Я кивнула и засмеялась. Просто у Славы был такой виновато-вороватый вид, будто бы он сам не ожидал, что торт окажется настолько огромным.
— Вот тогда ты впервые на моей памяти улыбнулась, — произнесла мама и поцеловала меня в щеку. А после шмыгнула носом и взяла себя в руки, прогоняя слезы. Я же хотела поспорить с ней, но как бы не пыталась вспомнить хоть одно радостное событие до приезда Славы, так ничего и не всплыло в памяти. — Потому и говорю, что не знаю. Мы с тобой по-разному переживали горе. Пойми меня, я никогда не забуду твоего отца и то, что он мне дал. Но я отпускаю его. У меня получается, понимаешь?
Я кивнула.
— Я рада за тебя, мам. Правда.
Так и было. Брак с папой трудно было назвать счастливым по поим детским воспоминанием, но все же мама до его последнего вздоха была предана ему, держала его за руку в его последние минуты, формально уже не являясь его женой. Она потрясающая, и слишком много настрадалась. А теперь как никто заслуживает счастья. Я не верила ни единому слову Ромы, что они со Славой могли обманывать своих супругов. Ему просто промыли мозги, а он, дурак, так просто поверил.
— В общем, у меня появились клиенты, — бодро заявила мама. — Молодая пара. Живут по соседству, кстати. Мы с ними на выходных познакомились, они тоже на яхте отдыхали. Начали о вечеринках, я поделилась многолетним опытом организации торжеств. Слово за слово, и они попросили меня заняться их свадьбой.
— Это здорово! — заверила я и обняла ее. А подняв голову, краем глаза заметила движение на балконе. Проснулся, значит. Да еще и подслушивает! Ну, нахал!
— Мам, знаешь, ты делай Мохито и иди к бассейну. Я переоденусь и тоже приду.
— Договорились! — произнесла она и живо вскочила с кресла.
А я также воодушевленно направилась на второй этаж.
Я направилась к Роме, потому что не могла больше держать себя в руках. У меня был очень воинственный настрой и даже вполне сносная речь, которая родилась по пути. В конце концов я не чувствовала ни капли страха, когда ворвалась в его спальню. Но Ромы в ней не оказалось. Я вышла на балкон — тоже пусто. Нахмурилась. Заметила движение в своей комнате и отодвинула занавеску на двери.
— Что ты здесь забыл? — поразилась я, обнаружив его в одном только полотенце, рывшимся в ящике моего стола.
Рома замер, явно не ожидая, что его подловят. Медленно выпрямился, расправил свои широченные плечи и обернулся. Ох, теперь я была не просто зла, я была в бешенстве.
— Это что, мой блокнот у тебя в руке?
Он пожал плечами, но его руки оставались за спиной.
— Положи!
— У меня ничего нет, — невинно заявил наглец.
Но когда я начала наступать, он покосился на дверь в ванную в поисках спасения. Зря я не заперла ее, через нее он и вошел.
— Это просто рабочий блокнот с графиком. Если ты надеялся найти там слезливый дневник с моими сокровенными мыслями, то зря потратил время. — Я постучала пальцем по своему виску. — Все здесь.
За его спиной что-то упало. Догадываюсь, что мой блокнот полетел на стол.
— Ладно, я ухожу, — ответил Рома и подтянул на себе полотенце. Помнится мне, совсем недавно он стоял передо мной в таком же виде, и я тогда все мысли растеряла. Но сейчас… Сейчас не все.
— Ты ошибаешься! — воскликнула я.
— Не ухожу? — спросил этот Лис хитросделанный и вопросительно поднял бровь. А потом как-то странно посмотрел на меня и сделал выводы. Точно неправильные, потому что его губы изогнулись в понимающей улыбке, и он сделал шаг мне навстречу.
— Нет. НЕТ! Стой там, — грозно предупредила. — Я о нашем разговоре утром. Твои обвинения беспочвенны. Просто включи мозг и подумай логически. Я ведь младше тебя всего на два года. Моя мама уже была замужем. И она любила папу, когда выходила за него. Разногласия у них появились намного позже. Мне было двенадцать, когда они развелись. Понял? Двенадцать лет мама была в браке. И они с папой все равно любили друг друга, потому что ни у одного так никто и не появился на стороне. Измена ни разу не была темой ссоры. Просто папа курил много, пропадал на работе, слишком часто уезжал в командировки, а еще катался на мотоцикле. Мама подолгу была одна и все говорила, что не чувствует рядом человека, на которого могла бы положи…
— Боже, не будь таким ребенком! — перебил меня Рома раздраженным вскриком. Он смотрел на меня с недоумением, качая головой. Вот теперь я растеряла мысли окончательно. — Жизнь не делится на черное и белое. Я знаю, в твоем идеальном мире семейные пары должны быть верны друг другу. Но в реальности измены — это, к сожалению, норма. Мой отец неоднократно бывал в России. Каждый год с момента моего рождения. У них с твоей мамой было премножество возможностей видеться. Пускай, ты не моя сестра, но это не исключает того, что они были любовниками все эти годы. А твой папа? Думаешь, в частых командировках он ни разу…
Я врезала ему. Не удержалась и залепила пощечину. Сам виноват. Не надо было подходить. Не надо было затрагивать больное. Кто он такой, чтобы так говорить о папе?
— Не смей! — зашипела я, ткнув пальцем в его грудь. Плевать было на злющий взгляд и руку, схватившую мое запястье. — Это неправда! У тебя нет доказательств, только слова твоей мамы. Для меня они ничего не значат.
Рома склонился, притянув меня за руку и с вызовом спросил:
— Тогда чего ж тебя так трясет? Злишься? Паршивое чувство, а? Представь себе, я его испытываю постоянно. Меня вообще, блядь, не отпускает. Ни на секунду. А когда смотрю на наших родителей, так еще и усиливается. Потому что это правда. Я знаю, что правда.
Он подошел ближе некуда. То ли запугивал, то ли пытался заглянуть в самую душу. Его стало слишком много, я и толкнула его. Опять ударила, на этот раз в плечо.
— Ты просто циничная скотина, Рома! Все вокруг плохие, кроме тебя самого. Очень просто находить виновных, да? Очень просто сказать, что это моя мама увела Славу у твоей мамы.
— Я не говорю так! — заорал Рома. — Это было его решение. Он не козленок на шнурке с колокольчиком, чтобы его уводить. Я говорю, что ты смешна в своих суждениях. Ты же даже не пытаешься увидеть правду. Думаешь, Алена принцесса, а Слава принц на белом коне, и будут они жить долго и счастливо?
— Да! Долго и счастливо. И я тебе не дам этого испортить. Это их жизнь, они взрослые люди, разберутся без подсказок и палок в колесах. Просто признай, что все дело в бабках. Тебя не от злости трясет, а от зависти и алчности. Хочешь денег? Да ради бога! Я же сказала, что поговорю со Славой. Если не согласится переписать завещание, я сама его перепишу в твою пользу. Клянусь, мне ваши деньги не нужны. Доволен? Теперь ты отстанешь от них?
Рома зарычал и отвернулся от меня. Он схватился за голову и пробормотал себе под нос ругательства. На английском, значит, в мою честь.
— Ты не… Я не то тебе пытаюсь доказать, — наконец выдавил он из себя и снова на меня посмотрел. Потер лицо и выдохнул. — Ладно. Ты веришь в любовь, как в сказках?
