– В маникюрном салоне на улице Самсон, – произнес он сквозь зубы.
– А теперь угадайте, кто возился с моими ноготками и без умолку болтал об ужасной потере своего богатенького дружка?
Ошеломленный Хант запустил руки в волосы. Брайс усмехнулась.
– С меня довольно ваших дурацких вопросов! – рявкнул ангел. – Говорите прямо.
Брайс еще немного помучила его, разглядывая свои ноготки.
– Подружка Максимуса понятия не имеет, кому и зачем понадобилось его убивать. Оказывается, кто-то из Тридцать третьего допрашивал ее, но поверхностно. Это она мне тоже сообщила. Я ей посочувствовала и сказала, что понимаю ее состояние, поскольку пару лет назад потеряла близкую подругу.
Перед глазами Брайс замелькали картины разгромленной, залитой кровью квартиры. Ей с трудом удавалось говорить спокойным голосом.
– Дракийка спросила, кого я потеряла. Я сказала кого. Она была настолько потрясена, что я поинтересовалась, не был ли Максимус дружен с Даникой. Она ответила, что нет. Даника была очень известной в городе фигурой, и Максимус наверняка бы похвастался дружбой с волчицей. Но у Даники и Максимуса имелась общая знакомая – Королева Змей. Дракийка делает ей маникюр по воскресеньям.
– Даника была знакома с Королевой Змей?
– Служба Даники во Вспомогательных силах делала ее другом или врагом очень многих. – Брайс помахала списком. – В том числе и Королевы Змей.
– Вы всерьез считаете, что Данику убила Королева Змей? – спросил побледневший Хант.
– Терциана-младшего нашли мертвым на границе ее владений. Рунн говорил, что в ночь убийства она увела своих подопечных с улиц. Никто не знает, какими силами обладает королева. Она вполне могла вызвать демона.
– Это слишком серьезное обвинение.
– Потому-то мы и должны прощупать эту змеюку. Пока она единственная наша зацепка.
Хант покачал головой, но согласился:
– Хорошо. Я могу устроить такую встречу. Но для встречи с Королевой Змей нужно выбрать правильные пути, иначе все сорвется. Могут пройти дни или недели, прежде чем она соизволит встретиться с нами. А если что-то заподозрит с нашей стороны, то и больше.
С личностями вроде Королевы Змей даже закон становился гибким.
– Не будьте таким приверженцем правил, – поморщилась Брайс.
– Правила помогают нам оставаться в живых. Мы либо последуем им, либо сразу откажемся от встречи с нею.
– Ладно, – устало махнула рукой Брайс.
На подбородке Ханта снова дрогнула жилка.
– А при чем тут Рунн? Зачем вы втянули вашего родственника в наше дело?
– Мой родственник не удержится и обязательно сообщит своему отцу, что к имперскому расследованию привлекли представительницу фэйского народа, – сухо сказала Брайс. – Реакцию короля и его возможные шаги стоит взять на заметку.
– Вы подозреваете Короля Осени в этих убийствах?
– Нет. Но в ночь убийства Максимуса Рунну было велено передать мне приказ короля никуда не встревать. Возможно, старый придурок тоже что-то знает. Скажите своим – пусть за ним проследят: что делает, куда ходит и все такое.
– Боги!.. – выдохнул Хант, проходя мимо глазеющих пешеходов. – Вы хотите, чтобы я сел на хвост Королю Осени, не нарушив при этом десяток разных законов?
– Микай разрешил нам любые необходимые действия.
– Король Осени имеет законное право убить всякого, кто вздумает шпионить за ним.
– Тогда пусть ваши шпионы делают это предельно скрытно.
– Больше не устраивайте таких игр, – сердито взмахнул крыльями Хант. – Если что-то знаете, говорите сразу.
– Я хотела вам рассказать сразу же, как вышла из маникюрного салона. Но у вас был такой вид, словно вы вот-вот откусите мне голову.
– И тем не менее, Куинлан, больше таких фокусов не устраивайте. Обо всех своих шагах вначале сообщайте мне.
– Слушайте, меня уже достали ваши приказы и запреты.
– И тем не менее, – повторил Хант.
Брайс расширила глаза и хотела ответить колкостью, но они уже подошли к ее дому. Прощаться никто не стал. Хант взмыл в небо, направляясь к соседней крыше и прижимая к уху телефон.
Лифт поднял Брайс на ее этаж. Она продолжала крутить в голове их разговор. Брайс не соврала Ханту, она действительно считала отца непричастным к убийству Даники и Стаи Дьяволов. А вот насчет других… здесь у нее были сомнения. Ради удержания короны Король Осени был способен на что угодно.
Словосочетание «Король Осени» было просто почетным титулом. Приложением к посту правителя города. В аналогичном положении находились все семь фэйских королей. Никто не имел суверенного королевства. Даже зеленый остров Аваллен, где правил Король Оленей, подчинялся Республике.
Фэйцы сосуществовали с Республикой со дня ее основания. Они подчинялись ее законам и практически управляли собой и декоративными дворами, сохраняя древние титулы. Их уважали и боялись. Не настолько, как ангелов, владевших разрушительными магическими силами небесных бурь. Однако при желании фэйцы тоже могли доставить немало неприятностей. Одному Соласу известно, какой Хел могли бы устроить Рунн и двое его друзей, если их раздразнить.
Но в эту ночь Брайс вовсе не хотелось устраивать Хел. Она собиралась проникнуть в мидгардовский аналог преисподней. Выждав ровно полчаса, она надела высокие черные кожаные сапоги и засунула нож за голенище. Другой, более действенный аргумент она поместила в задний карман своих темных джинсов. Она оставила включенными свет и телевизор, а шторы прикрыла так, чтобы снаружи не было видно двери. После этого вышла.
В ее доме была черная лестница, выходящая в небольшой переулок. Там Брайс держала свой скутер, прикрепленный цепью к фонарному столбу. По пути к нему она надела шлем.
Отцепив «Зарево-3500» (так назывался ее скутер), Брайс запустила двигатель и медленно выехала на улицу. Мимо проносились скутеры, мотоциклы и четырехколесные педальные машины. Выждав момент, Брайс влилась в их поток, глядя на окружающий мир сквозь обзорное стекло шлема.
Мать до сих пор не могла успокоиться по поводу скутера, уговаривая Брайс не пользоваться машиной, пока не совершит Нырок, однако Рандалл всегда был высокого мнения о ее водительских качествах. Разумеется, Брайс никогда не рассказывала им о разных… происшествиях, связанных со скутером. Зачем? Ее мать была смертной женщиной. В детстве и подростковом возрасте Брайс и так попортила Эмбер немало крови. Повзрослев, она решила больше не отнимать у матери годы жизни.
Брайс ехала по одной из центральных городских магистралей, затерявшись в потоке машин и подчиняясь общему ритму. Когда-то ей нравилось проскакивать между двумя машинами. Сейчас ее больше волновали пешеходы, порою сами лезущие под колеса. Окружающий мир превратился в смесь золотистого света и глубоких теней. Над головой полыхал неон. К ритму транспорта добавлялся ритм уличной музыки с уханьем басов и взлетающими высокими нотами струнных инструментов. Даже мостики через многочисленные притоки Истроса были ярко освещены. Их огни танцевали на темной воде внизу.
