Интрига, проведенная около двадцати лет назад русским императором, сломала глобальные правила игры. Еще не так давно бал правили три сильнейших державы, причем крупнейшая из них, Российская империя, превосходила в военном отношении и Альянс, и Европейскую ассоциацию по отдельности, а также, пусть и не столь заметно, каждое из этих государств экономически. Но в случае, когда пришлось бы схватиться одновременно с двоими, силы были бы приблизительно равными. В военном отношении – точно, экономически же… Ну, тут все обстояло не так радужно, однако преимущество такого гипотетического (а противоречия между Альянсом и европейцами были велики, хотя и не столь глобальны, как у них же с Империей) союза было бы незначительным. Собственно, на сложившемся балансе сил и строилась вся мировая политика.
При таких раскладах большое значение имели бы государства, стоящие на ступеньку ниже игроков высшей лиги. И они, пользуясь удачным моментом, торговали своей лояльностью, а великанам приходилось субсидировать местечковых диктаторов и прочие «демократические» силы. И так продолжалось вплоть до того момента, как на сцену вышло и громко заявило о себе королевство Темных миров.
Это государство не пыталось с кем-либо конфликтовать, но никого и не боялось. Не лезло в высшую лигу, но броском вырвалось далеко вперед конкурентов лиги первой. Стремительно развивало собственную промышленность, используя полученные от Империи наработки, однако не просто так. За взятое они платили, и не только деньгами. Королевство поддерживало Империю во всем, уверенно осаживая крутящуюся вокруг мелочь, отчего баланс сил, выстраиваемый поколениями, пускай не рухнул, но опасно затрещал. И это политиков всего освоенного космоса изрядно бесило.
Между тем эскадра Альянса курс не изменила. Зато в эфире раздалась трудно разбираемая речь. Все правильно, закрытый канал, те, для кого разговор не предназначался, его и не услышат. Разве что отзвуки того, что шло в рубку королевского флагмана. Разобрать слова не получалось, но общий недовольный тон угадывался запросто.
– Верь в меня, ежик, – человек на экране ухмыльнулся так, что Камнеедов невольно посочувствовал его врагам. – Мы тебя наизнанку вывернем. А если этого будет недостаточно… Я ведь могу зайти на огонек. И устроить маленький тотальный геноцид. Как, хочешь попробовать?
Снова непонятное бурчание, и на сей раз лицо говорившего закаменело. Очевидно, с противоположной стороны перешли на оскорбления и перестали следить за речью. Что же, русские тоже умели говорить не только языком Толстого и Достоевского.
– Чистоплотный ты человек… Никогда не берешь себя в руки, чтоб их не испачкать, так, что ли? Тебе же ясно дали понять, чтобы валил отсюда.
Вновь ответ, на сей раз «факи» слышны были даже тем, кому не предназначались. И новая реплика с крейсера тоже не заставила себя ждать:
– Эй, дурик. Сегодня день осведомленности о пингвинах
[12], а я о вас, что характерно, ничего не знаю. Может, хоть представишься перед смертью?
Не было заметно, что он сделал, однако на радаре точки, означающие его корабли, начали расползаться. Эскадра перестраивалась, и, насколько мог судить Камнеедов, не для гонок. Так заходят в атаку. Практически синхронно начали боевой разворот имперцы. Заметно было, что учили и тех, и других в одних училищах, по одним лекалам. Не сговариваясь, не обмениваясь сигналами, они уверенно брали американцев в клещи. И те дрогнули.
Да, в Альянсе не держали трусов, давным-давно осознав, что терять лицо опаснее, чем не иметь его вовсе. Но также их адмиралы хорошо умели взвешивать шансы и никогда не шли в поход без четких инструкций. Видимо, имперцы угадали их границы, потому что в поединке нервов смогли продержаться дольше. И вот чужая эскадра разворачивается и ложится на обратный курс. Ее не преследуют – на чужие нервы стоит давить, но слишком опасно передавливать. Вместо гонок обе группы кораблей развернулись и двинулись к Новой Бухаре. Что же, получалось, Камнеедов угадал с выбором. Теперь оставалось лишь провести с Империей переговоры и договориться.
– Ну, как прошло? – спросила его Изабелла, когда он вернулся.
– Нормально, – пожал плечами Камнеедов. – В общем-то, даже не устал.
Он и впрямь не устал. На борту линкора «Владивосток», новенького, с иголочки, что называется, муха не сиживала, корабля, ставшего флагманом объединенной эскадры, его ждали контр-адмирал Верховцев и его королевское величество Серов. Он же капитан первого ранга Иван Серов, человек, некогда сделавший головокружительную карьеру в родном космофлоте, перепрыгнувший с мостика в королевское кресло легко и непринужденно. Так, будто всю жизнь этим занимался. Впрочем, седой хищник от такой мелочи, как трон под задницей, в грех гордыни впадать не стал, поприветствовав Камнеедова, как равный равного.
Верховцев был совершенной противоположностью Серову. Во всяком случае, внешне. Среднего роста, худощавый, черноволосый. Единственное, пожалуй, что роднило его с коллегой, это спокойная уверенность во взгляде. Такая, которая бывает у людей, уверенных в своей правоте и готовых отстаивать ее всеми имеющимися средствами, не раздумывая и не сожалея.
Как успел объяснить Камнеедову с лёту опознавший в нем соотечественника и оттого крайне словоохотливый пилот, который вдобавок, можно о заклад биться, получил соответствующие указания, их эскадра занималась маневрами в потенциально опасном районе. На поверку место оказалось редкостно скучным – вообще никого. Такое впечатление, что какая-то штабная душа перепутала все на свете и загнала один из лучших линейных кораблей Империи в полную дыру. Когда они получили указание следовать к Новой Бухаре, то воспринято это было как подарок судьбы. Несмотря на плотный график боевой подготовки, без которой экипажи давным-давно взвыли бы от безделья, им уже блевать хотелось со скуки. Так что прибыли они сюда как раз в таком настроении, в котором и драться приятно. А вояки из Альянса жаждущих плотной и обстоятельной беседы имперцев этого удовольствия лишили, что воспринималось теперь чуть ли не предательством с их стороны. В общем, веселая жизнь у людей, ничего не скажешь.
Историю свою королю с адмиралом Камнеедов рассказал без опаски и без купюр. Ну, разве что опустил малозначимые нюансы вроде того, какие выражения использовал, когда орал на Мари, обещая вышвырнуть ее вместе с мальчишкой на первой попавшейся станции, и дальше пусть добираются, как хотят. Дама прониклась, хотя с такими, как она, ни в чем нельзя быть уверенным. Но это действительно никого, кроме непосредственных участников разговора, не интересует. А вот координаты Базы выложил не задумываясь, хотя наверняка они и без него известны. Да и все остальное рассказал. В конце концов, с точки зрения Империи и ее союзников, ничего предосудительного он не совершал. На имперские корабли не нападал, ее граждан не убивал, а что за границей наворотил дел – так о том пускай у тамошних правоохранителей головы болят.
В общем, выслушали, покивали, договорились о размещении здесь на постоянной основе военной базы Империи… И очень удивились, узнав, что сам Камнеедов на планете оставаться не планирует. А зачем это ему, если вдуматься? Особых талантов к управлению, политике и прочим радостям жизни отставной офицер за собой никогда не числил, так что от доли в трофеях, конечно, не откажется, а вот с остальным возиться ему неинтересно. И в планах вернуться на родину. Хватит уже, помотался по миру. А дома человеку с его опытом и личным звездолетом работа всегда найдется. На какой-нибудь из окраинных планет уж точно.
