– Ты поняла?
Ледяной голос Ханта был предельно спокоен. Голос Умбры Мортиса.
Боковым зрением он увидел подошедшего Итана Холстрома. Итан смотрел не на него, а на нее:
– Амелия, что ты сделала?
– Не прикидывайся дурачком, Холстром, – бросил ему Хант.
Только сейчас Итан увидел на стойке белую коробку. Амелия дергалась всем телом, но Хант не отпускал ее до тех пор, пока ее заместитель не поднял крышку и не увидел содержимое.
– Что это? – тихо спросил Итан.
– Поинтересуйся у своей начальницы! – рявкнул Хант.
Итан застыл. О чем он сейчас думал, Ханта не волновало.
– Ты навсегда оставишь ее в покое. Навсегда. Это понятно? – спросил Хант, глядя в негодующие глаза Амелии.
Казалось, Амелия вот-вот плюнет ему в лицо. Тогда он еще раз ударил ее молнией. Такой удар выворачивал жертву наизнанку. Амелия задергалась, зашипела, давясь слюной. Но кивнула.
Тогда Хант отпустил ее, но его магическая сила по-прежнему держала ее у стенки. Хант посмотрел на Амелию, на ее стаю, затем на Итана. Ужас, охвативший молодого волка, сменился выражением почти что горя. Должно быть, вспомнил, какой сегодня день, и связал его с любительницей шоколадных круассанов.
– До чего же вы все жалкие, – сказал Хант.
Он быстро покинул бар и полетел домой.
Брайс ждала его на крыше, с телефоном возле уха.
– Нет, – сказала она тому, с кем говорила. – Нет, он вернулся.
– Хорошо, – послышался голос Исайи.
Чувствовалось, его командир хотел добавить еще что-то, когда Брайс отключилась.
– Ты неисправимый идиот, – сказала она, обхватив себя за плечи.
Хант этого не отрицал.
– Амелия мертва?
Лицо Брайс выражало искренний страх.
– Нет, – глухо ответил Хант.
Это слово пророкотало, будто гром, и следом за ним с пальцев ангела сорвались молнии.
– Ты… – Брайс массировала пылающее лицо. – Я не…
– Только не говори, что я альфа-придурок с собственническими агрессивными замашками и все в таком роде.
Брайс опустила руки. Ее лицо и сейчас было полно ужаса.
– Хант, ты можешь нарваться на крупные неприятности. И вряд ли от них отвертишься.
Это был страх за него.
Хант подошел к ней, взял за руки:
– Ты мое зеркало. Сама говорила.
Его трясло. По непонятной причине его трясло в ожидании ее ответа.
– Да, – ответила Брайс, глядя на свои руки, зажатые в широкой ладони Ханта.
* * *
Утром Брайс послала брату сообщение: «Как позвонить твоей медведьме?» Рунн немедленно прислал номер, не задавая никаких вопросов.
Брайс дрожащими пальцами набрала номер клиники. Ей ответил мелодичный женский голос. Медведьма была готова принять ее прямо сейчас. И тогда Брайс, чтобы не передумать, спешно облачилась в спортивный костюм, после чего отправила сообщение Джезибе: «Мне понадобился визит к медведьме. Буду в галерее после полудня».
Хант опять готовил завтрак. Он вопросительно посмотрел на Брайс.
– Я знаю, где добыть яд кристаллоса, чтобы помочь медведьме с ее поисками противоядия.
61
Маленькая, безупречно чистая клиника медведьмы совсем не напоминала те медицинские учреждения, где Брайс приходилось бывать до этого. Помимо стандартного голубого неонового знака, какие в городе встретишь повсюду, над входом покачивалась деревянная позолоченная вывеска с изображением метлы и колокольчика. В этом месте чувствовался неповторимый аромат старой школы.
Дверь недлинного коридора открылась, и оттуда вышла медведьма. Ее темные вьющиеся волосы были уложены в пучок, подчеркивающий изящные черты смуглого лица.
– Вы, как понимаю, и есть Брайс. – Женщина приветливо улыбнулась, отчего Брайс сразу стало легче.
Медведьма взглянула на Ханта и коротко кивнула, узнав ангела. Но она не сказала ни слова об обстоятельствах их встречи в ночном саду.
– Если хотите, ваш спутник может пойти вместе с вами. В лечебном кабинете хватит места для его крыльев.
Брайс посмотрела на Ханта. «Хочешь, чтобы я пошел с тобой?» – спрашивали его глаза.
– Мой спутник будет рад пойти со мной, – улыбнулась ведьме Брайс.
* * *
Несмотря на скромные размеры клиники, белоснежный лечебный кабинет был оборудован по последнему слову техники. Возле одной стены расположились мониторы нескольких компьютеров. К другой крепилась стрела операционного светильника. Вдоль третьей тянулась полка с различными снадобьями в узких стеклянных сосудах, а возле четвертой поблескивал хромом шкаф, где, скорее всего, хранились хирургические инструменты.
Обустройство кабинета разительно отличалось от кабинетов медведьм на Пангере. Там стены были обшиты деревом. Ведьмы готовили снадобья в железных котлах, передававшихся из поколения в поколение.
Легким жестом ведьма указала на смотровой стол, обитый белой кожей. Он занимал середину кабинета. Его боковые пластиковые стенки имели множество выдвижных приспособлений, позволявших осматривать ваниров всех пород и размеров.
Хант занял единственный стул возле шкафа. Слегка побледневшая Брайс забралась на стол.
– По телефону вы мне сказали, что рану вам нанес кристаллос и она до сих пор не зажила. Иными словами, яд по-прежнему остается в тканях. Я вас правильно поняла?
– Да, – почти шепотом ответила Брайс.
Ханту была ненавистна боль, пронизывавшая это короткое слово.
– И вы позволите мне воспользоваться извлеченным ядом для моих опытов по поиску противоядия от синта?
Брайс взглянула на Ханта. Ангел утвердительно кивнул.
– Я понимаю, как важно поскорее найти противоядие, – сказала Брайс. – Конечно, пользуйтесь всем, что извлечете.
Ведьма поблагодарила ее и пробежала глазами карточку, заполненную Брайс на сайте клиники. Помимо карточки, Брайс представила другую карточку, которую имел каждый полноправный гражданин.
– Как вижу, вы получили травму почти два года назад.
– Да. – Брайс теребила край футболки. – Понимаете, сама рана затянулась, но продолжает болеть. Когда я бегаю или много хожу, возникает жжение. Вся кость горит.
Хант едва удержался, чтобы не заворчать.
Ведьма наморщила лоб и, оторвавшись от записей, быстро взглянула на ногу Брайс:
– Боль давно появилась?
– С самого начала, – ответила Брайс, не глядя на Ханта.
– Вы были рядом в момент нападения? – спросила у него медведьма.
