Увидев русала на палубе матово-черного глиссера, мотор которого слегка тарахтел на холостом ходу, Брайс ощутила нерешительность.
– Выбирай, Длинноногая: или эта посудина, или вплавь, – сообщил Тарион.
Брайс предпочла глиссер, но за последние пять минут не раз пожалела об этом. Вероятно, глиссер принадлежал Речной Королеве. Или самому Тариону, возглавлявшему королевскую разведку.
– Гляди туда, – прошептал русал, заглушив двигатель.
Брайс вгляделась и увидела очертания баржи. Судно окутывал туман, превративший немногочисленные огни баржи в подрагивающие шары.
– Я насчитал шестерых, – сообщил Тарион.
Брайс еще пристальнее всмотрелась в темноту:
– Не разберу, кто такие. Судя по фигурам, ваниры или люди.
Тело Тариона слегка загудело от магической силы, и глиссер заскользил вперед, увлекаемый сотворенным потоком.
– Чистая работа, – пробормотала Брайс.
– Дамам это всегда нравится, – ответил Тарион.
В иных условиях Брайс засмеялась бы шутке русала, но они находились слишком близко от баржи.
– Держись по ветру, чтобы они нас не учуяли.
– Длинноногая, я умею оставаться невидимым, – проворчал русал, но выполнил ее просьбу.
Все, кто находился на барже, закрывались от тумана капюшонами плащей и курток. Но когда глиссер подошел еще ближе…
– Это же Королева Змей, – прошептала Брайс. Больше никто в городе не стал бы бравировать, нарядившись в диковинный плащ пурпурного цвета. – Врунья поганая! А еще уверяла, что синтом не торгует.
– Ничего удивительного, – сказал Тарион. – Где дерьмо потемнее, там всегда и она.
– Я только не разберу, сейчас она покупает или продает?
– Потерпи. Скоро узнаем.
Глиссер подплыл еще ближе. На борту баржи была нарисована пара змеиных глаз. На корме темнели коробки…
– Продает, – понял Тарион и кивнул на высокую фигуру, явно мужскую. Мужчина стоял лицом к Королеве Змей и отчаянно спорил с кем-то рядом. – А это покупатели. – Русал указал на другой силуэт, наполовину скрытый тенями. – Похоже, не сторговались.
Итак, Королева Змей торговала синтом. Давно ли? Неужели все это время? Тогда она косвенно повинна в гибели Даники и стаи, невзирая на алиби. Или просто решила нажиться на синте, когда он вышел за стены лаборатории?
Спорящий покупатель недовольно качал головой. Но его спутник не обращал внимания на сердитые слова. Он протянул Королеве Змей черный мешок. Заглянув внутрь, она что-то достала. В тумане блеснуло золото.
– Целая пропасть денег, – прошептал Тарион. – Держу пари, хватит расплатиться за весь груз.
– Можешь подплыть еще ближе, чтобы мы слышали их разговоры?
Тарион кивнул. Глиссер тронулся с места. Баржа приблизилась. Находившиеся на ней были поглощены сделкой и не обращали внимания на речные тени.
– Думаю, этого хватит для ваших целей, – сказала покупателям Королева Змей.
Брайс чувствовала: она должна срочно позвонить Ханту и Рунну. Пусть те поднимут легионеров и Вспомогательные силы и накроют эту компанию, пока партия синта не попала в руки фанатиков вроде Филипа Бриггса и его приспешников.
Брайс достала телефон и снизила яркость экрана. Затем включила камеру. Она сделала несколько снимков баржи, Королевы Змей и высокой фигуры в темной куртке. Капюшон мешал распознать, кто он: человек, оборотень или фэец.
Из адресной книги Брайс вызвала номер Ханта.
– Думаю, это лишь начало нашей плодотворной дружбы, – сказала покупателям Королева Змей.
Высокий покупатель ничего не ответил. Скованно повернулся к своим спутникам. Недовольство проскальзывало в каждом его движении. Затем он оказался вблизи фонаря и встал так, что свет выхватил его лицо.
– Охренеть, – прошептал Тарион.
В голове Брайс пропали все мысли. Не осталось ничего, кроме гудящей тишины и… лица Ханта на барже.
66
Брайс не помнила, какими словами убедила Тариона подплыть вплотную и как оказалась на барже. Момент, когда она перебиралась с глиссера на баржу, начисто выпал из ее сознания. Все произошло слишком быстро, настолько быстро, что Хант едва успел сделать три шага, а мокрая Брайс уже стояла на палубе, опасаясь, как бы ее не вырвало.
Щелкнули предохранители пистолетов, наставленных на нее. Она их не видела. Хант бросился к ней. Его глаза были широко распахнуты от неожиданности и ужаса.
Теперь понятно, почему она не узнала его издалека. У него не было крыльев. Но могучее телосложение, рост, наклон головы… все это осталось.
Мешок с золотом передала не кто иная, как Виктория. За их с Хантом спинами виднелся Юстиниан. Свои крылья он покрасил в черный цвет, чтобы скрыть их под луной.
На периферии сознания Брайс отмечала, что Тарион тоже перебрался на баржу и заявил Королеве Змей, что именем Речной Королевы она арестована. Кажется, Змеюка лишь расхохоталась в ответ.
– Брайс! – выдохнул Хант.
– Как все это понимать? – прошептала она.
Начавшийся дождь брызгал ей в лицо. Что-то произошло у нее со слухом. Ей было не выдохнуть. Мысли сбивались в комок.
– Хант, как все это понимать? – снова спросила она.
– Так, как это есть на самом деле, – ответил ей низкий холодный голос.
Замелькали белые крылья. Из тумана вынырнул и опустился на палубу Микай. Его сопровождали Исайя, Наоми и еще шестеро ангелов в черных доспехах, вооруженные до зубов. Никто из них и шагу не сделал, чтобы окружить Королеву Змей и ее сообщников. Наоборот, оружие ангелов было направлено на Ханта и его спутников.
Хант взглянул на губернатора, затем на Королеву Змей.
– Сука поганая! – прорычал он.
Королева Змей усмехнулась.
– Губернатор, теперь вы у меня в долгу, – сказала она Микаю.
Микай кивнул.
– Ты заманила нас в ловушку, – зашипела Виктория, морща лоб вместе с татуировкой.
Королева Змей невозмутимо скрестила руки на груди.
– Какая-то тварь пустила слух, будто мне в руки попал особый груз, – сказала она, махнув в сторону коробок с синтом. – Вот я и решила узнать, кого потянет высматривать и вынюхивать. – Она с ядовитой улыбкой посмотрела на Ханта. – Я надеялась, что самым любопытным окажешься ты, Умбра Мортис.
– Ты это вранье сейчас придумала? – закричала Брайс, слыша, как колотится ее сердце.
Хант стремительно повернулся к ней. Прожекторы освещали его бледное лицо.
– Брайс, это должно было пройти совсем не так. Может, только вначале, но после того видео я попытался все остановить. Остановить их, но они не пожелали слушать.
