Брайс дрожащими руками коснулась его волос, откинула прядь, потом провела по татуированному терновому венцу.
– Как это понимать? – спросил Хант, сжимая ее дрожащие пальцы.
Не удержавшись, он коснулся губами ее разноцветных ногтей. Сколько раз он мечтал, чтобы эти руки касались его, ласкали его лицо, гладили грудь, обхватывали член?
Брайс шумно сглотнула. Хант снова поцеловал ее пальцы.
– Этого не должно было произойти… между нами, – прошептала она.
– Знаю, – сказал он, опять целуя ее дрожащие пальцы. Хант осторожно разжал их, раскрыв ее ладонь, которую тоже поцеловал. – Но спасибо долбаной Урде, что произошло.
Ее руки перестали дрожать. Хант оторвался от ее ладони и вдруг увидел, что глаза Брайс подернуты серебром и полны огня. Он сплел их пальцы.
– Куинлан, поцелуй меня.
Она поцеловала. Темный Хел, она это сделала. Он едва успел договорить, когда Брайс обвила руками его шею, притянула его к себе и поцеловала в губы.
* * *
Едва губы Ханта соприкоснулись с ее губами, внутри Брайс произошел взрыв. Было ли тому причиной долгое отсутствие секса или сам Хант, но она как с цепи сорвалась. Точнее не скажешь. Она запустила пальцы в волосы ангела и припечаталась губами к его губам.
Довольно робких, сладеньких поцелуев. Это не для них. Уже не для них.
Губы Ханта мгновенно раскрылись, язык оказался у нее во рту, совершая дерзкие, неукротимые броски. Он мечтал вкусить Брайс и, вкусив, застонал от наслаждения.
Брайс встала на колени, зарылась в его мягких волосах и не могла вдоволь насладиться его вкусом – ароматом дождя и кедра, соли и чистой молнии. Руки Ханта обвили ее бедра, а губы продолжали крепко, яростно целовать.
Их языки затеяли неистовый танец. Его рука скользнула ей под платье. Брайс ойкнула и чувственно засмеялась. Рука двигалась по спине, царапая мозолями. Брайс выгнула спину, и только тогда он отвел губы.
Прежде чем она вновь притянула его лицо к себе, Хант стал целовать ей шею. И не только. Он покрывал поцелуями чувствительные места под ее ушами.
– Куинлан, скажи, чего ты хочешь.
– Всего, – твердо, без тени сомнения, ответила она.
Хант провел уже не губами, а зубами по ее шее. Брайс шумно задышала. Эти ощущения заполонили ее сознание целиком.
– Всего? – переспросил Хант.
Рука Брайс опустилась вниз, туда, где под брюками выпирал внушительный «бугор». Да хранит ее Урда! Брайс через одежду обхватила его член. С губ ангела сорвалось шипение.
– Аталар, я хочу всего.
– Ну спасибо, – выдохнул Хант, уткнувшись ей в шею, и она засмеялась.
Смех утих, когда их губы снова встретились, словно он хотел попробовать на вкус и эти слова.
Пока их языки двигались в чувственном танце, пока их зубы слегка закусывали складки кожи друг друга и все это сопровождалось общим сопением, руки Ханта искусно расстегивали ее лифчик под платьем. Брайс забралась ему на колени и начала тереться об этот прекрасный, совершенный «бугор». Вскоре платье сползло на талию, лифчик исчез между диванными подушками. Хант мгновенно приник к ее левой груди. Он целовал, сосал, кусал ей сосок, и ничто не могло сравниться с этим ощущением. Он имел право на такие ощущения.
Брайс не пугали собственные громкие стоны, долетавшие до самой Ямы, где их слышал каждый демон. Насытившись левой грудью, Хант взялся за правую. Чувствуя приближающийся оргазм, Брайс прижалась бедрами к его бедрам.
– Как хорошо, Брайс, – пробормотал Хант, не отрываясь от груди.
Рука Брайс оттянула пояс его брюк и двинулась дальше. К его члену, которого она уже не первую неделю жаждала ощутить в руке, у себя во рту и в себе. И у самой цели на ее руку легла рука Ханта.
– Не сейчас! – прорычал он, облизывая ей кожу под правой грудью. – Вначале я доставлю удовольствие тебе.
Эти слова закоротили всякую способность логически мыслить. Все возражения исчезли, когда рука Ханта поползла вверх по бедру, а палец зацепился за резинку кружевных трусиков.
Совершенно мокрых трусиков. Обнаружив это, Хант снова зашипел. Она хотела этого, хотела его, и мокрые трусики были лучшим тому доказательством. Его рука провела по влажной кружевной ткани и поднялась вверх. Затем он нажал пальцем на лобок. Брайс отозвалась глухим стоном.
Лицо Ханта утыкалось ей в шею, но она чувствовала его улыбку. Большой палец кружил по ее лобку, и это было так мучительно и сладостно.
– Хант, – произнесла она, не зная, вопрос это или мольба.
Он быстро стянул трусики и коснулся мокрого лобка. Брайс опять застонала. Два пальца легко скользили вверх-вниз. Хант облизывал ей горло, а пальцы безжалостно играли с ее лобком.
– Интересно, Брайс, на вкус ты такая же восхитительная, как на ощупь?
– Убедись сам, и немедленно, – хрипло потребовала она.
Хант раскатисто засмеялся, но его пальцы не прекратили своих неспешных, ленивых движений.
– Имей терпение, Куинлан.
Его палец добрался до влагалища и закружил там.
– Не тяни, – сказала она.
Если в ближайшие секунды его пальцы или член не окажется внутри, она заскулит и начнет умолять.
– Какая ты требовательная, – вкрадчивым тоном сказал Хант.
Он в который раз прильнул к ее губам, покусывая их и сводя ее с ума, а палец двинулся исследовать ее влагалище.
Они оба стонали.
– Как хорошо, – прошептал он. – Брайс, как хорошо.
От этого пальца ее глаза оказались почти что на затылке. Брайс покачивала бедрами, стремясь протолкнуть палец глубже, еще глубже. Хант подыграл ей, добавив второй палец и просунув их на всю глубину влагалища.
Брайс вздрогнула. Ногти впились в его грудь. Под ладонями ощущалось громоподобное биение его сердца. Брайс спрятала лицо на его шее, облизывая и покусывая кожу. Она была голодна, и каждое ощущение лишь усиливало голод. А пальцы Ханта неутомимо двигались внутри ее.
– Я готов трахаться с тобой, пока ты не забудешь свое имя, – прошептал он на ухо Брайс.
«Да!» – отозвалось все в ней.
– Я тоже, – прохрипела Брайс.
Ее оргазм был похож на дикую, необузданную мелодию. Схватив его руку, Брайс стала сама толкать его пальцы внутрь. Другой рукой Хант обвил ее ягодицы.
– Не думай, будто я забыл про твою очаровательную задницу, – сказал он, сжав ягодицы. – У меня, Брайс, большие планы на ее счет. Грязные, очень грязные планы.
Брайс застонала. Его пальцы продолжали ласкать ей влагалище.
– Кончи для меня, дорогая, – промурлыкал он, облизывая ей сосок и нажимая пальцем на клитор.
