плечами. — Ни разу не бывала в сауне, так почему бы не посетить ее вместе с вами? Но если там окажется слишком жарко, то увольте — такое развлечение не для меня.
— Уволим, уволим, — ответил он с многозначительным прищуром. — Но на этот раз не по очереди, а вместе. Это будет самое грандиозное увольнение, тебе сауна покажется прохладным местечком.
Он притянул меня к себе, не позволив ответить, и целовал до тех пор, пока Артем не позвал нас обоих.
Сауна оказалась небольшой, все стены оббиты планками из светлого дерева, в самом начале развернулась барная стойка, что оказалось полной неожиданностью: то ли и здесь Артему понадобилось место для распития, то ли он неосознанно воспроизводил антураж «Кинка». Парилка располагалась за полупрозрачной перегородкой, но оттуда не ощущался жар — вероятно, меня услышали. В итоге в помещении было довольно тепло, но не дискомфортно.
Раздевались мы возле деревянной скамьи еще до стойки, и уже с этого шага начали друг на друга поглядывать иначе. Другого я не ожидала, но напомнила себе, что решила больше не смущаться по мере возможности. И захотела их поддеть:
— А я-то думала, что в сауне люди заворачиваются в полотенца и сидят вот на тех полках. Где тут у вас полотенца?
— Впервые о таком слышу. — Володя потащил меня за руку дальше, делая вид, что не обращает внимания на мою наготу.
И сзади раздался голос Артема:
— На вон тех полках можно и полежать, если захочешь. А полотенца закончились — как раз на тебе. О, а ничего, что презервативы наверху остались?
— Ну ты и олух! — вскрикнул Володя.
— Нет-нет, — остановила я. — Не надо. Не напирайте на меня еще сильнее, я и так все силы прилагаю для того, чтобы не стушеваться.
Они многозначительно переглянулись, и этим взглядом будто договорились пока держаться от меня на расстоянии — Володя даже отпустил мою руку. А мне стоило немалых трудов, чтобы не начать прикрываться. Они же не прикрываются, а я появляющееся их возбуждение вижу, стоит только мельком взглянуть ниже пояса. Но мне понравилось, что какую-то свободу мне все же оставляют, несмотря на то, что она противоречит их — или нашему общему — сиюминутному желанию.
Артем деловито объяснял, где что находится, стараясь не касаться меня:
— Хотел организовать микробассейн, но так руки и не дошли. В другой раз прогреем как следует, ты поймешь смысл. Сегодня смысла нет, зато все поместимся, как ты и хотела. Здесь душ с холодной водой, а горячая…
Мне сложно было сосредоточиться на его словах. От накатывающей паники захотелось быстрее сполоснуться и закончить — я и так, по собственному мнению, совершила подвиг, но с каждой минутой становилось не легче, а сложнее: тело будто не привыкало к чужому вниманию, а наоборот, заполнялось им, волновалось от смутного предвкушения. И все же за перегородкой парилки было чуть жарче, чем мне вначале показалось.
Предпочла вообще не смотреть на них, но в какой-то момент Володя, подошедший сзади, выхватил из руки жесткую щетку и принялся усердно натирать мне спину. Он так старался, что кожа гореть начала. Попытался меня развернуть, чтобы пройтись и по груди, но я с неловкой улыбкой отвела его руку. Не хватало еще, чтобы он меня мыл везде. Вот только он не отступал ни на шаг, а рассматривал меня лихорадочным взглядом — хотел приблизиться еще, поцеловать в губы или коснуться обнаженного соска, но с видимым усилием держался.
Я закусила губу, а внутри зародилась какая-то ирония. Усилилась она от взгляда на Артема, который тоже весь заметно поджался, готовый в любой момент вовлечься в игру. Но разве они заиграются, если я не позволю? До сих пор подобного не происходило, и это придало мне энергии. Я бесстыдно направила мочалку вниз и аккуратно провела по паху Володи, отчего он застонал. Пришлось закусить губу еще сильнее, чтобы не улыбнуться от ощущения власти над ним и его сдержанностью. После чего откинула щетку и совершенно нагло начала водить мыльной рукой по члену, не отрывая взгляда от его лица. Орган под моими пальцами за секунды наливался кровью.
