– Это опасно, – сказал я целителю, ожидавшему рядом. – Мало того что ты можешь заразиться от меня, я могу случайно прихватить некоторые из твоих воспоминаний и отдать их моему волку.
Целитель очень осторожно осмотрел мои зараженные раны и попытался увидеть, что происходит внутри меня. Он был знающим и откровенным парнем.
– Повреждения обширны. Учитывая, как он ослаблен, любые травы, убивающие паразитов, убьют и его.
В разговор вмешалась Би:
– А не могут целители, владеющие Силой, просто приказать червям умереть?
На лице целителя отразилось потрясение. Потом он задумался.
– Если у этих тварей вообще есть разум, возможно, очень могущественный маг мог бы приказать, чтобы их сердца перестали биться… Хотя есть ли у них сердца? Нет. Прости, дитя. В теле твоего отца их такое множество, что за то время, пока мы убьем четверть из них, остальные успеют расплодиться и возместить убитых. Лорд Шанс сказал, что видел червей и их яйца в язвах твоего отца. Они живут в нем, как муравьи в стволе упавшего дерева. Буду с тобой откровенен: принц Фитц Чивэл умрет. Он так слаб, что я даже сомневаюсь, сумели ли бы мы отвезти его в Олений замок живым или нет. Самое лучшее и милосердное, что мы можем сделать, – это всячески помогать ему и заботиться о нем. И сделать так, чтобы он умер в глубоком сне, а не так, как, боюсь, это может произойти.
Би спрятала лицо в ладонях, и Пер обнял ее за плечи. Я заметил, как напряглось лицо Неттл.
– Я уйду в камень, – сказал я. – По-моему, это не то же самое, что умереть.
– Почти то же самое, – с горечью проговорила Неттл. – Мы тебя потеряем.
– И не в первый раз.
– Что верно, то верно, – сказала она, и ее слова, словно стрела, пронзили мне сердце.
Я попытался прокашляться, но понял, что не нахожу слов. Спарк наполнила чем-то кружку, и Лант передал кружку мне. Я выпил. Что-то крепкое и смесь трав.
– Что это?
– Каррис. Валериана. Немного ивовой коры. И еще кое-какие травы, которые привез целитель Неттл.
– Главное, чтобы эти травы не заставили меня умереть во сне. Я не хочу этого ни за что. Я должен быть в ясном уме, когда буду уходить в волка. Как Верити. – Я покачал головой. – Следи, чтобы никто не попытался опоить меня до беспамятства, чтобы спасти от боли. Не дай мне уснуть.
Я посмотрел на свою младшую дочь. За спиной у нее стоял Пер. Нет, он не вырастет выше своего отца и деда, но широко раздастся в плечах и сможет орудовать боевым топором. Пора задуматься о таких вещах, потом не смогу. Камень и так уже зовет меня. Трудно даже продолжать смотреть на людей передо мной. Я глубоко вздохнул и расправил плечи. Сделаю это сейчас, пока могу.
Я обратился к Неттл:
– У меня есть некоторые распоряжения относительно моей младшей дочери Би. Я призываю тебя, Неттл, тебя, Шут, тебя, Лант, и вас, моя прекрасная королева Кетриккен, проследить, чтобы они были исполнены.
Должно быть, я сказал что-то не то. Я видел это по лицу Неттл. Поздно. Я никогда не был силен в речах. А эту речь к тому же не готовил заранее.
– Я бы призвал в свидетели и своего старого друга Риддла, но он умнее меня и остался дома заботиться о своей дочери. – Я заставил себя посмотреть Неттл в глаза. – Если бы только я в свое время поступил так же… И не с одной дочерью, а с обеими. Тогда мне казалось, что выбора нет, но теперь я признаю свою ответственность. Дочери мои, простите меня. Мне не следовало бросать вас.
Боль, сдавившая мое сердце, была все еще слишком сильна. Сколько бы раз я ни отдавал ее волку, мне было по-прежнему больно. Шут смотрел на меня во все глаза. Он чувствовал ту же вину. Я понимал, каково ему, но не мог это исправить.
Усилием воли заставил себя вернуться мыслями к тому, что надо было сделать.
– Пер, подойди.
Мальчик шагнул вперед и встал передо мной, вытаращив глаза. Нет, не мальчик. Я заставил его повзрослеть. Превратиться из мальчишки-грума в мужчину, способного убивать и убивавшего ради меня и Би. Ему можно доверять.
– Я хочу, чтобы ты оставался подле Би и служил ей до конца своих дней или до тех пор, пока один из вас не захочет разорвать эту связь. До того дня пусть никто не смеет разлучать вас. И я хочу, чтобы ты учился наукам вместе с Би. Всем наукам. Языкам. Истории. И чтобы она училась владеть мечом и другим оружием вместе с тобой. У меня нет при себе ничего, чтобы вознаградить тебя за эту службу. Все ценное, что у меня было, я растерял по пути. Кроме, разве что… Погоди.
Я ощупал воротник своей истрепавшейся рубашки. Булавка была там, как и всегда. Мне пришлось повозиться, чтобы расстегнуть ее. Я положил крохотную лисичку со сверкающими глазами на ладонь и посмотрел на нее. Потом поднял глаза на Кетриккен:
– Вы не могли бы вручить ее этому юноше? Как когда-то вручили мне.
– Столько лет спустя ты по-прежнему… – Горло у Кетриккен перехватило, она протянула руку.
Я дал ей булавку.
Кетриккен повернулась к Перу:
– Юноша, как твое полное имя?
– Госпожа моя, я Персивиранс из Ивового Леса, сын Толлермена Орясины, внук Толлмена Дылды. – Повинуясь чутью, он опустился на колени и склонил голову, обнажив перед королевой шею.
– Подойди ближе, – повелела Кетриккен.
Он поднялся и шагнул к ней. Я разглядел в эту минуту, что ее пальцы сделались узловатыми и непослушными, но она, не жалуясь, прикрепила серебряную лисичку к его камзолу глубокого синего цвета – цвета Оленьего замка.
– Служи своей госпоже достойно, и пусть никто и ничто, кроме смерти самой, не сможет помешать тебе нести эту службу.
– Да, госпожа.
Повисло благоговейное молчание. Я нарушил его:
– Неттл, милая. Пожалуйста, попроси Риддла позаботиться о воинском обучении Пера. Риддл поймет, чему именно его следует учить.
– Я скажу ему, – тихо проговорила она.
– Мне нечего дать тебе. Ни тебе, ни Би. В Ивовом Лесу, в сундуке, что стоит в изножье моей кровати, остались кое-какие вещи вашей мамы. Разделите их между собой. Ах да, и меч Верити. Уверен, Дьютифул будет рад получить его.
Когда-то мы с ним поменялись мечами наших отцов, но несколько лет спустя поменялись обратно. Теперь оба меча достанутся ему. По одному для каждого из его сыновей.
Я перевел взгляд на Ланта и Спарк и попытался улыбнуться:
– Только сейчас вдруг понял, как я беден. Мне нечего оставить в наследство. Я даже не отважусь пожать вам запястья в последний раз.
– Ты написал письмо моему отцу. Это лучший дар от тебя, о котором я мог мечтать, – тихо промолвил Лант.
Я обернулся к Неттл:
– Ты поможешь Спарк подняться по службе?
Та посмотрела девушке прямо в глаза и сухо сказала:
