– Помню, как не помнить. Ты еще говорил, что у него было какое-то предложение ко мне.
– Верно. Только вот придумал на деле его я, а Вышата лишь согласился с ним.
В глазах моего собеседника появилась подлинная заинтересованность.
– И что же ты, Андрей, такого выдумал?
– Пустить торговый путь из «варяг в греки» по Дону.
Князь с удивлением поднял на меня глаза:
– Не шутишь ли ты часом, воевода? Варяги через Ладогу ходят, да в Новгород, да в Киев заворачивают…
– Все правильно, княже, – терпеливо заметил я, – да только низовья всех рек, что в море впадают, стали чересчур опасны для прохода купцов. Половцы торков, считай, выбили, большую силу взяли! И уже на окраины Руси нападают, баб, да детей, да мужей крепких полонят, народ грабят. Уже и заставы гибнут на их пути.
– Продолжай.
– Мы можем весь Дон до самых истоков взять под свой контроль. Помимо Белой Вежи сколько хазарских крепостей на реке осталось? Каменных да кирпичных? Нигде на Руси таких нет!
Ростислав невесело усмехнулся:
– Порушены они.
– Нет, княже! Остались стены, остались рвы и валы! Если где что и разбито, так можно деревом укрепить, а потом греки стены обновят, лучше прежних будут!
– А деньги на это? А воинов где возьмем в гарнизоны? Эх, Андрей, светлая у тебя голова, но нынче плохо ты измыслил!
В ответ на недоверие собеседника я лишь торжествующе ухмыльнулся:
– Будут и деньги, князь, а воины у тебя уже сейчас есть! Вон все лето их успокаивали, силушку буйную укорачивали!
Ростислав коротко бросил:
– Продолжай.
– Мы предложим купцам следующее: каждый, кто хочет идти безопасным путем по Дону, отдает, скажем, двадцатую долю своих товаров и получает одну ладью с воинами в защиту. Если мала доля, вскладчину скидываются, и мы даем один боевой корабль в сопровождение двум-трем купеческим. Расстояние между крепостями купцы проходят за дневной переход, ночуют в стенах, под нашей защитой. А следующий день идут уже с другой ладьей, что в местной крепости до того была. Главное же – и крепости, и судовую рать будут содержать купцы! И товар что с Царьграда на Русь, что с Руси и от варягов к грекам через нас пойдет! Да и не только: вон и аланы рядом, и грузины, и армяне, и Хорезм, если разобраться, отсюда недалеко…
Сделав короткую паузу и видя неослабевающий интерес в глазах Ростислава, я продолжил:
– Хазарские укрепления в основном небольшие, полтораста человек на трех ладьях займут любое из них. Даже если одно судно все время находится в переходах, сотня человек гарантированно остается в крепости. А если уж совсем туго будет, по реке же и уйдут. Но это не самое главное!
Глаза князя блеснули этаким веселым огоньком, и он довольно пророкотал:
– Продолжай.
– Главное то, что все русское население по Дону получит в крепостях защиту! Все поселенцы, кто живет нынче на реке, перейдут под твою, княже, руку. А донские выпасы – это сочная луговая трава, корм для скота – в первую очередь лошадей. Если разрастутся поселенцы числом, то сколько всадников встанет под твою руку?
Я прервался, видя, как набежала тень на чело княжье и как горько он сжал губы.
– Хорошо речешь, Андрей, да пусто. Все, кто по Дону живет, да воины Белой Вежи – все они князю Святославу служат, дядьке моему.
– И что? – с удивлением пожал плечами я. – Разве в Тмутаракани не сын его Глеб правил? И разве не приходил сюда Святослав с дружиною?
– Так-то оно так, – чересчур спокойно заметил князь, – да только где Тмутаракань, а где Белая Вежа.
– В степи, княже. В степи, полной половцев. Не возьмем под свою руку людей да крепость, погибнут и те и другие
[85]. Сами же Ярославичи скоро объединят дружины против половцев и пойдут на них, как на торков в прошлом ходили
[86]. Наберем силу к их походу – примут как равного союзника, и о законности твоего княжения в Тмутаракани уже никто заговаривать не станет. Не наберем…
– Хорошо, – князь прямо посмотрел мне в глаза, – сумеешь склонить дружину Белой Вежи пойти под мою руку, будем осваивать Дон. Не сумеешь – так нечего и копья ломать, я русскую крепость силой брать не стану.
– Любо, княже, любо!!! – Всем своим видом я постарался показать, как рад (нисколько не лукавя в душе).
Особенно же хорошо то, что Ростислав привык не только меня слушать, но и доверять мне личное воплощение моих же идей – так мне гораздо проще претворить их в жизнь. Хотя, возможно, князь просто исповедует принцип инициативы и инициатора…
– Но ведь это еще не все.
– Вот как? – Ростислав удивленно приподнял бровь, после чего со сдержанным оптимизмом в голосе подбодрил меня: – Ну давай выкладывай уж, выдумщик.
Я с улыбкой склонил голову:
– В византийском Херсоне людей задавили поборами. Многие мастера не могут прокормить ни себя, ни семьи, потому что обедневшие горожане не в силах оплатить их услуги. Среди них и мастер Калинник, что наши либурны рубил, и его люди. А еще очень много каменщиков осталось практически без хлеба.
Князь внимательно выслушал меня, после чего с некоторым нетерпением в голосе бросил:
– Продолжай!
– В устье Дона в древние времена существовал греческий город Танаис. В библиотеке Херсона наверняка есть точное описание, где он находился, а может быть, даже и карта.
